Не будите спящую ведьму

1.

Однажды Аллертон, хозяин нашего агентства, изрёк прописную истину: мужчина чувствует себя увереннее, если в руках у него оружие или хоть что-нибудь тяжёлое. Дубина, например. Я же подумала: " Насчёт всех женщин не знаю, но про себя… Мне легко действовать и голыми руками, если противник не принимает меня всерьёз". Впрочем, мы тогда праздновали выполненный заказ с оч-чень хорошей премией, и мало ли что философское могло взбрести в наши счастливые головы…

А вообще — никогда не любила драться. Но частые драки — неизбежная часть моей работы. И никуда не денешься.

Портун — планета маленькая, для разработчиков золотых жил интереса не представляет, поскольку бедна, как церковная мышь. И быть бы ей Богом забытой, не приткнись она на обочине богатого караванного пути. Сначала выросли на Портуне незатейливые ремонтные мастерские для всякого типа космического корабля, затем чья-то умная голова сообразила построить станции заправки. Все. Жизнь на Портуне закипела. Словно грибы после дождя, повыскакивали мотели-отели, степенно развернулись рестораны и бары, для их обслуги хозяева построили многоэтажки с длинными комнатушками, а себе — солидные бунгало, благо климат умеренных тропиков позволял. Так на Портуне стали раздуваться современные города. И в них, естественно, появилась всякая шушера.

Бар при космопорте — не для таких женщин, как я. Здесь должны порхать девочки-припевочки, девочки-куколки. А потрёпанная баба под пятьдесят, ссутулившаяся над пластиковым стаканом (ещё бы ей стеклянный дать!), в чистенький — пока — интерьер не вписывалась. Впрочем, на меня не обращали внимания. Утро. Посетителей мало. Всех я давно изучила в зеркале за стойкой. Белый воротничок клевал носом над тарелкой с бутербродами. Четыре инженера-механика из ремонтного ангара упоённо обсуждали достоинства и недостатки двигателя новейшей конструкции, что свалился нечаянной радостью в их жадные до знания лапы. Ещё двое, цивильного вида, вызвали у меня сначала недоумение: вальяжный мужчина, за сорок, в прекрасно сшитом костюме, покровительственно и светски негромко беседовал с юношей, тоже в костюме. В отличие от старшего спутника, молодой чувствовал себя неловко. В костюме. Немного понаблюдав, я успокоилась. Военные. Эти вмешиваться не будут.

Официантки обнесли гостей заказами и теперь робко выглядывали из кухни. Бармен, изящный, лакированно-крахмальный мальчик, сосредоточенно чистил все, что попадалось под руку, и незаметно старался держаться ближе ко мне. Он буквально вибрировал от напряжения, и я его хорошо понимала. На часах — пять минут десятого. Нежеланные визитёры нагло опаздывали. А может, вообще не явятся?

Явились. Входные двери на фотоэлементах успели удрать в пазы, поэтому удар подкованным ботинком пришёлся по обшивке косяка — по отличной имитации деревянной резьбы. Даже из моего угла было видно, как обшивка, обиженно охнув, лопнула, и две длинные щепы закачались, кланяясь на входе. Недолго. Второй удар полностью содрал имитацию.

Все ещё на улице — загоготали, и в бар вошли трое. Идеальный образчик джентльменов рэкета: одёжка кожаная, с вкраплениями металла; обувка стащена у космолетчиков и приспособлена к городским покрытиям; морды — счастливые от безнаказанности. Пока трое дойдут до бармена, ещё что-нибудь поразбивают. Не страшно. Возмещение от ущерба — мелочь, по сравнению с тем, чего хотят рэкетиры. А хотят они не много не мало — пятьдесят процентов от выручки. Раскатали губищи-то.

Двое притормозили. Один, коротко стриженный блондин, раза в полтора выше меня, лениво облокотился на стойку бара. Меня "не заметил", поморщился только.

Бармен открыл было рот — и съёжился. "Мальчуки" за спиной блондина принялись развлекаться: сразу два столика резко взлетели, грохнули в ближайшую стену и рухнули печальными обломками; они ещё падали, когда под коваными подошвами ботинок затрещали бедные стулья.

Первым сбежал белый воротничок. За ним деловито, но прижимаясь к стене, поспешили четыре механика. Дверь на кухню тихо и плотно закрылась. Военные бежать и не думали: с интересом и удовольствием бывалого зрителя откинулся на спинку стула старший, младший — напротив, напрягся и ссутулился, словно бы готовый по сигналу ко всему, что ни произойдет.

Мордастый блондин самодовольно созерцал работу погромщиков.

У бармена, видимо, перехватило дыхание. Он только и смог, что ткнуть в меня пальцем. Я не осуждала Дэнни. Кому не захочется отвести от себя ужас предстоящего избиения?.. Правда, Дэнни тоже не знал, кого прислали к нему в качестве громоотвода… Блондин недоуменно глянул на меня. Пришлось отставить стаканчик с соком подальше. Потом допью.

Он выпрямился во весь рост, демонстрируя, что может задавить меня, жалкую, одним видом. Выпрямился — и я закончила осмотр тела, которое намеревалась превратить в кусок бифштекса. Убивать я не собиралась, так что бронежилет на нём оставил меня равнодушной.

Мягкий разворот, руку для упора на стойку. Дождалась, пока блондин закончит фразу, и ударила ногой, метя под левый локоть бандита. Рука повисла. Блондин тоненько завопил от боли и машинально схватился правой за ушиб. Мгновенный холодный расчет, ещё один удар — обвисла и правая, а бандит захлебнулся от крови. Естественно. Ведь подбородок от второго удара дёрнулся кверху; грех такое упускать!.. Всё ещё сидя, всё ещё ногами — сломала ему ключицы. Ну вот, теперь можно не спеша встать и вырубить его полностью. Что и сделал удар под колени. Красота!.. Падая, блондин припечатался затылком о стойку. Всё. Этот бифштекс готов. Ау, "мальчу-уки"! Где вы там копаетесь?

Оказывается, они вызвали подмогу, которая до сих пор болталась на улице. Теперь "мальчуков" стало четверо.

Они приближались ко мне медленно, насторожённо, и на их обострённых от внимания мордах ясно читалось: нас много — ты одна.

Краем глаза я углядела, как младший из военных рванулся к нам, как железная длань старшего поймала его пиджачную спину и усадила впечатлительного юношу на место. Внутренне я усмехнулась: хотя старший и собирался досмотреть спектакль до конца, нет сомнений, что он вмешается, дай я слабину. Это порыв юноши объяснил мне примерный ход развития событий. Вот только слабины моей они не дождутся. Но — спасибо за благожелательную реакцию. Во всяком случае, приятно, что есть люди, категорично настроенные против бандитов.

А те остановились в метрах двух от меня, и я спиной почувствовала, как Дэнни втиснулся в нишу под стойкой. Ладно, начнем с мирных переговоров.

Мда, мои мирные переговоры не блистают ни деликатностью, ни дипломатичностью. И всегда вызывают одну и ту же реакцию. Хорошо, хоть эти не сразу кидаются, а устраивают демонстрацию устрашения. Каждый из четверых щедро показал, как владеет тем или иным шикарным приемом единоборства. Когда последний проплясал что-то типа военного реверанса с завершающим пинком в воздух, пришла моя очередь. Едва все четверо вдохнули и сделали суровые морды, я притопнула правой ногой, затем левой, внимательно глядя вниз. Парни невольно посмотрели туда же и застыли. А я отстегнула оба выскочивших из подошвы лезвия и положила на стойку.