Тени стёртых душ (СИ)

— Покажись, — она скользнула взглядом по помещению магазина.

Через секунду в трех шагах от нее, будто из ниоткуда, появился яркий силуэт, затем он приобрел форму — девушка с темными каштановыми волосами, чистыми глазами фиалкового оттенка и игривой улыбкой.

— Ты хранитель того парня? — незнакомка указала на Нацу, который сейчас заполнял какую-то документацию.

— А ты — того, — кивнула на Локи Люси, изучая девушку, — верно?

Шатенка медленно подошла к ней и заглянула в глаза, разглядывая темный оттенок.

— Кана, — чуть прищурилась, — уже шестую сотню лет служу хранительницей.

— Я только двадцать шестой год, — немного удивленно воскликнула та, а затем опомнилась и представилась в ответ: — Люси.

Кана спокойно вздохнула и оперлась на ближайшую стойку с футбольными мячами.

— То-то я думаю, где же видела тебя, — задумчиво протянула, накручивая на палец вьющуюся прядь, — в том году была одна крупная авиакатастрофа…

— По моей вине, — горько продолжила Люси и опустила голову.

Услышав смешок, она тут же подняла глаза на собеседницу.

— Разве ты можешь винить себя в том, что обрела божье благословение? — Кана снисходительно улыбнулась. — Остальных было не спасти. Они бы погибли в другой раз.

— Их всех можно было сп…

— Нет, — строго отрезала Кана, тут же изменившись в лице, — в авариях и прочих несчастных случаях ради спасения одной души погибают лишь те грешники, кому не дана возможность очиститься.

— Я думала, она есть у всех, — Люси невольно сглотнула, утопая в омуте фиалковых глаз.

— В этом мирке каждый смертный погряз в гнили, — усмехнувшись, презрительно произнесла та, — и не каждому под силу из нее выбраться.

Молча переваривая только что узнанное, Люси боялась сказать даже слово. Впервые за двадцать шесть лет хоть кто-то пролил свет на ее сомнения. Хоть кто-то заставил задуматься, а действительно ли она виновата?

— А этого, — она вдруг заметила идущего наперерез им рыжего, — Локи, его можно спасти?

— Тоже заметила? — Кана проследила за ним взглядом и прищурилась, горько вздохнув.

— Так что насчет него?

— Можно, — кивнула, увернувшись от него же, проходящего к другому клиенту, — я уверена, что можно. Но на него сложно повлиять, поэтому меня и отправили присматривать за ним, — улыбнулась уголками губ, — в этом деле я одна из лучших.

Она смеясь почесала затылок, из-за чего рукав ангельского одеяния немного приоткрыл предплечье.

— Ты… — Люси заметила на нем черную татуировку со знакомым узором. — Ты та самая Сияющая Фея, так ведь? Тебя на самом деле зовут Кана, значит?

Та медленно посмотрела на свою руку, а затем звонко рассмеялась, прикрыв рот ладонью.

— Мое настоящее имя действительно знают немногие, — наконец-то сказала она, — а ты обо мне наслышана, я вижу.

— Конечно, — Люси активно закивала, внимательно разглядывая новую знакомую, — тебя часто ставят в пример другим хранителям. Столько душ очищено с твоей помощью! Тысяча триста… — задумчиво почесала лоб, пытаясь вспомнить деяния этой известной хранительницы.

— Тысяча триста шестьдесят восемь, — утвердительно кивнула Кана, — из них девятьсот служат Господу со времен своего перерождения.

— У меня всего четыре, — с усмешкой произнесла Люси, — и только один сейчас ходит хранителем.

Прошедший рядом Нацу привлек их внимание. И если Люси сразу же повернулась к Кане, то та внимательно всматривалась в него. Она будто читала его душу, вылавливала со дна глаз картинки из прошлого и глубоко дышала, пытаясь распознать запах грехов.

— Если ты его спасешь, — она медленно говорила, растягивая слова с непонятной интонацией, — то сравняешь со мной счет.

Люси замерла, почувствовав какое-то жжение в пальцах.

— Его чистая душа стоит столько же, сколько душ я очистила за свои шестьсот с лишним лет, — Кана серьезно посмотрела на нее и сожалеюще усмехнулась.

— Он настолько погряз в грехах? — запинаясь, спросила. — Я не почувствовала.

— Нет, — отрицательно махнула и вновь глянула на Нацу, — он уже отделил себя от них, но продолжает тащить, будто монолит. Если ты сможешь распутать цепи, которые связали его, то этот груз исчезнет и душа переродится.

Неуверенно кивнув, Люси медленно обернулась на своего подопечного.

— Постарайся достучаться до него, — шепнула Кана напоследок и тут же исчезла, скрывшись в своем пространстве, отдельном от иных хранителей.

Мышцы заныли тягучей болью. Дрожью пробежался страх по фарфоровой коже, не имеющей изъянов, кроме как одного шрама на груди. Воздух неприятно скреб горло и легкие, навязывая ненужные мысли.

— Ну, вот и все, — послышался довольный голос Драгнила, — рабочий день закончился. Можете идти по домам, — он радостно махнул работникам и сам направился в подсобку, чтобы переодеться в повседневную одежду.

Люси вздрогнула, вцепившись своими тонкими пальцами в плечо. Почему-то сейчас она боялась. Боялась не очистить душу Нацу, а наоборот — оттолкнуть его, скинув с обрыва вместе с этой тягостной ношей. Она боялась его смерти в образе неспасенного грешника. Уж лучше тогда быть очищенной душой, которой даровано светлое небо и, в некоторых случаях, божья вера.

Страшнее всего для хранителя — наблюдать, как сгнивает тлеющая душа грешника, когда-то бывшим его подопечным. За это не наказывают отдельным образом сверху, потому что сам вид истомленной души, что прикована к земле либо темницам Ада является наказанием. Для живого эти ощущения сравнимы с ощущениями, когда расплавленным железом выжигают клеймо на коже.

Для ангелов это клеймо остается на крыльях в виде черных перьев. Избавиться или же вымыть их невозможно. Это основы из основ, которым учат хранителей, предостерегая от бед.

— Люси, — ее мягко окликнули.

Опомнившись, она заметила стоящего перед собой архангела с яркими, светящимися бирюзой крыльями и пепельными волосами.

— Мираджейн? — удивившись, спросила.

— Я пока присмотрю за Нацу Драгнилом, — она говорила серьезно, хоть на лице и виднелась улыбка, — тебя вызывают в Совет.

— С-совет? — запнулась, понимая, что сейчас придется посетить то место, которое видела лишь два раза в своей перерожденной форме: сразу же после перерождения и во время посвящения в хранители.

— Поспеши, — бережно потрепала по плечу.

Люси настороженно кивнула и, показав на свет свои крылья, блистающие золотом солнца, взвилась в небо. Километры пролетала за доли секунды, распарывала облака, пытаясь разыскать в уме причину столь внезапного вызова.

Наконец, найдя нужное облако, она пролетела сквозь него, попав в портал, который занес ее в белеющие стены главного собора. Неуверенно ступила на ноги, скрыла крылья и направилась к массивным дверям, за которыми уже наверняка о чем-то переговаривались между собой господства, силы и власти — управители небесных светил и стихий.

— Люси! — сзади торопливо шагала Эрза, которая обеспокоенно смотрела на нее, заметив, как та побледнела.