Возвращение (СИ)

Гигантский волк согласно рыкнул.

- Ну вот. А поскольку в обычное время они друг друга на дух не переносят, да и делать было нечего... короче, лучшего способа примирить их хотя бы на пару минут просто нет. Вот я и решила сыграть. Все-таки это намного лучше, чем скакать по всей поляне, разнимая этих драчунов.

Айша, подтверждая слова подруги, обернулась и бесшумно показала волчаре страшенные зубы, но тот ничуть не испугался - нехорошо сузив глаза, подчеркнуто медленно зевнул, вытянул лапы с когтями и так же демонстративно процарапал в земле глубокие борозды.

- Вот-вот, об этом я и говорю.

Непримиримые враги, почувствовав невысказанный упрек, дружно отвернули морды, но это не помешало хмере пренебрежительно фыркнуть, намекая на собственное превосходство (да-да, она не забыла о брошенном вызове!), а волку - глухо заворчать, напоминая о том, что вчерашнюю схватку он уже почти выиграл. Впрочем, Айша не любила не только его, а с трудом терпела чужаков вообще, поэтому, едва на поляну выбрались Братья и остроухие, недовольно поморщилась, после чего величаво поднялась, лизнув подругу в шею, и серой молнией исчезла в лесу. Подальше от соблазна. Волк же, избавившись от соперницы, удовлетворенно вздохнул и улегся на прежнее место, постаравшись прижаться к задумчивой Белке как можно теснее.

- Упрямцы, - снова вздохнула Гончая, легонько потянув за черное ухо. - Особенно там, где не надо. И почему я все это терплю?

Зверь с готовностью вильнул хвостом и, обернувшись к побратимам, растянул губы в жутковатой ухмылке. А потом проурчал что-то совсем странное.

- Ага, - кивнула Гончая, словно что-то поняла. - И до сих страдаю за свою доброту.

- Хр-р-р.

- Не спорь. Твое счастье только в одном: обратного пути уже нет.

Волк усмехнулся шире, но потом гибким движением поднялся, обошел неловко замерших Братьев по кругу и задумчиво обнюхал. Терг от легкого прикосновения к плечу неуловимо дернулся, однако все-таки заставил себя стоять на месте и не хвататься за оружие. Зверюга на это снова насмешливо хмыкнула, изучающе взглянула на напрягшегося наемника, неторопливо зашла со спины и, обнюхав теперь и затылок, вопросительно подняла морду.

- Нет, - отозвалась Белка на его невысказанный вопрос. - Ситт нежелательно разделять. Или все, или никого.

Волк разочаровано фыркнул, но для верности обошел еще и Ивера с Броном. Правда, запах от них ему не очень понравился (Лакр, увидев его сморщенный нос, намекающе хихикнул), и зверь так же неторопливо отошел. Может, случайно, а может, и намеренно, но по пути он чувствительно толкнул мохнатым плечом Стрегона. Тот, разумеется, вовремя качнулся в сторону, не позволив себя уронить, однако наглая морда не только не расстроилась, а напротив - с широкой усмешкой во все сто зубов обернулась и уставилась хитрыми желтыми глазищами ему прямо в лицо.

Наемник, не собираясь тушеваться перед какой-то зубастой скотиной, нехорошо прищурился и выразительно посмотрел в ответ.

- Хватит, - с досадой поднялась Белка, пихнув волка в черный бок. - Мы это уже обсуждали: нет. К тому же, в стае не может быть двух вожаков, а он наверняка не удовлетворится меньшим.

- Р-р? - с удивлением обернулся волк.

- А ты думал! Всего год-два, и тебе придется отстаивать свое право!

Зверь задумчиво почесал за ухом и внимательно оглядел Стрегона с ног до головы. Через пару секунд неопределенно фыркнул, так же внимательно осмотрел Лакра и Тороса. Снова подумал. А затем осторожно, но настойчиво подтолкнул Белку под локоть.

- Нет, - отвернулась она, стараясь не встречаться взглядом с недоумевающим ситтом, а затем быстро пошла прочь.

- Р-р-р! - донеслось сердитое в спину.

- Я знаю.

- Р-р-р-р-р!!

- И это тоже.

- Р-р-а-у-у!!! - упрямо набычился волк, одним прыжком скакнув сразу на несколько шагов и перегородив ей дорогу. После чего возмущенно раздулся, заворчал, уперся передними лапами, и Гончая вынужденно остановилась. - Р-р-р!

Белка тяжело вздохнула. Какое-то время она просто смотрела в горящие упрямством глаза зверя, но потом опустила плечи и бережно коснулась страшной морды.

- Я все знаю, друг мой. И ты, конечно же, прав. Но, во-первых, это - дело сугубо добровольное, а во-вторых, не забывай, что кровь Перворожденных... даже в такой маленькой пропорции... может стать крайне опасной.

Волк на мгновение замер. А потом как-то разом сдулся, опустил могучие плечи и виновато прижал уши к голове. Будто только сейчас подумал о чем-то важном, про что прежде опрометчиво позабыл. А теперь Белка напомнила, и он со всей ясностью понял истинную причину ее отказа.

- Р-р-р, - вздохнул он, словно сказал тихое "прости". Затем подошел, уткнул нос в ее живот и так застыл, доверчиво подставив уязвимую шею и позволяя делать с собой все, что вздумается.

Рядом с массивным зверем Гончая казалась, как никогда, маленькой и хрупкой. Терялась в его мрачной тени, почти пропадала за густой шерстью. Однако и он, и все остальные прекрасно знали, что на самом деле одолеть ее будет невероятно сложно даже целой стае. Неудивительно, что громадный волк вдруг опустился на землю, пряча глаза и прижимая уши. Причем, было в этом жесте столько доверия, столько безусловной преданности и готовности повиноваться, что даже эльфы вдруг осознали: он никогда не предаст ее, не оставит, не бросит. Будет сторожить ее сон и покой столько, столько потребуется. Станет оберегать ее маленького сына, если, конечно, она позволит. И добровольно склонит голову, принимая любое ее решение, потому что, как любой зверь, превосходно чувствовал ее внутреннюю силу - ту самую, которой невозможно не подчиниться.

Белка слабо улыбнулась и обняла могучую шею.

- Ничего, я не сержусь. Просто ты еще молод. Тебе простительно ошибаться. Все вы еще очень молоды... и, как всякая молодежь, ищете быстрых путей. Я могу это понять - сама когда-то была такой. Но есть вещи, в которых ошибаться нельзя. И до тех пор, пока мы не будем полностью уверены в исходе, ты больше не задашь ему этого вопроса, хорошо?

Волк, не меняя позы, быстро кивнул.

- Вот и славно. А теперь перестань расстраиваться и порадуй наших друзей: они наверняка уже устали удивляться и гадать, что ж ты за чудо такое. И почему так некрасиво себя ведешь.

Послушно прекратив грустить, зверь бодро встал, шумно отряхнулся, после чего со странным выражением оглядел столпившихся неподалеку Братьев. При виде их искреннего недоумения его морда расплылась в неудержимой улыбке (самой настоящей, осознанной, наглой!), а в глазах загорелось такое отчетливое лукавство и непонятное торжество, что Тиль, все это время настойчиво пытающийся прощупать его ауру, вдруг в страшном подозрении повернулся к невестке.

- Бел... - у него отчего-то дрогнул голос. - Скажи, в этом лесу вымерли ВСЕ оборотни или же кто-то за эти века... все-таки уцелел?

Братья аж вздрогнули и дикими глазами уставились на свирепого хищника, который казался просто невероятно, невозможно разумным! Нет, не может быть! Не в наше время, ведь давным-давно известно, что оборотней не существует! Раньше когда-то, говорят, еще встречались в Проклятом Лесу...

Лакр тихо охнул, вспомнив, из каких мест и времен пришла к ним Белка, и едва не схватился за голову, после чего остальные вдруг разом посерели и опасно покачнулись, уже догадываясь, почему Шир вчера так неожиданно исчез, а вместо него против хмеры вышел этот черный, свирепый, здоровущий и до жути разумный волчище... боги, боги, а могло ли быть такое, чтобы Золотые рискнули сохранить... но как?! Зачем?! И почему, наконец, он ТАКОЙ огромный!

Белка лишь загадочно улыбнулась.

- Нет, Тиль. Оборотней действительно уничтожили, - Братья непонимающе моргнули: как?! значит, это - не он?! - Но мне нравится ход твоих мыслей. Продолжай.

- Знаешь, у твоего зверя весьма любопытная аура, - медленно начал эльф, пристально разглядывая дерзко ухмыляющегося волка. - Очень слабая на первый взгляд, почти прозрачная... совсем как у тебя. Но при этом широкая и совершенно не поддающаяся моему воздействию.