Оскал Фортуны. Трилогия (СИ)

Опасаясь, что он вновь пустит в ход кулаки, Анукрис проворно встала и отскочила в сторону.

– Хорошо, хорошо! Как хочешь. Твой… родственник!

– Опять!!! – он попытался дотянуться до супруги, но та ловко увернулась.

– Не родственник! – крикнула она, спрятавшись за колонну. – Просто сосед! И так не нравится? Да зови ты, как хочешь!

Подтвердив свое доминирующее положение, Небраа поправил юбку, сползавшую с круглого живота, и приказал подавать ужин.

Вареная с травами молодая говядина таяла во рту. Анукрис скромно обсасывала ребрышки, искоса поглядывая на мужа. Какоето время тот насыщался молча, запивая еду огромным количеством пива. Постепенно мужчина пришел в благодушное настроение, и его захмелевшая душа срочно потребовала общения.

– Первый пророк сам пригласил меня на праздник! Понимаешь, как он меня ценит?

– Понимаю, – отмахнулась супруга, продолжая гадать: "Куда же могла деться Мерисид?"

– Ничего ты не понимаешь! – Небраа знаком потребовал еще пива. – Он даже не упрекнул меня бр… Этим убийцей!

Внезапно его мысль вновь сделала причудливый зигзаг.

– Там были только жрецы с женами и я! Единственный из писцов! Теперь ты поняла, какую честь оказал мне господин Сетиер!

– Очень большую, – охотно согласилась Анукрис, не желая спорить с пьяницей.

– Да что ты можешь знать, дура! – Небраа пьяно махнул рукой. – С тобой в приличной компании и показаться то стыдно.

Молодая женщина до боли сжала кулаки. Прислуживавшая за столом Самхия с тревогой смотрела на госпожу, щеки которой покраснели, а в глазах горела ненависть. Анукрис выдохнула и сама налила себе пива.

– А где Мерисид? – вдруг вытаращил маленькие красные глазки Небраа. – Я желаю сегодня спать с ней!

И он игриво засмеялся.

– Где у нас красавица Мерисисд? Твой господин тебя жлалает!

"У тебя и у трезвого то "жлалание" не велико, – брезгливо подумала Анукрис. – Зачем она тебе пьяному?"

А вслух мягко сказала, стараясь успокоить разбушевавшегося супруга:

– Скоро придет.

Не тут то было!

– Где моя милая Мерисид! – во весь голос заорал Небраа, делая попытку встать со стула. – Где радость моих…

Он мокро плюхнулся ягодицами на жалобно треснувший стул и посмотрел на жену. Зрачки у него стали маленькие, как просяные зернышки, и в них поднималась волна безумия.

– Вы её от меня спрятали! От меня!!!

Небраа все же вскочил, но тут же тяжело грохнулся на пол и выблевал пережеванное мясо. Остро запахло кислятиной. Повозившись, младший писец захрапел. Слуги вытерли зловонную лужу, с трудом отволокли бесчувственную тушу в спальню, где тяжело бросили на кровать.

– Где же ты, моя Мерисид, – причмокивая губами, пробормотал хозяин дома, поворачиваясь на бок.

"Я бы тоже очень хотела это знать", – подумала Анукрис, прикрывая дверь.

Бывшая танцовщица сидела, прижавшись спиной к прохладному камню необычного чернокрасного цвета. Несколько глыб лежали на дне корабля вперемешку с обвязанными веревками тюками. Как на большинстве судовзерновозов, перевозивших пшеницу из Келлуана в Нидос, палубы у него не было. Только на носу и корме имелись небольшие дощатые площадки.

Чтобы избавиться от лишних вопросов, Мерисид притворилась спящей. Крепко обняв корзину, она преклонила голову на крышку и тихо посапывала, наблюдая за матросами изпод полуприкрытых ресниц, чутко прислушиваясь к долетавшим до неё обрывкам разговоров.

Сопровождавший груз писец тихо спросил капитана:

– Вы что шлюху в Абидосе взяли?

– Нет, – ответил тот. – Это паломница. Хочет принести жертву Гебу в Бухене.

– Почему одна?

– Говорит, отстала, другие будут ждать её на месте.

– Красивая.

– Ничего, – согласился Хафмин. – Только старовата больно.

"Сам ты старый козел!" – подумала Мерисид, прикрывая глаза. Незаметно для себя она задремала, резко проснувшись от громких звуков.

Женщина подумала, что корабль тонет, и надо спасаться, но оказалось, что капитан затянул хвалебный гимн Лауму. Матросы охотно поддержали, и бывшей храмовой танцовщице стоило большого труда не скривиться, таким противным показалось их пение.

Внезапно она почувствовала на себе чейто внимательный взгляд. Чуть повернула голову и встретилась с глазами низенького толстяка, с которым разговаривала на берегу в Абидосе.

Матрос усмехнулся. Мерисид сделала вид, будто только что проснулась.

– Долго еще до Бухена?

– Долго, красавица, – пропищал матрос. – Спи.

Женщина достала из корзины черствую лепешку, разломила, протянув вторую половину толстяку.

Тот взял, не прекращая ворочать веслом.

– Гляди! – осклабился другой матрос, крепкий седой старик с криво торчавшим изо рта зубом. – Наш Мотиер пассажирке приглянулся!

– Не угощай его, красавица! – крикнул ктото от другого борта. – Он женщин не любит, больше по мальчикам!

Матросы засмеялись. Даже капитан хохотал, держась рукой за рулевое весло. Только писец чуть скривил губы в легкой усмешке.

– От меня тебе больше удовольствия будет! – скалился кривозубый старик.

– Да у тебя давно все зубы выпали, – отозвался еще один матрос. – Чем будешь кусать такое яблочко!

– Найду! – крикнул обиженный старик. – Мой зуб побольше твоего будет!

"Все как всегда, – подумала Мерисид. – Мужчины как павлины. Стоит только женщине слово сказать, сразу перья распустят, и давай мериться, у кого красивее".

Она повозилась, разминая затекшие от долгого сидения мышцы, и вновь попробовала задремать. Внезапно женщина услышала громкий крик капитана.

– Весла!

И корабль резко замедлил свой ход.

– Хочешь пива? – раздался писклявый голос.

Толстяк стоял возле нее и держал в руке большой глиняный кувшин, заткнутый пучком травы.

– Сегодня жарко, а пиво еще осталось.

Он протянул ей долбленую деревянную миску.

– На реке еще не так, – улыбнулась Мерисид. – Вот в городе там сейчас дышать нечем.

Она неудачно отставила корзинку, так что та чуть не опрокинулась. Матрос вовремя подхватил её за край и поставил прямо.

Женщина торопливо взяла плошку и залпом выпила горьковатый напиток.

– Солнце уже за полдень перевалило, – сказал толстяк, вытирая пот. – Скоро деревня Уасем, возле неё станем на ночевку. Там рыбой торгуют, можно купить на ужин. Если у тебя есть, чем заплатить.

– Мне далеко ехать, – вздохнула женщина. – Я уж лучше лепешки поем с водой.

– Как хочешь, – пожал плечами матрос.

Он ушел, а Мерисид с нетерпением стала дожидаться стоянки. Есть ей не хотелось, но другие желания одолевали отчаянно. Будь на корабле еще женщины, она бы не постеснялась, но лишний раз напоминать мужчинам о своем существовании очень не хотелось. Начнут смеяться, давать "добрые" советы, там, глядишь, и руки распустят, а Мерисид хотелось по возможности этого избежать. Чтобы хоть както отвлечься, она стала размышлять о своих дальнейших действиях. Лучше всего искать подходящего вдовца в столице. Там кроме писцов, жрецов и землевладельцев живут придворные государя, жизнь, здоровье, сила, всякие богатые художники, скульпторы или архитекторы. Мерисид стала вспоминать, был ли среди гостей храма Сета, с кем ей приходилось близко общаться, ктонибудь из Амошкела? Напрягая память, вспомнила пятерых, признав самым подходящим помощника царского архитектора Энхмина, побывавшего в Абидосе три года назад. Важному гостю очень понравились её танцы, он даже предлагал отвезти Мерисид в столицу и показать своим друзьям, но Сетиер не разрешил.

Женщина надеялась отыскать в столице старого знакомого и какнибудь устроиться. Средств снять домик и прожить какоето время у неё хватит. А там она сможет отыскать покровителя. Мерисид была уверена в своих способностях. Мало кто из мужчин сможет устоять перед её обаянием и опытным телом. Хотя, сейчас её уже устроило бы и положение простой наложницы. Лишь бы подальше от всех этих убийств, гедан, дуры Анукрис и неудачника Алекса. Впрочем, об этом юноше она будет иногда вспоминать с легким сожалением.