Пища Мастеров

- А ты женщину, которая со мной была вчера, помнишь?

- Ну, так из-за нее у нас размолвка и вышла, она сказала, что я побежал за этой женщиной как последний кобель, а про нее вообще забыл… сказала, что это- последняя капля была…

- Значит помнишь женщину?- я вернул его в нужное мне русло.

- Конечно, как такое забудешь? Яркая такая, смелая. Ну, вы, ребята, и рисковали вчера! Там же пьяных мужиков много было. Специально лезут туда, чтобы на девок танцующих позырить. А тут такое!

- Понравилась тебе женщина, говоришь?

- Очень. Красивая. Повезло тебе, мужик. Евгений, то есть.

- А ты бы хотел ее трахнуть?

Первая реакция у него была такая как надо,- он быстро выпалил:

-Да, очень!

Потом вдруг осекся:

- А чего ты спрашиваешь? Издеваешься? Я же с тобой как с другом поделился своими проблемами, а ты…

- Я совершенно серьезен. Идем, трахнешь ее. Тут рядом.

Он пошел за мной, но перед самым домом остановился в нерешительности.

- Подожди, но она же- твоя баба? Нет, разве?

- Моя. И я очень люблю ее.

- А зачем тебе это надо?

- Ну это долго объяснять. Понимаешь, мы с ней любовники…

- Ты что, мужик, извращенец? Иди ты нахер! Может и тебя заодно с ней трахнуть надо? - он уже повернулся, чтоб уйти.

- Нет, ты меня не так понял. Да я не знаю можно ли это вообще понять. Понимаешь, у нее были мужчины до меня… и меня это мучает, очень мучает, хоть я виду не подаю… себе даже не признавался до вчерашнего дня. И я вот что подумал: если я сам увижу как это происходит, то перестану задавать эти вопросы « а с кем», «а какой у него член был», «a ты кончала», « а куда», «а сколько раз», «а как тебе с ним было?», и, наконец, вот это- «а лучше ли со мной, чем с ним и если да, то чем». Для нас обоих - это очень важно, понимаешь?

Кажется мои доводы показались ему достаточно убедительными и он опять зашагал рядом.

Уже перед самой квартирой он опять остановился:

- А она согласится? Со мной-то?

Я усмехнулся.

- Посмотрим. Не исключено, что поломается для виду.

- А если нет?

- Да я все устрою.

Легко сказать - устрою. А вот и устрою - и да поможет мне демон у меня на плече, старый мой, темный грязный демон.

***

»…отчего немеют зубы

как дрожат от страсти губы

ты поймешь когда поцелуешь грязь…»

Полина

Он вошел улыбающийся, выложил покупки в холодильник, отломил для меня ломоть свежей, еще теплой паляныци и сыра белого, мягкого, вкусного такого, отрезал от куска, плеснул вина в стакан. Потом целовать стал за ушком нежно так. Потом его губы по шее моей скользнули, и я ощутила знакомое тепло разливающееся по всему телу. Повлек меня к кровати, но зачем-то скинул постель нашу на пол, уложил меня на матрас, раздел медленно так, дразняще, и целовал меня так сладко, нежно касался, усами щекотал, язык мой ловил.

Потом сказал:

- Я сейчас, минутку.

Исчез в ванной, принес полотенце и прикрутил мои руки к спинке кровати. Потом набросил зачем- то на меня простыню сверху.

И вдруг сказал громко:

- Руслан, заходи!

Я лежала голая под простыней, с руками поднятыми и прикрученными к кровати, когда мальчишка вошел. Я его сразу узнала: вчера он мне попадался на глаза несколько раз за вечер. Он сидел за соседним столиком и пялился на меня вовсю, а во время моего выступления и вовсе встал и подошел к сцене, забыв даже про свою девчонку, да точно, еще девчонка с ним была, пигалица такая, но мордашка симпатичная. Она тоже смотрела на меня во все глаза и ему шептала что- то на ухо так горячо, но он ее, казалось, не слышал, потому что у него - челюсть отвисла и слюни по ней вовсю текли. Потом я видела его за дверью этой коптерки, когда он принес мои разбросанные в зале части костюма.

Сначала у меня мелькнула мысль, что Женя хочет ему показать секс, высший пилотаж, похвастаться. Но что же он меня не спросил? Я не уверена, что смогу так… на глазах у другого человека. И зачем?

Я взглянула на Женю вопросительно и тут увидела холодный блеск в его глазах и ноздри раздувающиеся и лицо его преобразившееся,- как будто в него демон какой- то вселился и овладел им полностью, а затем глянула на мальчишку, у которого от похоти дрожали губы и руки тряслись, и все поняла…

…попыталась, впрочем, выкрутиться из этой ситуации, посмотрела на Женю уничтожающе…затем умоляюще, и наконец, со слезами.

Он не отвел взгляда от меня, холодного спокойного и уверенного.

Ах так? Ты думаешь, мой любимый, что я сейчас буду плакать, кричать, умолять отвязать меня, просить прощенья за вчерашнее, клясться что я больше так не буду никогда, что понимаю в какое ужасное положение я тебя поставила и какой опасности мы подвергались? А вот не буду.

Можно еще было, правда, плюнуть мальчишке в морду, обозвать сосунком, и наконец, дать ногой по яйцам, а когда он согнется от боли, заехать ему коленкой в челюсть…Он, скорее всего, сразу скис бы.

И тут я, неожиданно для себя самой, признесла следующее, правда, голос мой звучал хрипло и неестественно:

- Что прикажет мой господин?

И тогда холод в Женин глазах сменился сначала изумлением, а потом восторгом, а мальчишка сразу расслабился, услышав мои слова и улыбнулся восхищенно.

А Женя сказал ему спокойно так:

- Сними с нее простыню.

И мне повелительно:

- Сделай все, что он захочет.

- Хорошо, мой господин.

Женя был на седьмом небе от восторга, усмехался довольно так.

Мальчишка подошел ко мне, я ему улыбнулась через силу. Скорее бы все это кончилось, противно будет. Но и тебе, любимый мой, мало не покажется!

… сейчас это произойдет… унизительное и гадкое… я ощутила себя на краю неизбежности, после которой мир покатится совсем в другом направлении.

- Делай с ней что хочешь,- он сказал Руслану, но сам не вышел из комнаты и даже не отвернулся.

Мальчишка медленно стянул с меня простыню, полюбовался немного, коснулся моей груди так осторожно будто боялся обжечься. Соски напряглись и встали под его ладонями. Он наклонился и поцеловал одну грудь, потом вторую, пощекотал соски языком, я вскрикнула от возбуждения, но не столь от его поцелуя, сколь от Жениного взгляда. Как он смотрел на меня! Как будто это он, а не мальчишка целовал меня…Руслан провел руками по моим бедрам, животу… а когда он задержал руку между бедер, я вдруг интуитивно сжала ноги вместе и напряглась- все же совсем чужой человек меня касался, - насильник- хоть очень юный и неуверенный в себе, но я не чувствовала к нему ненависти. Гадливости тоже не было, просто пустота и безразличие, бесконечное безразличие.

- Раздвинь ноги перед ним, совсем раскройся, - Женя сказал мне. -Не смей сжиматься.

Какая же ты дрянь, любимый!

Мне и вправду стоило усилий разжать ноги, и когда я это сделала, в этот самый момент, истерика подступила к горлу, но я ее подавила.

А мальчишка все ласкал меня между ног. У него были такие длинные гибкие пальцы, наверное, он музыкант. Впрочем, какая разница? Затем он наклонился, проблизил лицо и застонал от удовольствия, я позволила ему делать все, что он хотел, под напряженным Жениным взглядом я выгнулась и раскрылась совсем.

Мне надо было как-то прожить эти минуты. А Женя смотрел на меня, не отрываясь. Его охватило странное возбуждение и я не сводила глаз с него.

Наконец, мальчишка расстегнул джинсы.У него оказался довольно длинный красивый член и стоял как положено. Но оказалось, что он совершенно не умел им пользоваться! Он просто лежал сверху и ерзал по мне, его длинные светлые волосы щекотали мне лицо, матрас сполз в сторону и железные пружины больно впивались в спину.

Ну что ж, любимый, ты хотел спектакль, получай!

- Думаю, господин не будет возражать если ты подложишь мне подушку под попу,- сказала я мальчишке таким нежным голосом, на который только была способна.

«Господин» не возражал. Он даже сам, молча кивнув, бросил нам подушку.

Руслан подложил мне ее под попу, теперь он мог достать меня там, где мне нужно было. Я начала двигаться ему в такт, притворяясь, что меня охватило возбуждение, и даже успела издать несколько звуков свидетельствующих о том, что мне это вроде бы приятно, как он кончил, и встал с меня смущенный.