Монета встанет на ребро

– Цыпа-цыпа-цыпа… - глумливо позвала я, отвлекая внимание зверя и одновременно прикидывая, добралась ли она в своем коронном прыжке до моей кожи, или же только разодрала одежду, и не ядовитые ли у неё когти.

Зверь нервничал, рычал, раздраженно разметал сырую землю тонким, словно плеть, но сильным хвостом и никак не решался ещё раз атаковать.

– Мы тут зазимуем, - недовольно проворчала я, подбирая полы разодранного в клочья плаща и идя на третий заход вокруг костра.

И тут зверь снова прыгнул, видимо, решив, что пламя - достаточное прикрытие, чтобы я не заметила подлого маневра.

Заметила, и на память он получил располосованное плечо. Зверюга обиженно взвизгнула, яростно завыв, и двумя длинными стелющимися прыжками скрылась в лесу.

– Ну и йыр с тобой! - ругнулась я вслед.

– Что стряслось?! - закричал запыхавшийся Лиридан, выламываясь из леса.

Я брезгливо вытерла о траву меч, заляпанный темной густой кровью, с искренним сожалением покосилась на ошметки плаща и сонно зевнула:

– Уже, в принципе, ничего.

Лиридан обошел меня кругом, двумя пальцами подхватил один из лоскутов, художественно свисавших с моих плеч, и насмешливо хмыкнул:

– Ну-ну, значит ничего…

Я, пожав плечами, дематериализовала меч, сбросила плащ и пояснила:

– Почти ничего. Какая-то тварюга выскочила из леса, разодрала мне на спине одежду, побегала тут вокруг костра, получила мечом в бок - и умчалась.

– Сильно получила? - уточнил наемник.

Я неуверенно покачала головой:

– Едва ли. До утра, конечно, больше не вылезет, а там, глядишь, и оклемается.

– Ну и йыр с ней, - решил Лиридан. - Дай-ка я лучше твою спину осмотрю: не дай Хранящие у этой твари ядовитые когти.

– Я уже тоже так подумала, - вздохнула я, с трудом сдержав гримасу недовольства при упоминании о Хранящих, и послушно развернулась к нему спиной.

Мне весьма бесцеремонно распустили шнуровку на боку, задрали рубашку и принялись внимательно осматривать спину. Легкие прохладные пальцы едва-едва касаясь бегали по коже, задерживаясь на наиболее подозрительных участках. Ночной холод, злорадно хехекая, разгуливал по моему животу, расписывая его красочными мурашками. Минут через пять Лиридан наконец-то облегченно выдохнул:

– Нет, вроде бы всё в порядке, - и опустил рубашку назад.

– Тем лучше, - благодарно кивнула я, затягивая завязки. - Кстати, а ты сам-то где был, пока мы тут с чудой-юдой боролись?

Наемник отошел к своему лежаку, спрятавшись из выхваченного светом костра круга, и, неспешно расставаясь с курткой, объяснил:

– Я проснулся с четверть часа назад, показалось, что что-то в темноте сидит. Что-то весьма неблагожелательно настроенное. Взял меч, пошел проверить, ничего не нашел. Потом возвращаюсь - тут уже без меня вопрос решили. Честь и хвала Вашему Ведьмовству!

Я тихонько фыркнула от смеха, доставая из притороченной к седлу сумки нитки и иголку и устраиваясь на еловых ветках поближе к ровно горящему костру. Лиридан смерил то, что осталось от моего плаща, недоуменным взглядом:

– Ты что, собираешься это зашивать?..

Я уверенно кивнула, откусывая тонко тренькнувшую нитку.

– Конечно. Если бы я после каждой драки плащами разбрасывалась, то никаких гонораров бы не хватило, чтобы покрыть расходы!

Наемник даже заинтересованно поднялся со своего импровизированного ложа:

– И как ты собираешься это делать?

Я привычно вывернула одежку на изнанку и принялась сноровисто сметывать неровно разорванные края крупными размашистыми стежками.

– Очень просто. Мне главное чтобы они хоть как-то поначалу вместе держались, а магически спаять края - не проблема. Сколько раз он уже таким образом шитый-перешитый - не сосчитать!

Лиридан некоторое время с интересом понаблюдал за моей работой, потом скучающе зевнул и улегся на лежак:

– Ну ладно, ещё пожалует какая тварь - буди, не стесняйся.

– Угу, - рассеянно отозвалась я, силясь отыскать упавшую куда-то в траву иголку. Ведь сама же потом сяду и буду ругаться!..

…Плащ я дошила почти к рассвету, когда глаза уже окончательно слипались, а игла то и дело норовила выскользнуть из уставших пальцев. Триумфально спаяв последний шов, я довольно оглядела свою работу, мысленно посетовала, что даже показать некому - и Лиридан, и Шэра, и чужой гнедой конь блаженно потягивались в предутреннем сне, - и, завернувшись в заново пригодный к использованию плащ, упала на лежак, да так в сапогах и отключилась…

Простая житейская мудрость, изученная мною за восемьдесят лет вдоль и поперек, гласит: если можешь спать весь день - спи весь день; если не можешь спать весь день - спи двенадцать часов; если не можешь спать двенадцать часов - спи четыре часа; а если не можешь спать и четыре часа, то уж лучше не спи вообще!!!

Видимо Лиридан на пару с подло ухмыляющейся кобылой этого не знали, беспардонно обрызгав меня ледяной водой через какие-то полтора часа поле того, как моё тело осчастливило своим весом еловые ветви лежанки. Но оба были тут же введены в курс, причем не в самой цензурной форме…

Рука, опрометчиво высунутая наружу, наябедничала, что атмосфера для счастливого существования ведьм не приспособлена, и малодушно юркнула опять под плащ. Но вставать всё-таки пришлось.

– Ты случайно не простыла? Что-то вид у тебя нездоровый… - озабоченно проворчал Лиридан, отходя к неохотно чадящему отсыревшими за ночь ветками костру.

– Нет. Просто не выспалась, - буркнула я, сцеживая зевоту в кулак и с кислой миной поднимаясь на ноги.

– Ты - "сова"? - полуутвердительно сказал наемник, вешая на жердь над костром котелок с водой, тут же расплескавший с десяток капель, заставивших пламя возмущенно, словно обиженная вемиль, расфыркаться.

– Нет, - усмехнулась я, продевая руки в широкие рукава плаща и наклоняясь, чтобы затянуть шнуровку сапог. - Просто анти-анти-антижаворонок!!!!

Лиридан рассмеялся, подбрасывая в огонь охапку хвороста.

– Ясно. Умыться можешь вон там, - неопределенный кивок вправо. - Там ручей, холодный, правда, зараза…

Я без особого желания удалилась по указанному направлению искать ручей.

Нашла-то быстро, а вот уговаривать себя опустить в него хотя бы руку пришлось оч-ч-чень долго… Ругаясь сквозь зубы, кое-как привела себя в порядок и вернулась на место стоянки.