Дух волков

Гаанин на мгновение опустил взгляд. Я поняла, что сейчас он солжет. И едва удержалась от того, чтобы не зарычать.

– Они не хотят, чтобы ты знала о людях то, что я только что рассказал. Поэтому я хочу поговорить с тобой, когда рядом не будет Неесы.

Я все же зарычала и оскалила зубы. Гаанин ничуть не лучше верховных волков. Уверяет, что я должна ему помочь, а потом начнет манипулировать. Наверное, он захочет отнять у меня расположение людей, и если ему это удастся, то верховные убьют меня. Именно такую «помощь» он и предлагает. Я вспомнила чудесное охотничье угодье, которое показала мама! Гаанин наверняка желает заполучить его сам! Так он лишит меня шансов когда-нибудь завести собственную стаю.

Нееса с разбегу остановилась рядом со мной. Вместе с ней прибежал Аззуен. Тлитоо приземлился неподалеку.

– Что он сказал тебе, Каала? – требовательно спросила мать. Ее морда была искажена тревогой. Так же она смотрела, когда мне угрожал Навдру.

– Сказал, что Стражи ошибаются в отношении людей, – сообщила я. Аззуен обошел Неесу, чтобы встать рядом со мной.

– И это все?

– Да, это все, – ответил за меня Гаанин, – но ты можешь рассказать ей остальное.

– Это не тебе решать! – огрызнулась мать, окинула недоволка долгим оценивающим взглядом, но потом закрыла пасть, спрятав зубы.

– Ты же знаешь, что я не сделаю ничего плохого ни тебе, Нееса, – тихо произнес Гаанин, – ни твоей дочери.

– Тогда позволь ей жить, Гаанин, – так же тихо откликнулась Нееса.

Недоволк смотрел на нее так долго, что она, не выдержав его взгляда, отвернулась. Тогда он взвыл от отчаяния и произнес:

– Я оставляю тебя наедине с твоей матерью, Каала. – Он лизнул меня в плечо, будто я была членом его стаи, поклонился Аззуену и побежал прочь.

Нееса поддела головой мою пасть, подняла мне голову и заглянула в глаза.

– Ты хочешь все знать, Каала, – сказала она, – но есть вещи, которые тебя не касаются и от которых лучше держаться подальше.

– Ты следила за мной! – не скрывая негодования, воскликнула я.

Мать тоже повысила голос:

– Да, следила, но мало, надо было следить больше! Верховные волки не разрешили мне вмешиваться в твои отношения с людьми, и пришлось устроить засаду здесь, потому что я знала, что рано или поздно ты сюда придешь. Я делаю все, что в моих силах, чтобы помешать Навдру и Йилдре убить тебя. Если они узнают, что ты говорила с Гаанином, то я ничем не смогу тебе помочь. Они решат, что ты не стоишь риска, убьют тебя, бросят людей и забудут об Обете. Я осталась в стае Стражей после того, как они убили Хиилна, потому что поклялась им, что сделаю все от меня зависящее, чтобы исполнить Обет. Ты же должна быть осторожнее.

Я едва сдержала злобный рык.

– Перестань, Каала, – шепнул Аззуен. Наверное, Нееса его услышала, но продолжала пристально смотреть на меня.

Я знала, что принимаю неудачные решения, когда расстроена, в этом Аззуен прав.

– Хорошо, – произнесла я, – больше мы сюда не придем.

Нееса вздохнула.

– Хотелось бы верить. Прошу тебя, Каала, держись подальше от Гаанина и его стаи. Будь осторожна. Я сделаю для тебя все, что смогу. Но сейчас немедленно уходи. Навдру и Йилдра следят за нами обеими.

Она нежно взяла в пасть мой нос, и в груди у меня потеплело. Я ничего не могла поделать с этим чувством. Как давно я мечтала, чтобы мать всегда была рядом! Но она отодвинулась от меня и побежала обратно к лесу.

Тлитоо тихо каркнул.

– Не думаю, волчица, что она хранит от тебя какие-то секреты, чтобы обидеть. Но мне кажется, что и недоволки не желают тебе зла, – он приподнял крылья и встряхнул их, – хотя точно не знаю. Однако попрошу Хлелу последить за ними.

– Спасибо, – проговорила я, глядя на деревья леса, за которыми только что исчезла мама. – Но скажи, что ты делаешь здесь среди ночи?

Тлитоо сложил крылья на спине.

– Конечно, я сейчас с удовольствием бы спал, но иногда приходится бодрствовать, чтобы не упустить что-то важное. Не хотите ли прогуляться в страну мертвых, волки? – решительно предложил он. Его неуверенность прошла так же быстро, как и появилась. Я всегда завидовала способности воронов быстро стряхивать с себя неприятности.

Я все еще смотрела в сторону леса, куда ушла мать. Тлитоо ласково ущипнул меня за ухо.

– Если ты будешь всю ночь хандрить, волчонок, то я, пожалуй, лучше полечу на свой насест.

Я устала быть серьезной и потянулась к ворону. Аззуен радостно тявкнул. Тлитоо протяжно каркнул, взвился в воздух и полетел к Пустоши. Он парил над нами, описывая круги, подгоняя вперед. Аззуен и я мчались во весь дух. Я высоко подпрыгнула, едва не схватив Тлитоо, а он, весело каркнув, шутливо клюнул меня в нос и ухо. Аззуен, встав на задние лапы, попытался дотянуться до ворона. Тлитоо в отместку ухватил его за хвост и опрокинул на землю. В общем, когда мы добежали до Пустоши, мне уже полегчало.

Тлитоо летел к сожженной деревне, а я следовала за ним.

– Это место смерти, волчица, – сообщил он. – Отсюда я легко перехожу в Инехалин.

Я посмотрела на Тлитоо, а потом перевела взгляд на Аззуена. Мне не хотелось, чтобы он узнал наш с вороном секрет.

– Он знает, тупоголовая волчица, – нежно проворковал Тлитоо.

– Я знаю об этом уже много лун, Каала, – признался Аззуен и искоса взглянул на меня, чтобы понять, не сержусь ли я, – но ничего не говорил тебе. Я думал, ты сама расскажешь, когда посчитаешь нужным.

– Ты не считаешь меня ненормальной? – несмело спросила я. Мне не хотелось ему это рассказывать из-за страха, что он может меня возненавидеть.

– Я считаю тебя Каалой, – просто ответил он. Он вдруг оказался совсем рядом, и его горячее дыхание обожгло меня. – Этого вполне достаточно, для меня ты навсегда ею и останешься.

Мое сердце забилось от счастья. Я почти явственно увидела наше будущее, увидела так же легко, как Инехалин вместе с Тлитоо. Когда все это закончится, мы заведем щенков. Это будет стая Земли Ручьев. Таким будет и наше имя. Аззуен – мой лучший друг, и таким останется навсегда. Я заглянула в его серебристые глаза и вспомнила, что обратила внимание на этот блеск, еще когда он был беспомощным слабым щенком.

– Не сейчас, волчата, – прикрикнул Тлитоо и втиснулся между нами. – Ну почему волки не способны выбирать правильное время для спаривания? – проворчал он.

Аззуен отбежал в сторону, от смущения прижав уши.

Прежде чем я успела рыкнуть на Тлитоо, он вспрыгнул мне на спину. Я тотчас утратила способность воспринимать запахи и звуки. Единственное, что я чувствовала – это тошноту от падения в бездну. И непроизвольно закрыла глаза.

Открыв их, я увидела, что рядом с Тлитоо стою на Каменном Поясе Инехалина. Я сразу же задрожала. Холод этого места буквально высасывал жизнь.

– Нам надо поторопиться, волчица, – заметил Тлитоо. – Чем дольше ты здесь находишься, тем опаснее. Но тебе надо это увидеть. Я нашел это место, когда ты ела мясо носорога. Всю ночь я не мог уснуть и отправился искать тебя, благо сделать это оказалось нетрудно.

Он взлетел с поляны, и я побежала за ним, чувствуя, как подушечки лап немеют от холода. Я перестала чувствовать свой хвост, а нос замерз так, что я уже не могла им шевелить. Тлитоо привел меня на знакомый невысокий холм, с которого открывался вид на Пустошь.

Но сегодня Пустоши не было. Я увидела громадную цветущую деревню. Она казалась больше и оживленнее Каара. По улицам сновало великое множество людей. Их вид зачаровал меня. Все они – мужчины, женщины, дети – выглядели сытыми и довольными, хотя – судя по снегу на крышах – стояла зима, самое голодное время года.

Тлитоо клюнул меня в крестец, но я едва почувствовала укол из-за невыносимого холода.

– Сейчас не время таращиться на людей, волчица. Посмотри лучше на недоволков.

Теперь и я заметила, что в деревне было полно волков. Я внимательно к ним пригляделась. Если волки стаи Гаанина были не вполне обычными, то эти вообще казались такими странными, что их можно было назвать волками лишь с большой натяжкой. Головы у них имели круглую форму, и у многих уши висели, а не стояли торчком. Пасти были такими короткими, что в них не могло уместиться положенное волкам количество зубов. Всем своим видом эти волки выказывали услужливость, характерную для щенков и человеческих прихвостней. Нееса говорила, что со временем они сильно изменились. Наверное, сейчас я видела результат этих изменений.