Начало пути (СИ)

«25 августа 982 года после падения Империи.

Прошло уже полтора месяца моих мучений, и оказалось, совершенно случайно и неожиданно, что у меня нет нормальной одежды. Вот это новость. А я даже и не знал. Однажды Филипп категорично заявил, что ни в какие магазины мы не пойдем, а вся моя одежда, начиная с нижнего белья, будет сшита на заказ, и он уже со всеми «договорился». Кто были эти “все”, с которыми граф договаривался, я недавно выяснил. Как раз на прошлой неделе приходил портной (“кутюрье, мон шер, не ошибись”), чтобы снять с меня мерки. Я так понял, что он занимается гардеробом графа Ксавье и считает его обычным человеком, потому как с магами этот кутюрье не работает принципиально. Хотя о каких принципах может идти речь, если он даже не может браслет противодействия, одеваемый на всех учеников магических школ, от простого украшения отличить? Так что мне было нетрудно соответствовать статусу простого аристократа без магической составляющей. Я только успел договориться с лозой, чтобы она застыла неподвижно на коже, когда объявили о приходе кутюрье, а большего от меня и не потребовалось.

Кутюрье оказался высоким, спортивным мужчиной, одетым во что-то синее и, почему-то, рваное, со странными разноцветными волосами. Он ворвался в комнату, говоря миллион слов в минуту. За ним, едва поспевая, бежала толпа. Видимо, помощники.

Филипп шагнул ему навстречу, протянув руку.

- Шарль, рад тебя видеть.

- Филипп, негодник, куда ты пропал?! Бомонд в расстройстве, дамы не успевают выжимать платочки, мальчики близки к истерике! Так же нельзя, мой дорогой! Где твой протеже?

Он просто фонтанировал энергией и я его испугался, если честно. Забился в угол и выглядывал из него с опаской. Меня выволокли из импровизированного убежища и поставили посредине комнаты. Шарль с задумчивым видом ходил вокруг меня, потирая подбородок.

- Ну нет, я так ничего не могу сказать. Мальчики, – он щелкнул пальцами, и на меня набросилась пришедшая с ним толпа. И я даже не заметил, как меньше чем за минуту остался абсолютно голым!

– Ну вот, совсем другое дело! Очаровательно! Филипп, я хочу сделать тебе выговор. Как ты мог допустить, чтобы такое тело было спрятано под этим безобразием? – Шарль махнул рукой в сторону лежащей кучкой на полу одежды. А я все силы тратил на то, чтобы стоять прямо, не прикрываясь и не краснея. – Мальчики, уберите это. – Я с тоской смотрел, как юный паренек сгреб мои вещи и утащил куда-то за дверь. У меня появилось предчувствие, что я их больше никогда не увижу. – Филипп, где ты нашел это сокровище? Какая восхитительная невинность и одновременно, прямо-таки, королевская гордость! А татуировка! Божественно! – Шарль протянул руку и провел по лозе от запястья, по всей ее длине до груди задев сосок. Я вздрогнул и все же покраснел. – Просто очаровательно... – Шарль придвинулся ко мне, его голос упал до шепота, и в нем появились мурлыкающие нотки. Лишь усилием воли я не отшатнулся. – Но Филипп наверняка знал, что скрывается под этими омерзительными тряпками.

- Шарль, полегче. Мальчика зовут Деймос, маркиз Сонвье. Он сын покойного Ареса Неймана, помнишь такого? И я отвечаю за него. – В голосе Филиппа прозвучала явная угроза.

Я стоял ни жив, ни мертв, а в голове звенело – маркиз Сонвье. Не лорд Нейман, ни граф, а маркиз Сонвье! Ну Арес, ну жучара. И я, баран, до сих пор не удосужился завещание просмотреть. И самое главное, Гринвудст не поправил маму, когда она мои титулы перечисляла. Не знал? Что-то сомнительно. Хотя нет. Гном маму не поправил, но обратился к ней – миссис Нейман. Я тогда это заметил, но не придал особого значения. Так, галочку в памяти, не забыть спросить!

- Филипп, у меня и в мыслях не было... Это бомба, Филипп! Мальчики, сантиметр, быстрее, у нас много работы.

Когда они, наконец-то, убрались, я был уже близок к истерике. Филипп принес мне мягкую рубашку и брюки. Все было мне большое, пришлось подворачивать рукава и штанины.

- Вот и твое первое испытание, поздравляю, ты справился.

Я смотрел на него с ужасом. Меня била мелкая дрожь. Филипп притянул меня к себе и обнял.

- Ну, ну. Успокойся, малыш. Я не дам тебя в обиду, да ты и сам сможешь за себя постоять. Если ты с достоинством пройдешь через клоаку, называемую высшим светом, будь уверен, тебя уже ничем не удивишь, не напугаешь, и любое испытание будет тебе нипочем.

- Поведение этого Шарля – это вообще нормально? – я все никак не мог успокоиться.

- Забудь об этом! Шарль, скорее всего, принял тебя за моего любовника, и таким образом намекал, что не прочь меня заменить в твоей постели. Ох, Дей, не надо так морщиться. В обществе считают, что я бисексуал, и ты вполне соответствуешь моим критериям привлекательности во всем, за исключением возраста. Я не имею никакого дела с детьми. Но, чтобы тебя успокоить, хочу заявить: я предпочитаю женщин, мужчины – это не совсем удачный эксперимент моей достаточно бурной юности, да и был это всего лишь один раз, и я был пьян до невменяемости. Но, как я уже говорил: высший свет – та еще клоака. Неважно, что я буду говорить в свое оправдание, все же лучше знают, что Филипп Ксавье предпочитает мужчин, все знают об этом лучше самого Филиппа Ксавье, – он поморщился.

- И ты никак не пытаешься исправить это положение дел?

- Нет, а зачем? Все равно я никому и ничего не докажу. Светские сплетники даже Эвана в мои любовники записали, когда кто-то увидел, как мы тебе тренировочную одежду в магазине подбирали. К счастью, Эван никогда не посещает светские вечеринки, не потому, что ему не хватает знатности происхождения, а просто потому, что некогда. Так что, если не хочешь стать свидетелем массовых убийств, лучше ничего ему не говори об этом, а я сам как-нибудь справлюсь, – Филипп так хищно улыбнулся, что мне стало слегка не себе.

Я подошел к окну и с тоской стал разглядывать звездное небо, недоступное сейчас для людей. Я бы все отдал, чтобы меня просто оставили в покое, но это было так же невозможно, как и полететь к звездам.

- Чего ты хочешь, Дей? – Филипп подошел ко мне сзади и тоже посмотрел в окно.

- Летать, я хочу летать.

- Мы все об этом когда-то мечтали, – в голосе графа прозвучала горечь. – А теперь иди в свою комнату, завтра рано вставать.

О, Прекраснейшая, дай мне силы. За что мне все это? Что я такого совершил?

Утро следующего дня началось рано даже для меня, привыкшего вставать ровно в пять часов. Буквально за несколько дней до этих событий Эван сказал, что отпуск у него закончился, и он отправляется обратно на Базу. Поэтому совместные ежедневные тренировки у нас временно прекратились. Закончились они у меня в поместье, но в качестве бонуса, так сказать, он проведет несколько занятий на своей Базе. Филипп же наоборот переехал в поместье.

Заранее по просьбе графа я создал портал с не заданными координатами, чтобы добраться до Базы было не затруднительно.

И вот мы оказались на этой самой загадочной Базе.

Прибыли мы сразу в какой-то кабинет. За столом сидел Эван и изучал какие-то бумаги. На звук хлопка телепорта он поднял голову и кивнул мне, приглашая присесть на стоящий перед столом стул. И продолжил чтение. Филипп исчез сразу же, как только я сел. Когда он успел выйти, я даже не заметил.

- Досыпать пошел.

- Что?

- Я говорю, Ксавье отсыпаться полетел, но нам такая роскошь недоступна. Сейчас мы с тобой, Дей, пойдем на тренировочную площадку и немного разогреемся. Затем я расскажу, чем ты будешь заниматься.

База представляла собой скопление разных строений, расположенных на первый взгляд хаотично. Соединены они были асфальтированными или забетонированными дорожками. За самым длинным строением, крыша которого была покрыта листовым железом, был расположен комплекс сооружений, включающий в себя полосу препятствий, один взгляд на которую вызвал во мне дрожь, а также странные щиты, разрисованные какими-то кругами, длинные ямы непонятного мне назначения, и много чего еще. Эван подвел меня к месту, на котором была расположена система турников. Затем он вынул кожаные напульсники и надел их на мои запястья, с одной стороны защитив суставы, а с другой – полностью закрыв браслет. К магам отношение в обществе было неоднозначное, и это была разумная мера предосторожности.