Оскал Фортуны. Трилогия (СИ)

– Мы с Алексом думаем, что Тусету мстят гедане.

– Что? – в испуге отшатнулась Анукрис.

– Ты разве не знала, что он когдато служил у грозного Мосайха?

Как и любая жительница Абидоса, молодая женщина слышала это имя.

– Тусет тогда был писцом и записывал то, что люди говорили под пытками!

Глаза Анукрис поползли на лоб, рот открылся, а по спине пробежали холодные мурашки.

– А ты знаешь, где его держат? – прервала она служанку.

Та недовольно поджала губы и покачала головой.

Через секунду и её взгляд остекленел, а рот превратился в кружочек.

– Это точно гедане! Только они могли придумать такое издевательство.

– Вы с Алексом ошибаетесь, – вздохнула Анукрис. – Нет никаких гедан. Это сказка, чтобы пугать непослушных детей.

– Так уж и сказка! – горячо зашептала Мерисид. – А дети по деревням тоже нетнет да пропадают? И сколько людей умерло так вот: ни с того, ни с сего? Брат сепаха три года назад не успел сесть на отцовское место, через месяц умер! Когда бальзамировщики вскрыли тело, внутри все оказалось, словно проказой изъедено!

Молодая женщина с испугом посмотрела на служанку.

Во взгляде Мерисид ясно читался страх.

– Ты много не знаешь, госпожа. Алекс говорит, что они убьют не только самого Тусета, но всех его близких. А у него остались только Небраа и ты.

– Что же делать?

Служанка наклонилась еще ниже и еле слышным шепотом рассказала, что они с Алексом придумали.

– И ты сделаешь это ради меня? – дрогнувшим голосом спросила Анукрис.

– Да, госпожа! – с чувством ответила Мерисид. – Вы моя семья! У меня нет никого ближе тебя и господина Небраа.

– Спасибо тебе! – не в силах справиться с переполнявшим её чувством, молодая женщина крепко обняла служанку и не удержалась от слез. – Я обещаю, что у тебя будет достойная гробница, даже если мне придется продать все драгоценности!

– Благодарю тебя, госпожа, – всхлипывая, и поглаживая её по спине, сказала Мерисид. – Но только мне одной не справиться.

– Я сделаю все, что ты попросишь!

С удовольствием поплакав, они покинули гостеприимный дворик храма Анук. Из двери им вслед смотрела старая жрица и улыбалась, вспоминая чтото хорошее.

Вечером Анукрис напомнила супругу, что именно он сейчас является наследником брата и хозяином его дома. Небраа едва не подавился, так что Самхии пришлось пару раз гулко стукнуть по жирной спине господина.

Прокашлявшись и вытирая слезы, младший писец сказал:

– Кому он теперь нужен? Кто его купит?

– Сейчас никто, – согласилась жена и рассудительно добавила. – Но рано или поздно все забудется. И тогда его можно будет отдать за хорошую цену.

Небраа с интересом взглянул на неё, разломил жареную рыбину и протянул половину.

– Спасибо, – поблагодарила Анукрис и предложила. – Может, тебе все же выяснить, что будет дальше с домом Тусета? Место хорошее, сад, водоем…

Супруг рассержено засопел.

– Ну, если ты такой богатый, что можешь домами разбрасываться, – Анукрис дернула плечом и пододвинула к себе плошку с кашей.

– Дура, – покачал головой супруг. – Мне нельзя привлекать к себе внимание.

Он отсосал косточку, поковырял в зубах, отломил еще кусок.

– Тусет совершил ужасное преступление, и тень вины лежит на всех нас.

От этих слов руки Мерисид задрожали, кувшин дернулся, вино коричневой струйкой пролилось на гладкую поверхность стола.

– Простите, госпожа, – извинилась старшая служанка, быстро вытирая липкую лужу.

– Я понимаю, – вздохнула хозяйка, отстраняясь. – Но мне очень жалко дом и сад. За ним надо ухаживать. Если все бросить, через месяц там ничего не останется, кроме стен.

– Дважды дура, – фыркнул Небраа. – Кто решится залезть в дом колдуна?

Старательно делая вид, что не замечает оскорблений, Анукрис негромко сказала:

– Бывает, что и гробницы грабят.

– Там хоть есть, что взять, – хохотнул опьяневший муж. – А у Тусета?

– И грязную набедренную повязку можно на чтонибудь сменять, – супруга напомнила ему одну из келлуанских поговорок. – Твой брат заплатил за новые балки, за камень для ванны. В доме приличная мебель. Ты хочешь все бросить?

– Молчи, женщина! – вспылил Небраа, потом вздохнул и уже мягче спросил: – Чего ты от меня хочешь?

– Надо сходить туда, пока не поздно, и забрать все, что можно.

– Вот сама и иди!

– Разве не ты у нас в семье мужчина? – ядовито усмехнулась Анукрис.

– Заткнись, дура! – заревел супруг. – Забыла, как мои кулаки пахнут? Я напомню!

Молодая женщина отвернулась и стала подчеркнуто внимательно разглядывать рисунок на стене. Безмерно довольный тем, что последнее слово осталось за ним, Небраа встал, и пьяно улыбнувшись, проговорил заплетающимся языком:

– Сегодня я сплю у тебя, моя радость!

"Вот обрадовал, козел вонючий", – с трудом сдерживая себя, подумала Анукрис.

Слуги категорически отказались идти в дом колдуна. Не поднимаясь с колен и громко завывая, они умоляли господина отменить свой приказ. Раздосадованный Небраа уже хотел махнуть рукой на эту затею, но супруга, посоветовавшись с Мерисид, пообещала слугам на ужин двух жареных гусей. Выторговав себе еще жбан пива, те, стеная и жалуясь на жизнь, отправились в усадьбу Тусета.

Ктото из соседей запер ворота снаружи и заколотил калитку, за которыми царил хаос и запустение. Напуганные строители даже свой инструмент бросили. По двору валялись забытые корзины, долбленное корыто, деревянные лопаты и даже лом с бронзовым наконечником. Пока слуги наводили порядок, Мерисид сходила к знакомому торговцу и взяла в аренду осла.

Нагрузив его и слуг каменными плитами и отправив всех домой, бывшая танцовщица поспешила в сад. Еще недавно пышно зеленевшие кусты пожухли без заботливого ухода, листья на деревьях посерели от жары и пыли. Вода в прудике помутилась, её уровень упал, и она уже не текла по канавкам, проложенным к кустам и деревьям.

Служанка быстро отыскала указанные Алексом приметы. Под деревянной лопатой чтото звякнуло. Расшвыривая руками мягкую черную землю, Мерисид вытащила из ямы тяжелый сверток. Отряхнула пыль, развязала веревку и тихо ахнула. В лучах солнца сверкали золотые и серебряные украшения: кольца, браслеты, ожерелья, заколки. Здесь было не меньше сорока дебенов золота и серебра. "Зачем он их здесь закопал?" – думала женщина, жадно перебирая драгоценности. Потом воровато оглянулась и, схватив сверток в охапку, нырнула в заднюю дверь дома. Вбежала в комнату за спальней Нефернут вывалила все на подиум и застыла не в силах оторваться. Широкое ожерелье из золотых и серебряных пластин с ляпислазурью и сердоликами. На каждой пластинке был выгравирован свой иероглиф. Тонкой работы серебряный талисман Сета. Можно разглядеть каждую чешуйку на голове змея, а вместо глаз ярко горели маленькие рубины.

"Какое богатство!" – думала Мерисид, как зачарованная рассматривая украшения. И это только малая часть того, что было в сундуке у Алекса. Женщина усмехнулась. Кто бы мог подумать, что в жалкой лачуге привратника лежит такое богатство! А Анукрис знала об этом? Конечно, знала! И эта дурочка прозевала такого жениха!

– Боги, почему вы посылаете счастье только полным дурам! – процедила сквозь стиснутые зубы бывшая танцовщица.

"Я бы этого мальчика из рук не выпустила, – Мерисид усмехнулась, вспомнив последнюю встречу с Алексом, когда несчастный парень не знал, куда глаза деть от стыда. – Я бы его… Он бы у меня ноги целовал, да еще и плакал бы от счастья!"

Послышались голоса слуг. Женщина очнулась от наваждения. Подхватила сокровища, завязала веревку и спрятала сверток в углу за сложенными досками. Отряхнув платье от пыли, вышла к подчиненным. Садовник доложил, что плиты доставлены в целости и сложены под навесом. Мерисид рассеянно кивнула и приказала не терпящим возражения тоном:

– Теперь нужно вынести отсюда всю мебель.

Мерисид уселась в тени стены, наблюдая за суетящимися слугами, время от времени отдавая распоряжения.