Кальян (ЛП)

На улицах Лондона, Чешир запер Джека в подвале, а сам отправился путешествовать из одного тела в другое. Чешир использовал тела этих людей для жутких дел. К примеру, воспользовался телом девяностолетней старушки, чтобы поджечь машину.

Но чем бы он ни занимался, он что-то упускал. Что? Все просто. Чешир жаждал узнать, кем он был на самом деле. Конечно, много-много лет назад он был котом. Но у котов нет имен.., не совсем, люди придумывают им прозвища и считают, будто котам есть до этого дело. В час правды Чешир понял одно: он не хочет больше быть никем другим, лишь самим собой.

А далеко - далеко, Том Тракл продолжал хранить в секрете свою личность, которую не так уж было трудно выяснить, просто большинство людей не обращали на это внимание. И на всякий случай, чтоб у него не возникло желания рассказать об этом кому-либо, он заперся в ВИП-палате, которая раньше принадлежала Пиллару. И в этот час правды, Том осознал, насколько он был одинок в этом мире. Ни собственные дети, ни бывшая жена, не любили его, да и вряд ли хоть кто-нибудь любил.

В итоге Том принялся разговаривать с единственным в мире другом. Фламинго, который оказался крайне любвеобильным существом. В несколько последних минут часа правды, он рассказал фламинго, кем он был на самом деле. Фламинго широко распахнул глаза, удивившись, почему этого никто никогда не замечал.  

Эпилог. Часть Вторая

Оксфорд. Час Правды, около 5.30

Алиса в свой час правды едва не сошла с ума. Она уже хотела выключить свет в Инклингах, когда увидела Льюиса Кэрролла за одним из столиков.

- Я ведь не выдумываю тебя, да?

- Нет, - ответил он, положив ногу на ногу, и опустив руки на колени. - Это одна из привилегий Инклингов. Иногда я могу появляться в этом мире.

- Что ты такое? Мертвец? - Алиса застыла.

- Все сложно, а у меня не так уж много времени на разговор, - ответил он. - Я здесь, чтобы поблагодарить тебя.

- Спасибо! - Его забавный, любопытный кролик выпрыгивает его кармашка.

- За что?

- За то, что не убила меня..., то есть, Кэролуса.

- Да, на счет этого, - сказала Алиса. - Как ты позволил этому случиться, Льюис? Поверить не могу, что ты мог сотворить нечто злое.

- Это долгая история. Но сейчас не время, чтобы говорить об этом.

- Тогда о чем ты хочешь поговорить?

- Что пора бы тебе прекратить страшиться Настоящая ты Алиса, или же - нет, - сказал он. - Говорю тебе: ты - это ты.

- Ага, конечно, - неохотно отвечаю я. - Но как я, прежде всего, могу быть уверена, что ты- настоящий? Как я могу быть уверена, что все - реально?

- А как любой другой может быть уверен, Алиса? Люди изо дня в день бродят в неведении. Думаешь, они во всем уверены? Весь трюк не в том, чтобы быть уверенным.

- В чем же тогда трюк?

- Трюк в том, чтобы верить.

- Верить, не смотря ни на что?

- Нет же. Верить в себя. - Он поднялся. – Мне, правда, пора уходить, еще раз спасибо тебе.

- Пожалуйста.

- Кстати, - он остановился перед уходом. - Ты ни разу не спросила меня, почему я благодарен тебе за то, что ты так и не убила Кэролуса.

- Разве это не очевидно? Чтобы не умер ты?

- Все умирают, Алиса, - сказал Льюис. - Я поблагодарил тебя потому, что убей ты Кэролуса, я никогда бы не узнал, смогу ли я сам когда-нибудь сразиться с ним.

Алиса подумала над этим пару мгновений. Точка зрения была удачной. 

- Погоди. Я только что поняла, что ты появился в час правды. Неужели ты настоящий?

Но Льюис уже ушел и свет погас.  

Эпилог. Часть Третья

Час Правды, около 5.43

В Ватикане Фабиола сидела одна в своей комнате. Она собиралась снять белое платье и сложить его рядом с Вострым Мечом на столе.

Очень медленно она начала расстегивать пуговицы. Начиная с этого дня, она больше не хотела быть монахиней. Это был лишь вопрос времени. Она пристально посмотрела на свои руки и плечи и прикрыла глаза. На них были следы ее прошлого в самых необычных проявлениях.

Фабиола переоделась в современную одежду: джинсы и майку; взяла Вострый Меч и открыла дверь. Она остановилась рядом с колумбийскими детьми. Те понимающе кивнули. Они знали, что происходит и им это нравилось.

Фабиола прошла мимо людей, которые любили и почитали ее. Улыбаясь своим последователям, про себя она проклинала Пиллара. Она проклинала его за множество вещей, но по большей части за то, что она больше не монахиня. Как сильно она ни пыталась скрыть это, она - воин. И Война Страны Чудес не за горами. Некоторые прижали руки ко рту, глядя на ее руки. Неужели это та самая монахиня, которую они так любили и почитали?

Но у Фабиолы не осталось выбора. Черные Шахматы вышли из тени. Инклинги объединялись. Пророчество оказалось правдой. Девочка была Настоящей Алисой, даже если ей не всегда удавались миссии.

Она вышла из церкви, прося прощения, она собиралась взглянуть в глаза тьме, надеясь, что найдет в себе столько же сил, как и Алиса, и не будет тонуть в прошлом.

Она обернулась и попрощалась с людьми, которые до сих пор смотрели на ее руки и плечи, покрытые татуировками. Она знала, что зрелище было довольно шокирующее, даже для самой себя. Но она не могла убежать от того, кем была на самом деле. Пиллар постарался, чтобы она вернулась к себе прежней, и возненавидела его за это.

По площади шествовала Белая Королева, сжимая в руке Вострый Меч, с татуировками:

Я не в силах убежать от прошлого, я все тот же воин.

На другом конце света, час правды застал Пиллара на берегу у Оксфордского Университета. Он попытался противиться правде последние полчаса. Но это было бесполезно. Каким бы ни было проклятие правды, оно стало безумнее вымысла.

Он игрался с ключом, когда эффект часа возымел над ним действие. Пути назад нет. Он открыл конверт и сунул туда ключ.

Очень медленно, он вышел из университета и направился к ближайшему полицейскому участку. Он одолжил ручку и написал на маленьком листочке:

Здесь первый ключ. У Алисы есть еще один, так что теперь у вас есть два из шести. Что же касается меня, миссия завершена. Я подавлен и раздавлен. Вы больше никогда не увидите меня.

Пиллар сунул листок в конверт и заклеил его. Он снова позаимствовал ручку и написал на обороте:

Единственной женщине, которую я любил.

Затем он добавил адрес: Ватикан.

Пытаясь просунуть конверт в прорезь почтового ящика, он зацепился перчаткой за гвоздь. Стянув белую перчатку, он на мгновение засмотрелся на старую, разбередившее сердце, рану. На правой руке у двух пальцев отсутствовали фаланги.

КОНЕЦ...

Алиса вернется в пятом Безумии.