В огне

шесть лет назад в "царстве теней" — 400 в Симфонии.

Бранд стоял чуть поодаль остальных обитателей "царства теней", стараясь оставаться незамеченным. Они устроили что-то вроде собрания, и причина была ясна — магистр доживала свои последние дни, а он не мог удержать пелену на глазах у теней. Ещё год назад, когда Бриана заболела, мир иллюзий, в котором каждая тень переживала прегрешения, начала истончаться. Иногда барьеры падали и проклятые оказывались один на один с новым незнакомым им миром. В начале это были мгновения, теперь уже реже навевались иллюзии, чем проступал реальный мир. Проклятые поняли по чьей вине здесь, поняли, что это своеобразная тюрьма и захотели вырваться. Бриана не могла больше удерживать пелену, а Бранду это было не по силам. Он не мог поддерживать иллюзии, он не мог рассеять тени, а от одной мысли, чтобы снять проклятие с убийц и извращенцев становилось плохо. Тени быстро осваивались в новом для них мире, параллельно переживая свои иллюзии. И они решили стать главной силой "царства теней". Бранд чувствовал приближение опасности, именно это заставило его выйти сегодня к остальным и, затаясь, послушать разговор и понять настроения толпы. Его заметила только Ольга, но он взглядом приказал ей молчать. С некоторых пор Бранд доверял ей, хоть и не уважал. Просто в её лице видел союзника, которых так не доставало им с Сирилом.

Разговор начала Лия. Она как-то незаметно стала лидером среди этого сброда. Только в таком обществе прислушивались к мнению шлюхи-детоубийцы. Именно она подогревала недовольство среди населения. Первые признаки Бранд заметил давно, отчасти из-за того, что разговоры в его присутствии смолкали, а после и Ольга обеспокоено дала ему понять, что им следует остерегаться предательства. Именно тогда они заключили молчаливый союз. Лия стала говорить достаточно громко, чтобы он мог слышать, о чем идет речь.

— Старуха в агонии, — кричала она. — Её внук не может больше довлеть над нами. Мы должны свергнуть иго видгаров. Кровь Бранда даст нам новые силы и бессмертие. Мы спустимся в Симфонию, и будем там править, как пожелаем.

Послышались радостные возгласы.

— Ты забываешь, что Бранд — видгар. Ты не сможешь его победить. Он неузявимый, — услышал Бранд тихий голос Ольги.

Лия рассмеялась, мороз по коже пошел от её смеха.

— Оля, дорогая, я подслушала бред старухи. В храме Страга есть нечто, способное победить видгаров, — ехидно заметила она.

— И как же ты достанешь это нечто? Храм не подпустит тебя к себе.

— Туда ведет подземный ход. Я стащила у старухи кое-что.

Лия помахала картой.

Ольга пыталась что-то возразить, но её голос потонул во всеобщем шуме. Бранд понял, что их участь решена. Как бы подтверждая его догадку, Лия, восстановив тишину, сказала:

— Старуха вряд ли доживет до завтра. А когда она испустит дух, мы достанем кристалл из хранилища и убьем Бранда, выпьем его крови и станем бессмертными.

Ликующие выкрики поддержали её.

— Кстати, дорогая, — обратилась она к Оле. — Наши хотят именно тебя видеть сегодня в доме.

Бранд не заметил, как девушка побледнела от последних слов. Он поспешил к Сирилу, чтобы обговорить услышанное.

Бранд застал друга у постели королевы. Сирил пытался удержать её отходящую на пир к Страгу душу в теле. Но кожа Брианы то и дело вспыхивала и угасала. Природным путем видгары уходили через самосожжение. Волосы королевы видгаров покрасила седина, большие темные глаза все реже и реже вспыхивали огнем. Она почувствовала присутствие видгара и жадно ловила ауру огненной магии, удерживаясь в мире живых.

— Ри, оставь нас… — её голос был едва слышен.

— Вам нужна моя помощь, — твердо возразил друг.

На посеревшем лице Брианы заиграла слабая улыбка. Её губы едва-едва прошептали:

— От смерти исцелить нельзя… Я должна поговорить с Брандом.

Сирил, едва сдерживая эмоции, вышел за дверь. Бранд, повинуясь жесту своей королевы, опустился на колени рядом с её ложем. Обожженная рука легла на его голову.

"Так легче", — услышал он в голове голос королевы. — "Ты бледен… Что происходит?"

— Ничего, — рыкнул Бранд, пряча глаза.

Они ещё пожалеют, что посмели восстать против видгара. Он изрубит их на куски…

"Ты не сможешь победить теней", — прочитала его мысли королева. — "Не оружием… Наша кровь делает их бессмертными, их плоть восстановится".

— Я дорого продам свою жизнь… Я активирую руны и рассею их нити…

"И погибнешь. Ты этого не сделаешь, мой мальчик. Жертва Сирила не должна быть напрасной. Поклянись, что освободишь силу только в крайнем случае".

— Разве это не крайний случай?

"Нет. Вы покинете "царство теней", а я отдам остатки силы, чтобы опечатать плато. Проклятые останутся в своей тюрьме, навечно".

— Ты предлагаешь мне бежать от боя?! — Бранд вскочил на ноги.

Бриана поглотила излишки его магии.

"Сядь", — приказала она. — "Ты слишком юный видгар. Тебя не успели научить смирению. Мы умеем отступать… И ты должен отступить. Ради друга и сестры. Сейчас ты возьмешь Сирила и Кору. Заберешь меч, и вы покинете плато. И ты вернешься сюда, только если тени выйдут на свободу и будут угрожать Симфонии. Это мой последний приказ. Повинуйся моей воле".

Бранд покорно склонил голову, но недовольный рык вырвался из груди.

Бриана ласково погладила его по голове.

"Теперь слушай. Я расскажу тебе, как снять проклятие и как рассеять тени".

Бранду нелегко было сохранять спокойствие. Королева делилась знаниями и давала последние наставления. И он не смел ослушаться её последней воли.

…Ольга обреченно вошла в дом. Давно не приходила сюда, ведь не в меру страстная подружка ублажала всех сама. А теперь ей снова придется пережить этот кошмар. Но жизнь сестры стоила того.

Как только вошла, почувствовала, что что-то не так. Все как-то гадко ухмылялись, глядя на неё. Конечно же, она не отвергала мимолетных поцелуев и ласк, но чувство тревоги не отпускало. Один из парней начал ласкать её шею, и она уже готова была идти в комнату, но он с насмешкой заметил:

— Остынь, у нас сейчас другая забава.

Ольга удивленно посмотрела на него и через секунду всё поняла. Из соседней комнаты вывели кричащую и брыкающуюся Инес. Ольга застыла на месте, увидев сестру. Этого не может быть, они же обещали.

Она кинулась к предводителю этого разврата, практически упала в ноги.

— Ты обещал её не трогать, — простонала она. — Отпусти мою сестру.

Но он легко пнул её ногой и рассмеялся:

— Всё меняется, дорогая, ты предательница, значит, твоя семья так же семья предателей.

— Нет, не правда, с чего ты взял, что я предала вас.

— Ни для кого не секрет, что ты в сговоре с Брандом с этим гордым дураком, который не понимает, что завтра его ждет смерть.

— Нет, нет, — застонала Ольга, понимая, что её выкрыли и придумали столь изощренное наказание.

Их насиловали в одной комнате. Ольге было безразлично, что делают с её телом, она слышала только ужасные, душераздирающие крики младшей сестры и сходила от них с ума. Эти два часа превратились для неё в настоящий ад. Способность трезво мыслить вернулась, когда всё стихло, только кое-где слышался храп. Инес уже не кричала. Ольга медленно поднялась и, шатаясь, побрела к кровати, хотя всё тело саднило и болело. Нужно бежать пока все спят, забрать сестру и уходить. После она вылечит Инес, расскажет, как скорее всё забыть, но сперва нужно уйти. Она едва добрела до кровати, где лежала Инес рядом с каким-то храпящим подонком. Оля не сразу заметила пустые невидящие глаза сестры и нож, торчащий из её горла, попыталась разбудить её, считая, что девушка просто потеряла сознание, но, когда на руке у себя заметила кровь, отшатнулась, как ужаленная. Она неотрывно смотрела на нож, в голове не помещалась мысль, что сестра мертва, что убили её эти подонки. Как во сне она вытащила клинок из горла Инес и, как безумная смотрела на стекающие по нему капли крови. И вдруг демон ярости вселился в неё. Она всадила нож в сердце, храпящему рядом парню, он даже вскрикнуть не успел. Нож опускался ещё много раз, терзая горячую плоть. Когда силы окончились, Оля отступила на пару шагов и взглянула на свои руки. Они по локоть были в крови, да она вся была в крови, даже на лице виднелись брызги крови. И она почувствовала ни с чем несравнимое удовлетворение. С холодным хладнокровием она перерезала глотки спящим и упивалась проливаемой кровью. А когда никого не осталось в живых, рассмеялась истерически и начала крушить всё вокруг, палила шторы, но пламя не хотело разгораться и гасло. В какой-то момент она замерла на месте, будто пришла в себя. В глазах появился ужас, когда увидела вокруг лужи крови, нож упал со звоном на пол. Воспоминания возвращались. Четыреста лет одного и того же кошмара, переживаемого снова и снова. Она в который раз не смогла разорвать цикл. Не смогла сдержать руки, предотвратить массовую резню. Девушка схватилась за голову и застонала. Медленно отходила к стене, осела на пол, закрыла голову руками и начала тихо подвывать. Сейчас начнется… Восемьдесят… уже восемьдесят часов агонии. Трое суток она будет переживать смерть своих жертв, чувствовать, как холодное лезвие кромсает внутренности. Восемьдесят часов пытки и… новый цикл. Цикл, который ей не разорвать… И через пять лет относительного забытья — воспоминания о всех циклах и восемьдесят один час мучений… Резкая боль пронзила сердце — это первый удар, который она нанесла убийце сестры, печень взорвалась болью… Ольга закричала… Её безумный крик скатывался к хрипу. Новый удар, боль… сознание в агонии, реальности не существует. Это не честно, её жертвы умерли во сне… Боль… ужас… кровь… сумасшествие…