Арийка (СИ)

Ну почему? Почему он не мог подождать еще неделю, нет, даже четыре дня! И как он мог поверить этим бредням Вальда? Ия же говорила, что Вальд как-то подозрительно часто мелькает около него. Почему я не обратила внимания? Если Вальд мне про Иву кучу всякого бреда нарассказывал, так что ему мешало и Иве рассказать что-нибудь в этом же духе? Но я-то не поверила, а Ива поверил. Неужели я так похожа на расчетливую стерву, которой люди — ничто, забавные игрушки? Господи, а если бы не интуиция? А если бы я не пришла, а отсидела эту пару и пришла на полтора часа позже. Боги, что бы было!

Слезы часто закапали из глаз, а затем и вовсе полились ручьем, сопровождаемые порывистыми вздохами и всхлипами. Не помню, когда я в последний раз так плакала, наверное, еще в детстве, когда сломала руку.

— Шелгэ… — выдохнул Ива над самым моим ухом.

Я не удивилась, лишь отвернулась и постаралась больше не рыдать. Еще не хватало, чтобы он мои слезы видел!

— Шел… я… ну…

Не сдержалась, все же всхлипнула. Проклятье!

— Шелгэ, прости меня, ради бога! — Ива мгновенно присел на корточки передо мной и взял за руку. — Я дурак, нет, хуже, много хуже. Я знаю! Но… просто это не первый раз… я не мог больше… это перебор! Шелгэ, прости…

— Что «не в первый раз»? Вешался из-за тупых наговоров полных придурков? Не первый раз уже веришь идиотским выдумкам? — вскрикнула я.

Ну как можно такому, как Вальд, верить! От него же неприкрытой фальшью разит!

— Нет. Шелгэ…

Не могу! Не могу не плакать! Не могу себе представить, что бы было, если бы я не успела! Не могу… Я развернулась к нему и крепко обняла, продолжая плакать.

— Шелгэ, — тихо сказал он, поднялся, прижав меня к себе, так что земля исчезла из-под ног, а потом сел на лавку, усадив меня к себе на колени.

— Ну зачем? Ну зачем тебе все это понадобилось? Зачем была эта комедия? Что, просто спросить было нельзя? — спросила я, отстраняясь, но не спеша вставать.

— Нельзя, — понурился Ива.

— Это еще почему? Есть закон, который это запрещает?

— Нет, закона нет, просто я не мог.

— Почему? Ива!

Я подняла его голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Хорошо, я скажу, — тяжело вздохнул он. — Хотя ты, наверное, меня после этого презирать будешь. Но я все равно больше не могу скрывать!

— Ты о чем?

— Шелгэ, я не первый раз пытался свести счеты с жизнью. Вальд сказал тебе правду, — быстро сказал Ива. Видимо, он ожидал хоть какой-то реакции, но я впала в ступор. Слова «Вальд» и «правда» не укладывались в одно предложение. — Два года назад я уже пытался покончить с собой. Неудачно, как видишь.

— Зачем? — с трудом выговорила я.

— Из-за девушки, — через некоторое время ответил Ива. Видимо, он все же решил рассказать все. — Была одна такая Каитина, первая красавица. Она поспорила на крупную сумму денег со своим дружком, что сможет водить за нос любого парня. Чисто случайно ее дружок, я даже имени его не знаю, ткнул пальцем в меня. И пошло-поехало. Влюбился я в нее по уши. Я не знал, куда деться от такого счастья. На меня обратила внимание первая красотка города! Естественно, она делала, что хотела, а во всем ей потакал, да мне особенно-то ничего и не надо было, просто рядом с ней быть. А она… ей надо было много и сразу. Сначала она со мной развлекалась, потом я ей поднадоел, и она стала отговариваться всякими делами, мне говорили, что она крутит со всеми, с кем только можно, я не верил. Ну а потом я все увидел своими глазами, тогда же я и узнал всю эту историю со спором. В общем, на следующий день я уже был в больнице… — Ива немного помолчал. — Но я и там не успокоился. Я не мог так жить. А потом за мной стали следить, все проверять, ничего не позволять делать самому. Я понял, что мне придется жить. Смирился. Больше года уже прошло, и тут ты приехала, и все началось снова! Те же самые события. Я не мог спросить. Шелгэ, понимаешь, я не мог еще раз услышать все тоже самое!

— А предположить, что все совсем не так? Да, в конце концов, просто послать все к чертям! Как можно лишать себя жизни? Ведь она одна, и неизвестно, что будет дальше! А что будет с родными? Ты хоть на секунду представь себя на месте своих родных! Неужели можно вот так быстро взять и лишить себя жизни. Ради чего? Чего этим можно добиться? Зачем все это?

— Не знаю, я не мог ничего другого предположить. Вальд все обставил именно в таком свете, что я не мог ничего другого подумать. Понятия не имею, откуда он знал все подробности, но точь-в-точь, вплоть до мелочей. Второй раз. Шелгэ, это невозможно пережить!

— Зато я знаю, откуда он мог знать, — неожиданно сказала я. — Он и был тем дружком, который ткнул в тебя пальцем. Больше ему неоткуда знать подробностей действий этой Каитины.

Ива застыл.

— Чер-р-рт. Ну как я сам не догадался!

— А потому, что ему этого не надо, а здесь у него все делается только так, как ему хочется. Ну и будет же ему!

— Шелгэ, не надо. Ну его к псам в конуру!

— Ну, уж нет. Хватит. Зажрался мальчик!

— Шелгэ…

— Видишь вот эту штуку? — спросила я, позвенев амулетом.

— Да.

— Через четыре дня ее снимут, и тогда Вальд узнает, что значит раскаянье.

— Шелгэ, не надо!

— Надо, прямо-таки необходимо!

— Не надо.

— Почему?

— Потому, что Вальд — тот еще тип. Лучше его не трогать. Пусть делает, что хочет, только близко не подходит.

— Да что ты так о нем печешься? — удивилась я.

— Не о нем, о тебе. Шелгэ, не ввязывайся.

— Тебе нет нужды обо мне беспокоиться. Все будет хорошо.

— Есть. И я буду беспокоиться, потому что… Шелгэ, я не мог послать все к чертям, как ты говоришь. Я… люблю тебя!

Я ласково улыбнулась Иве.

— Как же долго я этого ждала!

Ива тоже улыбнулся, но очень неуверенно.

— А я так боялся признаться, боялся повторения истории с Каитиной…

Да ну его с этой Каитиной. Есть на свете стервы, никто их не отменял, но нельзя же всех стричь подо льва!

Я придвинулась ближе и поцеловала Иву. Он сначала было решил поступориться, как обычно, но вовремя передумал. Так мы и сидели около фонтана и целовались.

— Мне пора, — сказала я, когда на улице стемнело.

— Как? Куда? Зачем?

— Привет, приплыли. Мне еще 4 дня пахать, а потом неделю отсыпаться!

— Забыл, — вздохнул Ива. — Вот так всегда, только-только что-то проясняется, и раз, все насмарку.

— Да ладно, четыре дня! — я чмокнула его в щеку и побежала на остановку.

Четыре дня пролетели незаметно. И даже экзамены, а точнее, проверка навыков, прошли как-то смазанно. Я делала, что мне говорили, показывала умения и знания. Большей частью нас иллюзорно помещали в определенную ситуацию и смотрели, что и как мы будем делать. Чаще всего пугали и следили, как мы контролируем силу. Мне было как-то все равно, все мои мысли крутились около Ивы. Я то вспоминала тот злополучный день, то представляла, что бы произошло, если бы я не успела, то пыталась разобраться в своих чувствах к этому аладару, то переживала, что он там делает, и не надумал ли он на радостях в третий раз распрощаться с жизнью. Последние мысли я беспощадно прогоняла из своей головы, но всякий раз, когда встречал Иву в университете, облегченно вздыхала и заглядывала ему в глаза. Всего четыре дня, три, два, еще день продержаться. Все, домой!

— Все, я дома! К черту эту академию магии! — громко крикнула я с порога.

— Шелгэ! — непонятно откуда, словно с потолка, свалился Лехо.

— Привет прогульщикам! — я радостно обняла мальчика.

— Я не прогульщик, у нас сегодня какая-то проверка в школе, никто не учится! — запротестовал Лехо.

— А мама где?

— Илювик смотрит!

Я закинула сумку в свою комнату и зашла в гостиную.

— Здравствуйте, я, наконец, отучилась! — я уселась в кресло.

— Здравствуй, — тепло улыбнулась женщина. — Лехо, сынок, иди, погуляй.

— А м…

— Иди, иди, мне надо с Шелгэ поговорить без твоих мохнатых ушек, — Танра погладила сына по голове и подтолкнула к двери.