Спасти обязан

- Думаю, строго на юг. Да здесь недалеко, даже устать не успеешь. Лишь бы на мины не напороться. Внимательнее смотри под ноги. Поль, ты как?

Кубинец бледно улыбнулся.

- Дойду, сил пока хватает.

Мы цепочкой зашагали по высокой траве. Помнить о минах было нелишним, хотя чаще всего подрывались на них дикие животные и коровы, которые оставались у немногих местных жителей. В моей землянке букетом стоял пучок игл дикобраза, имевшего неосторожность зацепить проволочную растяжку противопехотной мины. И надо было не забывать о змеях. Небо затянуло низкими тучами, но дождь все не начинался. Было не жарко, а душно. В воздухе висело предгрозовое напряжение. Мы шли и шли, и пути нашему не было конца.

А потом из-за деревьев вышли ангольские солдаты, издалека узнавшие нас. Весть о нашем возвращении по телефону сообщили в лагерь, через полчаса приехала машина. За рулем сидел сам Иван Семенович. Он просто сиял, а мы слишком устали, чтобы радоваться. И еще не давали покоя мысли о Серхио и Мануэле. В тот же день Пепе и Леон увезли в Джамбу раненого Поля. На отдельной машине под охраной отправили пленных юаровцев. Сергей на прощание всучил мне адрес своих родителей и пригласил, если времена изменятся, как-нибудь приехать в гости. Я взял листок бумаги, хотя был уверен, что ни написать, ни приехать не смогу. Кто же знал тогда, что времена действительно круто изменятся и в ЮАР советскому человеку, а вернее - россиянину, можно будет съездить почти без проблем. Были бы деньги.

Я попрощался с друзьями и сел писать отчет о рейде. А Серхио и Поль только через неделю вышли в расположение соседней ангольской бригады. Юаровцы очень плотно перекрыли границу, и ребятам пришлось прорываться с боем. Ничего, дошли. Позже я узнал, что наших пленных и шестерых наемников, сидевших в тюрьме Луанды, действительно поменяли на всех кубинцев, захваченных ранее армией ЮАР, да в придачу те отдали и около сотни ангольских солдат. Значит, не зря мы рисковали.

Это был обычный эпизод войны. Начальство в Луанде так и посчитало, потому что меня не только не наградили, я еще и втык получил - недостаточно подробно описал в своем рапорте рейд. За два года в Анголе у меня было еще много приключений. Участвовал в спасении захваченных унитовцами чешских строителей, отбивал вместе с кубинскими врачами и учителями нападение на маленький городок, неделю выбирался из окружения, летал по всей стране на самолетах и вертолетах, три раза болел малярией. Но ничто не осталось в памяти так ярко и подробно, как первый мой поход на чужую территорию. Тогда я почувствовал, что такое война и каково на ней приходится человеку, испытал себя, проверил свои силы. Тем не менее, когда предложили остаться на третий год, решил, что хватит экзотики, здоровье потом могу не восстановить, и улетел в Союз. Там уже все менялось, больше никуда меня посылать не собирались, кинули четвертую звездочку на погон, с чувством пожали руку и сказали: «Все, ты свободен, ищи работу». Не забыв, впрочем, взять подписку о неразглашении. Врал Виктор Суворов, о том, что из ГРУ уйти невозможно. Или мне цена, как специалисту невелика была.

Еще молодой и полный сил, с карманом, набитым деньгами, я сел и задумался: а чем бы, действительно, заняться? Не остыв от военных приключений, сдуру решил, что и здесь можно делать то же. Или почти то же. Вариантов в развалившемся Советском Союзе хватало. Нашел пути и попал сначала в Карабах, затем в Приднестровье. Повоевал... А потом задал себе главный вопрос: «На кой черт мне это нужно?» И не смог найти ответа. Тоже еще, Аника-воин нашелся, гусь дикий! Плюнул на все, вернулся в Москву, купил квартиру и скоропалительно женился. Женатым человеком я был ровно год. К его исходу накопления мои закончились, а с ними и любовь. Хорошо, хоть ребенка завести не успели. Квартира осталась жене, а я подался в телохранители. Потом стал брейн-спасателем.

Такая вот история жизни. И теперь она могла очень скоро закончиться. Не стоило тешить себя иллюзиями насчет нашей дальнейшей судьбы. Когда военные получат свое, от нас просто избавятся. Для чего им свидетели, если они собираются делать историю? Тело Круталова освободят от моего сознания и заставят заниматься мини-бомбами. А нас, спасов, убьют. Если Центр возьмутся восстанавливать, то для него всегда смогут подготовить новых специалистов. Мы уже слишком многое знаем. Ладно, чему быть, тому не миновать. Ликвидировать спасов не просто. Тем более что мы к такому обороту событий готовы и уже кое-что предприняли, чтобы выйти из положения достойно и без потерь. Муса тоже считает себя самым умным. Но ведь не вышло так, как ему хотелось? И у военных может не получиться.

Успокаивая себя такими мыслями, я задремал. Если есть возможность поспать впрок, то почему ей не воспользоваться? Несколько лишних часов спокойного сна еще никому не повредили.

Глава 24

Приземлился наш самолет на какой-то подмосковной военной базе, что в прежние времена во множестве были расположены по периметру столицы. Здесь имелась неплохая взлетная полоса, одноэтажные домики скрывались в сосновом лесу. Но основное находилось под землей. Из некоторых домов можно было на лифтах опуститься в сам комплекс базы. Вооруженная охрана провела нас по подземным коридорам и оставила в средних размеров комнате с минимумом мебели и кондиционированным воздухом.

- Как надоели все эти казармы! - воскликнула Настя. - Хочу на свободу, в лес!

- Об этом нам пока лучше не думать, - сказал я. - Зажали крепко.

- Как думаешь, надолго вся эта история? - Стас беспокойно оглядывал помещение.

- Вот уж не знаю, насколько оперативно они способны действовать. Надо ведь аппаратуру у Мусы отбить. Сейчас за Бориса возьмутся. Не завидую я ему.

- А нас тоже допрашивать будут? - насторожилась Настя.

- Вполне возможно, хотя и не обязательно. Что мы такого рассказать можем? И вообще в нас, кажется, надобность почти отпала. Разве что меня еще стоит пока сохранять. Из-за клиента.

Я нарочно не приукрашивал действительность, говорил все, как думал. Чтобы коллеги мои не расслаблялись и в случае необходимости знали, что борются за свои жизни.

Пока нас вели, навстречу не попался ни один человек. Вероятно, база уже не числилась в списках действующих и использовалась заговорщиками в своих целях. С нее очень удобно было бы управлять ходом путча, если таковой все же начнется. Связь с миром тут наверняка самая первоклассная. И оборону держать в случае неудачи можно долго. Строилась база на десятилетия. Мы сидели на хлипких стульчиках вокруг стола с пластиковым покрытием, курили и скучали. Хромов словно забыл о нас. Естественно, он должен был сейчас хвастать перед своим начальством, как хорошо все организовал и привез бомбы. Теперь путчистам предстояло уничтожить Зеленого Мусу, добыть аппаратуру Центра. Пусть стараются.

Наконец дверь открылась, и появился полковник. Глядя на его улыбающееся лицо, я понял, что не ошибся в своих предположениях. Хвастал, да еще и как! И начальство похвалило, без сомнения.

- Послушайте, разве так обращаются с гостями? - обернулся к Хромову Стас.

Он с самого начала играл роль этакого сноба, хотя был парнем неприхотливым и компанейским, в чем я уже успел убедиться, узнав его поближе.

Хромов по своей привычке не обиделся.

- Господа, вы должны понять нас! Предприятие задумано серьезное и дел хватает. Не сердитесь. Приглашаю вас отобедать, чем бог послал. А потом предстоит деловой разговор. Устраивает такой распорядок?

- Распорядок? - подняла брови Настя. - Мы что, уже на воинской службе?

- Ни в коем случае, дорогая! Просто окружение у меня такое, невольно сбиваюсь на официальный тон. Не сердитесь.

- Кормить нас собираетесь макаронами? - опять вступил Стас. - Учтите, объявим голодовку. Или бунт поднимем. Как на «Потемкине», помните?

Полковник шутку оценил, рассмеялся еще веселее.