Говорящая с камнем (СИ)

точно не ожидала такого. С каждым днем он все больше и больше меня удивляет…

— Спасибо! Мне еще никто не делал таких заботливых подарков, — призналась,

замечая, как предательски дрогнул голос. Поэтому поспешила добавить что-нибудь еще,

не желая акцентировать внимание: — Кроме отца, конечно же.

— Посмотрела представление? – пепельноволосый тепло мне улыбнулся. Дождался

моего кивка и повел дальше.

Пока мы шли, я тайком рассматривала перчатки… цвета аквамарина. Такие красивые и

теплые. И правда, как мой камушек на шее. Вновь залилась румянцем. Сейчас я, наверное,

словно сердолик, но мне нравились эти чувства.

— Хочешь чего-нибудь вкусного? – неожиданно поинтересовался Фран.

Я оживленно кивнула. Почему-то уже отказываться или перечить ему не хотелось. Раз

он такой хороший, то чего я буду спорить или противиться?

— Держи, — в следующее мгновение он протянул мне увесистый пакетик, который

достал из своей сумки.

Заглянула внутрь и замерла. Там лежало несколько штук уже готовой почищенной

картошки. Сырой, конечно же. И когда только успел? Зло на него взглянула, а Фран лишь

громко засмеялся.

«Ох, не знаешь ты меня, Фран!» — я состроила хитрую мордочку, извлекая одну

картошку и с удовольствием впиваясь в нее зубами. Послышался смачный хруст.

— О боги, что ты делаешь?! – глаза пепельноволосого округлились.

— Я люблю картошку, — пожала плечами, идя дальше. И главное нисколько не врау.

Мне нравился ее хруст. Когда жевала, казалось, будто она состоит из мелких камушков,

как песок. Приятные непередаваемые ощущения.

— Боги, давай я тебе куплю что-то нормальное. Я ведь пошутил!

— Не-а! – Я шла и улыбалась, веселясь реакции Франа. Его эмоции были очень

искренними и живыми.

— Послушай, ты сейчас рядом со мной, а я не хочу, чтобы все подумали, будто бы

вожусь с блаженной.

— Спасибо, Фран, но мне действительно очень нравится.

— Если ты делаешь это мне на зло, — хмуро проговорил Фран, видимо, не веря моим

словам, — то совсем не смешно, скорее глупо.

— Нет, что ты! – как же мне его убедить. — Я правда люблю. Спасибо, что почистил, а

то так бы было неудобно…

— Отдай! – он постарался ее выхватить, но я увернулась, любовно прижимая к себе

пакетик.

— Над тобой будут смеяться, — применил другую тактику юноша, однако я была

непреклонна.

— Ничего, мне не привыкать.

— Если ты сейчас же не прекратишь пугать людей, то я вынужден буду сделать вид,

что не знаю тебя, Ханна.

— Так и скажи, что боишься, что это над тобой будут смеяться, — я насмешливо

фыркнула.

— Нет, просто это ненормально, — скрестив руки на груди, он с подозрением

уставился на меня.

Я невинно улыбнулась ему в ответ, демонстративно откусывая картошку.

— Все, надоела! Сейчас ты у меня попробуешь нормальную сладость! – решительно

заявил он, хватая меня за руку и ведя за собой.

Теперь я не могла есть картошку – рука с ней находилась в плену, а вторая была занята

пакетиком. Так что отчасти Фран добился того, чтобы перестала грызть «сладость». Но

такая постановка вопроса нисколько меня не смущала, я бежала за Франом, задыхаясь от

хохота. Меня настолько пробрал смех, что я не могла нормально идти, постоянно

спотыкаясь.

— О боги, ты успокоиться можешь? – возмутился Фран, но не зло, скорее, тоже в

шутку.

Он резко остановился и пристально на меня посмотрел. А я все продолжала давиться

от смеха, прикрывая рот.

— Не-а, — отозвалась я, вновь откусывая картошку.

— Все – хватит! – выхватив у меня огрызок и пакетик, отправил их в мусорник.

Изобразила смертельную обиду, но недолго, она быстро прошла, как только мне протянули

что-то круглое, желтого цвета, покоившееся на деревянной палочке.

— А что это? — спросила, с интересом разглядывая тонкий узор из шоколада, пока

Фран расплачивался за две сладости. Попыталась откусить, но зубы лишь скользнули о

твердое ярко-желтое покрытие. Во рту остался вкус шоколада.

— Не бойся, кусай сильнее — это карамель, дальше пойдет кекс. Они есть разного

вкуса, но я больше всего люблю лимонный.

Я послушалась совета пепельноволосого и надкусила сильнее. Тонкий слой карамели

треснул, и вот уже смакую шоколадно-лимонный кекс, внутри которого чувствовалась

цедра.

Мне понравилось пирожное на палочке. Пожалуй, Фран прав – это лучше картошки.

— Вкусно? Я же говорил! – самолюбие мага было потешено. Он шел не спеша,

наслаждаясь сладостью. – А какой твой любимый вкус?

Я задумалась, вспоминая все сладости, что успела попробовать у людей.

— Наверное, шоколад. Еще клубника понравилась.

— Ты как-то неуверенно говоришь.

— Просто мне и этот нравится. Спасибо! – поспешила оправдаться, чтобы больше не

поднимать тему вкусов. Вдруг что-то не то скажу.

Вечер оказался прекрасным. Мы гуляли с Франом, и мне нравилось. Наверное, вся эта

ситуации меня опьянила, может, поэтому через некоторое время я остановила мага и

решительно спросила:

— А ты что – за мной ухаживаешь?

На этот раз удивляться пришлось ему. Изучающе на меня посмотрев, будто видел

впервые, легонько пожал плечами и будничным тоном заявил:

— Неожиданно, однако. Я смотрю, кто-то осмелел? С чего ты взяла, что я за тобой

ухаживаю?

Вот же гад! Я вспыхнула от негодования, думая о том, что кому-то требуется

хорошенькая взбучка, дабы усмирить самолюбие. Не зная, что сказать, развернулась и

направилась в сторону академии. Желание находиться с этим наглецом пропало.

— Постой! – Фран не дал и шагу ступить, резко схватил за руку и развернул к себе. –

Что ты сразу обижаешься, как…

— Как кто? – с вызовом посмотрела на него.

— Как маленькая, — неуверенно закончил.

Этих слов я и ожидала. Чувство победы охватило меня с головой и я, не удержавшись,

задала вопрос, что так и просился наружу.

— Раз такая маленькая, чего водишься со мной?

— Люблю маленьких, — гадкая улыбка.

— Фран, — мой голос приобрел железные нотки, — давай начистоту, почему ты так

добр ко мне? Ты ведь ненавидишь меня.

— Ханна, пойми, — устало произнес маг, — я тебя не ненавижу. Вот скажи, когда в

последний раз я обижал тебя? Да, признаю, был гадом, вел себя недостойно. Но ведь я все

осознал и откинул в сторону глупые мальчишеские обиды. Неужели я не стал выглядеть

лучше в твоих глазах? Не заслужил доверия? Я даже открыл тебе правду, что это мы с

Сорин тогда подставили тебя.

Он взял мои руки в свои, и хоть они были в перчатках, я все равно почувствовала жар

от нашего соприкосновения. Я не могла ничего возразить, слова Франа были

аргументированы и серьезны. Он, правда, не походил больше на того мальчика, что

всячески пытался задеть меня. Теперь маг воздуха выглядел иначе. И его близость

вызывала во мне отклик.

О нет, Ханна! Эвин прав — лучше держаться от него подальше.

— Мне пора, — тихо пробурчала, резко вырывая руки из его объятий. Сделала пару

шагов назад, только потом почувствовав, что в его руке осталась моя перчатка.

— Постой, глупышка! – окликнул он. В его голосе послышались легкие нотки веселья.

Кажется, Франа забавляла вся ситуация, а я хотела провалиться сквозь землю, чтобы

больше не видеть пепельноволосого, не чувствовать этой всепоглощающей неловкости.

Замерла, на одеревенелых ногах развернулась к нему, не поднимая глаз от своих

сапожек. Фран медленно подошел, взял мою руку и вместо того, чтобы надеть потерянную

перчатку, поднес ладошку к лицу. Зажимая в своих горячих руках, он вдруг подул на нее.

Ошеломленная этим действом, непонимающе взглянула на него, попадая в плен серых

глаз.

— Опрометчивый поступок. Ты ведь не можешь быть долго на холоде, — его дыхание