Беглец в жизнь

Поэтому он совершенно спокойно прошел к столу, за которым сидел капитан корабля.

– Юнкер-лейтенант Альфаран. Родового имени не имею. Вот мои документы.

Несколько бумаг с сургучными печатями легли на стол.

Капитан огладил короткие седые волосы и потер подбородок, заросший седой же щетиной. Его карие глаза быстро, хотя и с видимыми запинками, пробежались по строчкам. Прочтя все, он поднялся с простенького деревянного стула и протянул некромагу мясистую ладонь.

– Налрас. Можно на ты.

Альфаран завершил рукопожатие и криво улыбнулся:

– Сколько будет длиться плавание? И могу ли я пройти в свою каюту?

– Седмицу не меньше, моя «Медуза» крепка, но тихоходна, – капитан тоже улыбнулся, что придало его широкому лицу добродушное выражение. – Каюта твоя – напротив моего кабинета. Заваливай, спи. Отплываем вечером, ближе к ночи, время еще есть.

Некромаг узнал у какого-то матроса, что еще не больше четырех часов дня – времени действительно было еще много. Единственный раз за весь день, уже лежа на жесткой кровати, некромаг позволил себе полностью расслабиться и уснул с легкой душой.

Уже наступила ночь, и корабль три часа как плыл в открытом море, когда Альфаран наконец проснулся. Встав с койки… он тут же упал обратно. Голова ехала кругом, а из желудка, к горлу, с самыми ясными намерениями полз твердый комок.

Толком не одевшись, юнкер вылетел на палубу и, перегнувшись через поручни, облегчил желудок в бездонное море.

– Смотри не упади! – этот голос, внезапно прозвучавший сзади, был ему не знаком.

В перерыве между очередным «облегчением» некромаг смог ответить:

– Плевать! Хуже уже не будет!

– Ну, это ты зря. Первый раз – всегда самый тяжкий, – говоривший встал рядом с Альфараном и похлопал его по спине. – Если сильный, то дня через три привыкнешь.

Некромаг, наконец придавший своему телу нормальное положение, обернулся… и узрел лишь спину карабкающегося на мачту моряка. Тусклый лунный свет выделял светлые волосы, длиной примерно до ушей. Больше ничего не было видно.

– Спасибо, что ли… – неуверенно произнес Альфаран.

Желудок, наконец осознавший себя пустым, позволил своему хозяину передохнуть, и юнкер-лейтенант, слегка ежась от зябкого ветра, прошел на корму корабля. Вдали яркими огоньками сиял порт. Корабль покачивался. Вид был завораживающий: море и далекие огни. Они отвлекали от всех проблем.

В конце концов, устав терпеть прохладу, юнкер хлопнул себя по бокам и решил вернуться в каюту. Однако, войдя внутрь, он увидел сидящего на стуле капитана.

– Альфаран, да? Вижу, что тоже не спишь. Разделишь со мной поздний ужин? Поговорим за жизнь, и вообще… нам семь дней друг с дружкой плыть.

– Не откажусь.

Мундир уже вполне высох и, несмотря на некоторую помятость, выглядел все еще вполне прилично. Быстро одевшись и приведя себя в порядок, некромаг направился в кабинет к капитану. Конечно же, сабля осталась в каюте – не таскать же ее всюду?

Стол, на котором днем находились бумаги, теперь был заставлен металлической посудой. Надо сказать, что запахи из этой посуды шли отменные.

– Суп рыбный. Картошка, тушенная с мясом. Ну и вино – куда ж нам без него? – щедрым жестом капитан указал на стул и дождался, пока гость сядет. – Ну, давай за то, чтоб доплыть быстро и без происшествий!

Он торжественно поднял над собой железный стакан с вином, выпил почти все, но остаток выплеснул наружу, в открытое окно.

– Обычай такой. Чуть-чуть от первого стакана – морю надо подарить. Но именно чуть-чуть… ладно. Ты чего такой скованный-то?

Альфарану, в самом деле, было не по себе. И в самом деле, не странно ли такое проявление гостеприимства к практически незнакомому человеку?

Казалось, что капитан угадал мысль.

– Да не мандражуй ты, я всегда так. Повторяю, нам седмицу вместе плыть. Не лучше ли сразу разрешить, кто есть кто?

– Лучше, – кивнул Альфаран и так же залпом выпил стакан вина.

– Ну вот и отлично, – капитан снова улыбнулся. – Не каждый день я перевожу людей, знаешь ли! Обычно королевские грузы, это еда или инструменты – ну то, что нужно на руднике, проще говоря. А вообще, чего это тебе выдали бумагу на право бесплатного плавания? Обычно же юнкера сами оплачивают.

– Отличился я, ну генерал-лейтенант рол Арртоно за меня словцо замолвил, и вот выдали. Вкусный, кстати, суп.

Седое лицо снова расплылось в ухмылке:

– Это не мне, это повару… м-да. А имени-то у тебя родового почему нет-то?

Разговор длился долго. Сначала неспешно и тихо, но после двух опустошенных графинов вина он усилился, подобно ручью в горах. Закончилось все тем, что спящего на стуле Альфарана разбудил упрямый луч солнца, уже несколько минут бивший в здоровый глаз.

С хрустом зевнув, некромаг открыл тот самый глаз и громко выругался. Наступил первый день плавания.

Нет, в остальные семь дней не было ничего особо запоминающегося. Ну если не считать особым случаем шторм, который стряхнул в море того самого татуированного матроса… капитан рассказал по этому поводу презанимательную историю.

Торка (так звали матроса) ветром скидывало уже далеко не раз. Впервые это с ним произошло довольно давно, в пятнадцать лет.

– Ну, так вот… упал он, значит, только теперь уже с мачты, и головой на палубу. Все позабыл! Ну, натурально младенец!

– Во, во, – сидящий на бочке матрос кивнул, отправляя в рот виноградину – Не будь кэпа, быв я бы идиётом яким…

– Ну что, откормили мы его, выходили, выучили. Таким, как прежде, стал. Только говорит теперь – сам видишь как!

– Вижу! – усмехнулся Альфаран и поднял голову вверх, любуясь на звезды. Шел пятый день, а точнее ночь.

Поутру же некромаг смог увидеть далекие-далекие скалы, в окуляре подзорной трубы казавшиеся щепочками. Уже тогда ему стало понятно – уютом на Корумусе даже и не пахнет.

…Рано утром, часов так в шесть, корабль наконец подошел к пристани. В густом как сметана тумане ярко и отчетливо виднелся лишь маяк, дымивший потушенным недавно костром. Сама же пристань, стоявшая на песочном побережье, была рассчитана на один корабль – что неудивительно, капитанам, не находящимся на королевской службе, причаливать к Корумусу было запрещено. Кроме, конечно, особо чрезвычайных ситуаций, но даже если такая и случится, то посланник обойдется шлюпкой.

Повнимательнее приглядевшись, Альфаран переобулся в тяжелые кованые сапоги с массивной подошвой – песочное побережье особой протяженностью не отличалось, через некоторое расстояние переходя в жесткую землю, усеянную галькой.

Некромаг сошел в мягкий песок и оправил плащ. Погода поражала зябкостью, и он был как раз кстати. К слову, контраст, по сравнению с портом Ариоха, был явным. Всего лишь несколько людей, и почти полнейшая тишина.

Неглубоко, не выше середины икры, проваливаясь в песок, Альфаран наконец вышел на твердую землю. Только сейчас он подумал, что неплохо бы спросить дорогу к руднику, однако, обернувшись, он не увидел никого – даже корабль был еле-еле виден из тумана.

Остров Корумус не был таким уж большим. Размерами всего лишь двадцать верст в длину и тридцать в ширину – в большинстве своем он был покрыт скалами и расселинами. Воистину, даром богов стало место, на котором можно было поставить первое здание – бараки, из которых человек начал отвоевывать себе место. И получалось это у него очень хорошо, с каждым годом скалы отдавали свою территорию людям, и глубже были шахты, и больше добывалось ценных ресурсов… Корумус, в некотором роде, был виноградной кистью, висящей посреди колючего терновника. Вкусно – а попробуй, возьми.

Добывалось золото. Были и серебряные жилы, но мало, и уже с года на год они должны были иссякнуть. Конечно, и твердейший камень – как побочный эффект разведки. Но основной объем добычи оттягивал на себя эртог. «Отауроновым металлом» называют его кузнечных дел мастера.

Согласно легенде, как-то раз напали на этот хрупкий мирок зловредные демоны во главе со страшным своим повелителем. А кому же защищать всех, как не богу войны? Вот и пошел Отаурон на бой с полчищем врагов. Долго длилась битва, и хоть будучи богом, перебив почти всех недругов, храбрый воин устал. Устал и пропустил удар повелителя демонов. Конечно же, просто так он этого не оставил, сразу же разрубив своей секирой поганую тварь, но кровь из раны Отаурона упала на землю и образовала эртоговую руду.