Локотство (СИ)

- Лошадей?

- Почти тысяча. Тяжёлых не считал.

- Что, лошади тоже в крытых развлекаются?

- Не, - засмеялся Ильнас. - Сбился. Сложно и тех и других считать.

- Женщин?

- Восемьсот. Ну и сколько-то в крытых. Детей до тринадцати зим - тридцать два.

Дети перепали нам из освобождённого торба. Бросить их в Ханыроке не решились. Печальным было то, что большая часть из них была без родителей.

- Санит, дай империал, - неожиданно попросил Ильнас. - Я бы у Элидара попросил. Но, он не даст.

- Зачем? - удивился Санит.

- Там с бордельными такая рыженькая есть... Мужики говорят, можно без денег взять. Только не удобно как-то. Она и так словно воробей запуганная. Я вроде подъехал, а она как шарахнется от меня!

- Эта такая в синем платье? - спросил я.

- Ага.

- Она не из бордельных.

- Как нет то? - возразил Ильнас. - Вольных, кроме бордельных, не брали. А печати у неё нет.

- Она сама попросилась с нами. Зачем, не знаю. Благородная. Лара... Сиания, если не ошибаюсь. Съезди, познакомься. Нам потом расскажешь, почему она с нами поехала.

- Не-е. Дай империал. Я с другой тогда.

Санит вынув из-за пояса монету, подкинул парню:

- Империал не дам. Корень сотрёшь. Элидару не говори. А то он мне оторвёт.

- Спасибо! - развернул лошадь Ильнас.

- Ты бы съездил, навёл порядок в борделе.

- Кто его организовал, тот пусть и наводит.

- Знаешь же, что Варёный уехал. Они ведь сейчас покалечат девок.

- Тарам! - окликнул он одного из воинов. - Съезди к крытым. Скажи, что кто через силу будет девок брать, пойдёт в первом ряду в следующей битве с орками. Постарайся, чтобы бордельные слышали.

Ещё некоторое время ехали молча.

- Что за лара? - спросил Санит.

- Говорю же, не знаю. Сама напросилась. Поговорил бы. Тебе проще будет.

- Это почему?

- Ты знатный, она знатная.

- Я не знатный.

- Да, ладно...

Санит ехал ещё некоторое время рядом, потом, молча, развернул своего жеребца назад.

- Чего хмурый? - присел рядом Эль, на вечернем привале. - Вроде твоя святость, пардон, свечение, спало. Но окружающих гнобишь. Вновь, вон, все разбежались. Тянешь, словно пылесос. Король должен быть приветлив...

Я реально ощущал себя значительно лучше. Похоже, дело не в Алие, а в моих "тараканах" - накручивая самого себя, себе же и хуже делаю...

- Так... - не отреагировал я на шутку, - дерьмом во рту отдаёт.

- Да ты неженка!...

- Может, голову с плеч?

- Рискни.

- Возомнил?!

- Ты реально не в духе. Что случилось?

- Ничего.

Некоторое время мы помолчали.

- Так что случилось? - наконец нарушил тишину, Мишка.

- Не знаю... Только не скобрезничай! Они ведь жили...

Мишка пошевелил тоненькой веточкой угли, раскидав искры костра.

- Ты о наших или о городских?

- А тебе всё равно?

- В какой-то мере да, - Мишка, повернувшись за спину, слегка приподнял руку. Через пару секунд подбежал кто-то, остановившись позади меня.

- Вина. Нет... настойки, - произнёс Мишка.

- Да ты подготовился? - когда отбежала тень, отреагировал я.

- Не мни о себе. На нас сейчас половина лагеря смотрят. Ты... чего сейчас хочешь? Слёзных раскаяний? Так не будет. Не то время, не тот мир. Жалости? Если так, то ведь, надеюсь, ни к себе...

- Хрен знает, чего я хочу, но мерзко...

Из-за спины появилась фигура девушки в рабском платье, принёсшая нам разнос с кувшином и двумя кружками. Эль, приняв принесённое, поставил на подмёрзшую с вечера землю.

- Босиком... - заметил я.

- Исправить? - поняв, что я имею в виду рабыню, спросил Мишка.

Я кивнул. Мишка ещё раз приподнял руку.

- Обеспечить всех обувью. У кого нет, тряпки или шкуры намотать! Видишь, - налил он в кружку, протягивая мне, - одно слово... Я тебе сейчас ни комплименты клею, - протянул он, чтобы чокнуться, свою, - ты можешь всё изменить. Будешь тряпкой, другой, по-своему себя поведёт...

- Костёр гасить надо... - подошёл Санит. - Темнеет.

Я одобрительно кивнул.

Нажраться не удалось... Санит, через час поднял в ночь лагерь - останавливаться нельзя, мы на территории орков...

- Я тут что кресалю... - подъехал, когда стал брезжить рассвет, Варёный. - Решить бы, как головы прокатывать будем?

- Пьяный? - сходу спросил я, даже не поворачиваясь - от него, местную "феню" я если и слышал ранее, то не в свою сторону.

- Есть немного. Но разговор то ведь, дела? - поправился наказанный. - Делить надо.

Я оглянулся, пытаясь сообразить, всерьёз ли он?

- Хромой, не палку вымачиваю. Пыль потом не время поднимать будет...

Варёный был не просто пьян. Он был вдрызг.

- Предлагай, - не стал я пренебрегать.

- Ты... пусть все башки на скатерть складут... А мы закресалим, кто пыль метал, а кто головы собирал. Там и разделим, кто башковый, а кто чёрный! Тем, что на "силе" были, тоже ведь надо. И лошадей раздавать не впору. Вон мелкий грамоте обучен, пусть список там составит...

- Ты уверен, что все отдадут?

- Тебе?! Да!

- Мне?

- Твоё право, тебе и брать. Не самому, конечно...

- Предлагаешь, тебя назначить?

- Власть дашь? - с таким видом, что ну... мол если надо... спросил Варёный.

- Даю, - ответил я - всё равно сам, толком, собрать не смогу. - Только без крайностей. Люди честно забирали.

- Честно забирали... - расплылся в улыбке Варёный. - Пойду парням твои слова перескажу. Хоу! - пришпорил он весело чистопородного жеребца.

Обратная дорога "напрямки" оказалась несколько витиеватой и затянутой. Нет, скорость по степи, учитывая "топтунов" и телеги, на которых ехали рабыни, была вполне даже на уровне. Но... мы трижды напарывались на орков, после чего каждый раз приходилось менять направление. Дважды это были небольшие группы зеленомордых, пожелавшие объехать нас, а на третий мы настигли повозку с двумя старыми орками. Вернее орком и орчихой. Эти твари и так-то не эталон красоты, дело прошлое, а уж в старости...

- Варёный, меч не вынимай, - остановил Мамит попытку наказанного с ходу убить тварей, когда мы, отделившись от основного обоза двумя десятками, подъехали к остановившейся телеге зеленомордых.

- Это почему?

- Потом объясню.

- Давай сейчас.

- Сейчас мы не одни, - принял сторону Мамита Шрам.

- Куда едете? - спросил орков Мамит, прежде чем Вареный успел ещё что-либо произнести.

Некоторое время, нас молча изучали. Вернее изучал. Орчиха, или орочиха, не знаю как правильно, опустив голову, не смотрела на нас. А вот старый орк, сжимая трясущейся от немощи рукой рукоять топора, который он вряд ли поднять-то сможет, пристально осматривал нас.

- Можешь ещё с моим жеребцом поговорить, - усмехнулся Варёный, чем вызвал хмурый взгляд Мамита в свою сторону.

Когда уже и я согласен был с наказанным в том, что они нас не понимают, мы услышали ответ. Ну, как ответ...

- Хилый говорит Владыке степи? - довольно сносно произнёс орк по-руизиански, обращаясь при этом к своей спутнице. - Дух предков совсем забыл Владык... Лошадь Хилый идёт степь. Хилый думает он дома? Нет прежний Владыка... - покачал орк головой.

- Мы вынужденно вступили на ваши земли, - ответил Мамит. - Имперцы загнали нас сюда.

- Хилый думает, Владыка степи думает о война Хилый? - обращаясь по-прежнему к своей спутнице, спросил орк. - Хилый встал на степь. Хилый теперь вещь Владыка степи или мертвый Хилый...

- Поехали, - стал разворачивать лошадь Мамит.

- Хилый боится Владыка, - довольно проурчал орк.

- Кучу зелёного дерьма? - со злобой спросил Варёный зеленомордого. - Вот уж и, правда, страшно. Замараться...

Орк стал спускаться с телеги. Орчанка, выглядевшая чуть более бодрой, спрыгнула, чтобы помочь, но он отмахнулся от неё. Наказанный с усмешкой вынул клинок.