Ночное небо (СИ)

Заметив цель — брата, — я двинулась к нему. Меня провожали недоуменными взглядами другие вампиры. Но они лишь мелкие сошки. Главное — Ноан! Сейчас он у меня схлопочет!

— Добрый вечер, сестрица! — Ноан поднялся, в галантном поклоне приветствуя меня. Руки его, как обычно, обтягивали белые перчатки.

— Раздери тебя Беликий, Ноан! Что ты устроил?! — прорычала я. Вплотную подойти к братцу не удалось. Мешал стол. Зато схватить его за грудки ничто не помешало. — Объясни-ка, будь добр, на кой твои фострэ притащили меня сюда?!

Идеальное лицо вампира скривилось. Он попытался отцепить двумя пальчиками мои руки от своего камзола. Кажется, ему было омерзительно прикасаться ко мне. Ах, да, мой братец помешан на чистоте. Я же всю прошлую ночь моталась по городу и лесу. Да и заночевать решила в земле. По сравнению с ним, я больше напоминала бродячую кошку, чем старую вампирщу.

— Вея, — скривленными губами произнес Ноан, — сестрица, ты не могла бы сначала привести себя в порядок, а уж потом являться на банкет в твою честь?

— Иди ты со своим банкетом… — ненавижу, когда мое имя сокращают! — Немедленно говори, что тебе от меня понадобилось! И своих птенцов придержи. Если я еще раз услышу, какая я «грязная», лично их выпью! Понял, братец?!

Холод прокатился по венам, отразившись алым огнем в глазах. Только сейчас вампир понял, что со мной в данный момент лучше не шутить.

Ноан резко посерьезнел, сурово глянул на птенца за моей спиной, неосторожно хихикнувшего над моим видом. Как только в зале воцарилась зловещая тишина, вампир спокойно произнес:

— Пойдем, милая сестрица. Пусть твой приезд мои дети отметят сами.

— За «приезд» ты мне тоже ответишь! — прошипела я, но спорить не стала.

Мы прошли по восхитительно обставленной трапезной. Миновали пару коридоров и снова опустились на подземные этажи. Ноан сопроводил меня в свои покои и плотно закрыл дверь изнутри. Убранство этой комнаты я тоже оценила по достоинству. Не слишком люблю вычурность, но здесь обстановка отличалась особым вкусом. Белое ложе. Камин из светлого камня. Дорогие фарфоровые напольные вазы. Надо же, братец не поскупился. Такую красоту делают далеко на западе. И стоит одна такая ваза примерно, как два тех же Хориска со всеми его жителями.

Напротив камина стоял мебельный гарнитур из дивана и двух мягких кресел на резных ножках. Поодаль возле живописной картины с… единорогами?.. расположилась бархатная кушетка.

Мой братец устроился с потрясающим шиком.

— Только не садись никуда, сестренка! — поспешил предупредить Ноан. — Я выделю тебе ванну, только помойся!

Фыркнув, я встала посреди комнаты, буравя его взглядом. Подойдя к дивану сзади, опершись руками о его спинку, Ноан застыл лицом ко мне. Его щегольской камзол носил на себе следы моих грязных пальцев. Они настолько выбивались из идеального франтовского вида вампира, что я не удержалась и расхохоталась в полный голос.

Ноан обиделся. Поджал губы, скрестил руки.

— Сейчас ванна будет готова. Я зайду позже.

— Нет. Стой. — Когда брат попытался проскользнуть мимо меня, я схватила его за рукав, — Ванна — это хорошо. Но расскажи все поскорее, то есть сейчас. И да! Пусть твои птенцы раздобудут мне нормальной крови. Без ваших глупых изысков.

Брат вздохнул. С горечью посмотрел на залапанный мною камзол. Алые глаза осуждающе сузились. Так мы и стояли друг напротив друга, глядя друг другу в глаза, и видя там свое собственное отражение. Увы, но глаза сородичей — единственное, что нас отражает.

В покои влетели сразу две младшие вампиршы. В руках они несли ведра, от которых шел пар. Мы не шелохнулись. Только, когда стоявшая за ширмой глубокая ванна наполнилась горячей водой, а лишние вампиры удалились, я позволила себе отойти от брата и скрыться за ширмой.

— Я все еще жду объяснений, — напомнила я, скидывая грязную одежду на пол. Сквозь полупрозрачную ширму, мне хорошо виделось, как всплеснул руками в немом раздражении Ноан. Что его так выводило: мои манеры или грязная одежда на чистом полу? Или все сразу?

— Веомага… ты!.. — братец не закончил гневную фразу. Я бесцеремонно его перебила. В конце концов, он младше. Вот и пусть терпит.

— Я голодна! Где мой ужин?

Из-за ширмы я услышала гневное сопение. Надо же, вампирам абсолютно незачем дышать, а вот человеческие привычки и реакции сохранились. И не вытравишь их, даже спустя сотни лет. Ноан явно не обрадовался тому, что его фострэ меня притащили. Клык даю, что сейчас он представлял, как хорошо ему было б без меня за этой тонкой ширмой.

Пока брат нарочито громко чем-то гремел и хлопал дверью, кого-то подзывал, я погрузилась в горячую воду. Прекрасное ощущение. Вечный холод, исходящий от мертвого сердца, пусть на несколько минут, но покидал бессмертное тело. Можно было ощутить себя вновь живой. Почти живой… Поэтому я не любила горячие ванны. Они напоминали, что я всего лишь высшая нежить, оживший мертвец. И мое место — в земле.

— Держи. Без примесей. Только из чьей-то шеи. Как ты этим питаешься?

Братец поставил на небольшой трехногий столик бокал с темной жидкостью и снова вышел за ширму. Я сделала пару глотков. Хорошая кровь, здоровая, свежая, теплая.

— Вы, гнездовые, пресыщены роскошью. — Я зажмурилась от удовольствия. — Совсем позабыли о нашей истинной сути.

— Да ты философствуешь, сестрица! — иронично заметил брат.

— Самую малость, — я цедила напиток медленно, не спеша, чувствуя каждую капельку жизненной силы. — Так зачем твои фострэ меня сюда притащили?

Я слышала его тихие шаги. Он расхаживал взад-вперед по комнате. Не знал, с чего начать? Или, как рассказать?

Вода потихоньку прогрела меня: от пальцев ног до кончиков ушей. И когда я уже позабыла о брате, нежась в горячей ванне, он подал голос.

— Вея, — я поморщилась, опять он сократил мое имя, — Ты, как и я, старый вампир. Нас многому научила долгая жизнь.

Моя блаженная улыбка от приятной ванны, сменилась кисло поджатыми губами.

— Можно без витиеватостей? — братец любил особый пафосный стиль. Если его не остановить, до крупиц истины я доберусь нескоро.

— Среди молодых вампиров зреет восстание, — встревожено проговорил Ноан. Он пытался быть серьезным, но эта тема его слишком беспокоила. — Птенцы нападают не только на своих мастеров, но и на других старших.

— Вот невидаль, — я зевнула, — птенцы всегда чем-то недовольны. За редким исключением. Вспомни хоть нас с тобой.

— И чем наша выходка закончилась для создателя и клана [9]? — ядовито изрек Ноан. — Теперь под ударом окажемся мы.

— Ты, Ноан. Не мы, — холодно отрезала я.

— То, что твое гнездо уничтожено, ничего не значит. Ты — стара. Как и я. Неужели ты не чувствуешь приближающейся беды?! Кто-то или что-то настраивает молодняк против нас.

Он не на шутку встревожился. Я ощущала волнение, разлитое по комнате. Неужели старый вампир может чего-то бояться?

— Сдаюсь, — изрекла я, принимая тяжелое решение выйти из остывающей воды. — Как твои слова связаны со мной? Только не надо опять про то, что я стара, что на меня у многих зуб, что птенцы бунтуют. Ровным счетом меня это не касается. Я давно держусь вдалеке от политики и интриг.

— Лукавишь, Вея.

Я сняла с резной вешалки мягкий халат, завернулась в него по самый подбородок. Не хотелось, чтобы тепло быстро покинуло мою мертвую плоть. А халат пусть чуть-чуть, но задерживал его в теле.

Брат, действительно, расхаживал от стены к стене вроде бы со спокойным видом. На первый взгляд. Только пылающие глаза говорили о том, что вампира тревожат неприятные мысли.

— Чего тебе надо? От меня. — Я уселась в удобное белое кресло напротив камина. Потрескивающий дровами мягкий огонь давал приятный оранжевый отсвет. Даже чересчур, на мой взгляд, белые покои, приобрели под его действием нежный персиковый оттенок.

Ноан расположился в соседнем кресле. Я вызывала у него противоречивые чувства, но за помощью ко мне он обращался только в самых отчаянных случаях. Не хотел показаться слабым вампиром, ищущим поддержки старшей сестры.