Проходящие сквозь

Когда я предложил пойти с ними, Юля ответила, что у меня еще слишком мало знаний для ориентации в этом мире. Явно было видно, что им надо поговорить.

Между тем мы дошли до некоторого места, которое можно было бы назвать порталом или воротами. Это было подобие круга друидов, воздух над которым обладал странными оптическими свойствами. Эмилиано вошел туда и вышел. Юля попыталась последовать за ним, но что-то ее не пускало.

— Видимо туда нет хода живым? — спросила она отца.

— Мы можем пройти дальше с помощью этой книги, — сказал он, указуя на Рукопись.

Действительно, там содержались заклинания, и на этот случай. Мы довольно долго их учили, после чего, встав в пентаграмму, провели ритуал. И произошло чудо. Причем не там, где мы его ожидали. А ожидали мы, естественно, изменение состояния этого друидского круга. Но изменилось все, кроме как раз него. Теперь мы были уже не в Лимбо. Мы оказались в каком-то чудесном мире, сверкающим самым заманчивым цветом — цветом золота.

— Вот оно Эльдорадо, — вырвалось у Стаса.

— Ха, в царстве Смерти средь химер лежат земные чада, Кому по гроб хватило троп в пещеры Эльдорадо, — вспомнил я слова Эдгара По.

— Очень верно подмечено, — отозвался Эмилиано, — теперь вы гости в нашем мире. А нам нужны живые гости. Труба, как нужны.

— Не совсем понял, — переспросил Стас.

— Это недобрый мир, — ответил ему Эмилиано, срывая со своего лица кожу.

Вы когда-нибудь видели, как человек, стоящий напротив вас, срывает со своего лица кожу. Наверно только в кино. Но в кино — это одно, а жизнь, она представляет собой совсем другую разницу.

Наши новые знакомые в единый миг обернулись демонами, виденными когда-то нами в небезызвестной Рукописи, и Юля оказалась среди них. Вот, оказывается, о чем они шептались с папочкой!

Но, не растерявшись, Артур бросил прямо в Эмилиано какой-то амулет, в результате чего началось нечто напоминающие коллапс, сопровождающийся открытием проходов к неизвестные направления. В рядах противника произошло замешательство, но, тем не менее, сила оставалось на их стороне. Единственным спасением было бежать в разные стороны, дабы предоставить им задачу погони за двумя зайцами, которая, как известно, обычно приводит к неудаче по обоим направлениям. И мы автоматически разделились на две подкоманды: с одной стороны я и Артур, в другой Стас и Лаврик.

Произошло это само собой, без каких бы то ни было оговорок. И, как я думаю, это произошло не случайно. Действительно, в этой четверке только работая в паре с Артуром можно было считать спину более или менее защищенной. Ни Лаврик, ни, тем более Стас, таким достоинством не обладали. Так что и со стороны Артура, выбор был не худшим.

Да, еще, убегая, я вырвал рукопись из рук Юли. Как оказалось впоследствии, это было лучшим, что я мог тогда сделать.

Кстати говоря, больше всего в этой ситуации меня поразило то, что основным чувством, владевшим сейчас моим сознанием, было удивление. Я никак не мог представить, что наш основной персонаж, наш проводник, наша единственная, и, таким образом, бесспорно красивейшая женщина могла оказаться первой жертвой. Хотя какой там жертвой! Первым ренегатом-предателем. Но в любом случае демоны захомутали ее первой.

А между тем обычно в фильмах ужасов, аналогии с которыми напрашивались сами собой, выживает самая красивая пара. Это правило, позаимствованное, кстати, из жизни. Есть люди, которым уступают место в шлюпке и круг, а есть те, которых бьют веслом по голове. И первоопределяющим здесь являются отнюдь не человеческие качества. Так обычно говорят любители выдавать желаемое за действительное. Первоопределяющим здесь является то, что действует на подсознание, то, что практически невозможно подделать, а именно, внешность в широком смысле этого слова.

Я мысленно перебрал известные мне фильмы, и тут я меня осенило. Был еще один типаж, имеющий шансы выжить в любых переделках. Воплощение автора. А он, если, конечно, автор не страдает манией величия, редко бывает первым красавчиком, ибо последние, извините, редко бывают авторами. Так что у меня явно имелись все предпосылки именно для этого случая. Оценив, таким образом, ситуацию, я был доволен как слон.

Быть может, взыскательный критик упрекнет меня в том, что уж больно много внимания уделяю я сравнению складывающейся ситуации с фильмами. Мол, как это примитивно. Однако позволю себе с этим не согласиться. Ибо хотим мы этого или нет, но индустрия кино и особенно теле и видио— бизнеса прочно и надолго вошла в нашу жизнь изрядно потеснив старые добрые книги. И это не случайно. Ибо, как гласит народная мудрость: «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». А фильмы дают нам именно эту возможность, олицетворяя увиденное воочию. Книги же представляют собой, то есть олицетворяют эквивалент услышанного.

Так что, хотим мы этого или не хотим, но наше мировоззрение все больше и больше определяет стоящий в нашей комнате ящик. А в ситуациях нетривиальных, таких, например, как та, в коей оказался я с сотоварищами, ситуациях, далеких от тех, с которыми нам приходилось сталкиваться в нашей обыденной жизни, мы в поисках выхода ищем аналогии с ситуациями, о которых нам приходилось слышать или видеть, хотя бы на экране. Последнее же, в силу вышеупомянутой народной мудрости, почти всегда предпочтительнее.

Но жизнь, она все-таки не кино. В ней не играет тревожная музыка, но зато быстро приходит элементарная усталость, так чуждая героям кино.

Между тем мы с Артуром оказались в самом пекле Ада, и на предстояло искать дорогу обратно.

— Интересно, как там Стас с Лавриком, — спросил я Артура. Надо же, право, было о чем-то разговаривать.

— Не думаю, что им сейчас хуже, чем нам.

Правда, с одной стороны, у нас есть Рукопись, которая уже стала нам ключом в этот мир, и может стать ключом обратно.

— Надо будет найти нужные заклинания? Но ведь нас уже не пятеро?

— Можно использовать Рукопись, как таковую. Особенно, если демоны нагрянут.

— Это по башке, что ли, стукнуть? — резонно спросил я, вспоминая одну из шуток про новых русских.

— Нет, картинки показать. Ты обратил внимание, что они живые?

— В первый же день.

— Вот-вот. Хармс был настоящий талант. А его жена — просто гений. Здесь эти картинки могут непосредственно стать вратами. Правда, не туда, куда нам надо, но туда вполне можно отправить демонов.

— Кстати, а как ты думаешь, зачем мы были нужны Эмильяно?

— Я не думаешь, я знаешь, — ответил Артур голосом ни то братьев-пилотов, ни то Шерлока Холмса. — Мы вошли сюда живыми, то есть непосредственно связаны с нашим миром. Вообще-то это, конечно, неправильно говорить «с нашим миром». Мир един и многомерен, но так лучше понятно. А суть в том, что у нас сейчас есть и душа и плоть. И это весьма лакомый кусок, для демонов, лишенных плоти нашего мира. Так что они сейчас будут нас ловить. И не только сейчас. Вообще, я подозреваю, что, раскачав хрупкую границу, отделяющую наш мир от прочих, мы можем пустить их сюда, то есть туда.

— Серьезно?!

— Да. Хармс почти что сделал это. Но нам пока главное выбраться отсюда.

— А, как думаешь, Стас с Лавриком, — я не успел закончить мысль, когда он перебил меня.

— Стас, этот прощелыга, выбрал наилучшее направление для отступления. Если это место можно сравнить с Адом, то то место, где должны были оказались они, скорее можно назвать просто Междумирьем. Там им не придется сталкиваться с демонами, а с багажом Стаса, я думаю, он вполне выкрутится. Да и Лаврик тоже. Если только не очень доверится Стасу. Хотя с другой стороны они оба друг друга стоят.

— Значит, Стасу и Лаврику не придется сталкиваться с демонами, а нам?

Кажется, у меня прорезался дар накликивать беду!!! Но на этот раз все обошлось практически без боя.