Венец Бога Справедливости. часть 3. Война двух начал (СИ)

- Знаешь, я даже рад, что мы не росли вместе - обои столько нервов сохранили!

Медленно доставал Яромир кинжал - неотрывно за этим следил Алек, смутные догадки как стрелы больно пронзали его сознание, что-то подсказывало ему: это не просто так! Малая рассудочная часть твердила: "Беги!", но ноги оставались ватными, на них он не мог сделать и шага.

- В-общем, здравствуй и прощай, брат! Брат... Слово-то, какое, оно для меня звучит странно, непонятно, но я и не хочу его понимать!

- Брат? - рассеяно спросил Алек. - У меня нет брата!

Нет - он твердо это знал. Разве отец умолчал бы о таком? Нет, конечно, нет, значит, его двойник - только двойник, и он не может являться ему братом. Но, похоже, злое отражения Алека и не собиралось это отрицать.

- Да, Алек, твой... наш отец не захотел, чтобы у тебя был брат, у меня был брат, но, возможно, как я уже говорил, это к лучшему. Во всяком случае, теперь это открывает для меня прекрасные дали. Но обсуждать их с тобой я не хочу. Во-первых, у меня нет на это времени, а во-вторых, ты все равно не поймешь. Так что, извини и... прощай!

Юноша смотрел на свое злое отражение с ужасом, изумлением и непониманием. В последний момент он все-таки сорвался с места, но момент был, действительно последним в жизни незадачливого принца Западной страны эльфов. Кинжал настиг его в считанные мгновенья, попав в спину, и наиболее яркие события жизни пронеслись в голове юноши. Как маленького его брал на руки отец, как мать водила за руку до того момента, как теперь он бежал за бабочкой. Он так и не узнал, что бабочка была творением рук Яромира, нового принца западных эльфов. Свои фокусы он продолжил и далее, превратив тело Алека в небольшой кустик роз.

- Прощай, брат, - тихо повторил он, в очередной раз перешагивая через тело, пусть и измененное волей Яромира внешне, по сути это ничего не меняло.

Неспешным шагом Яромир обогнул ивовые заросли, а затем, дойдя до полосы видимости со стороны дома, приступил ко второй части плана. Он схватился за голову и очень нетрезвой походкой пошел вперед, иногда, для пущей достоверности, падая и с трудом поднимаясь потом. Его очень быстро заметили охранники, нянюшки и дядьки, только что не все сразу они кинулись юноше навстречу. Среди них был и тот самый Питирим, который пять лет назад (Д) едва не лишился работы, недоглядев за принцем - похоже, теперь король точно не станет прощать его. У него все оборвалось внутри, когда он увидел, как тот, кто теперь выдавал себя за Алека, упал землю и с превеликим трудом поднялся после. Питирим бежал, не чувствуя под собой ног, к принцу он подбежал первым.

- Господин! Господин! Что с тобой?

- Голова, - простонал Яромир, и с неописуемой болью в глазах посмотрел на эльфа. Сейчас юноша был, действительно, очень бледен, но не от того, что ему вдруг стало плохо, а потому, что он вызвал эту бледность действием специального совершенно безвредного для него состава. Таким пользовался хоть однажды каждый ученик Долины Времен Года, если ему, например, очень не хотелось идти на урок физкультуры или сдавать какую-нибудь контрольную.

- Что случилось?

- Не помню!

- Когда... Ах, да что я!

С этими словами он поднял Яромира как ребенка на руки и понес к дому, к ним уже подоспело несколько слуг, три нянюшки и два охранника. За свою не дюжую силу Питирим, собственно, и был оставлен на службе при юном принце - он в случае чего всегда мог поднять его без какого-либо паланкина. Меж тем нянюшки заверещали вокруг как стайка перепуганных птичек.

- Что? Что случилось?

- Что болит, господин?

- Как это случилось?

Но Яромир стойко молчал, всем своим видом показывая, что говорить ему тяжело. Да и Питирим прикрикнул на них, заявив, что они только делают хуже.

- Ему и так плохо, и вы еще тут!

В кабинет короля постучались - не прошло и десяти минут с того момента, как он попросил не тревожить его. Нет, он совсем не имел в виду такое малое количество времени. Первые два стука он проигнорировал, на втором пришел в ярость.

- Я же просил не беспокоить меня! - воскликнул он, поднимаясь с кресла. Решительными шагами он достиг двери и резко открыл ее.

- Ваше величество! - затрясся охранник. - Простите, но принц, он...

- Что? Что такое?

- Его Питирим несет на руках.

- Что? Что?! Сколько это может повторяться! Вы не можете усмотреть за одним! Можно подумать, он так мал, что его приходится искать по полдня! Прочь с дороги!

Король бесцеремонно отстранил побелевшего от волнения эльфа и поспешно вышел на лестницу. Когда он спустился вниз, на первый этаж, в дом уже внесли принца. Питирим аккуратно положил его на диван, дав возможность лекарям осмотреть юношу.

- Чего столпились! - прикрикнул Александр на успевшую собраться толпу зевак, после чего они все поспешно вернулись к оставленной работе. - Что случилось?!

- Не знаю, ваше величество, я...

- Вы никогда ничего не знаете! Только как заниматься вместо вверенной вам работы всем, чем ни попадя!

Питирим молчал: по большому счету король был прав, они далеко не всегда неотрывно следили за Алеком, чаще вверяя юношу самому себе.

- Ну, что? - спрашивал он лекарей, которые только приступили к осмотру принца.

- Мы еще пока ничего не можем сказать, - тихо ответил главный королевский лекарь, зная, что королю в таких случаях лучше отвечать по существу, а если не знаешь: что, то жди волны гнева.

- И вы смеете мне это говорить! Да как у вас наглости хватило говорить мне такое в лицо!

- Ваше величество, - попробовал, было, образумить его Питирим, но этим только нарвался на подписание себе выхода на преждевременную пенсию.

- А ты вообще молчи! И запомни: ты уволен! Уволен! Убирайся конюшни чистить или лучше сиди дома, чтобы никому не вредить своей работой, а то у тебя в конюшне ни одна лошадь не выживет!

Питирим побледнел - подписывая увольнение себе, он подписывал смертный приговор и своей больной дочери. Кто теперь возьмет его на работу после таких заявлений короля? Здесь если и оставался выход, то только один - бежать из страны. Но куда? В Ридану? Там он ряд ли выживет, еще, чего доброго, попадет в рабство и уже тогда точно не сможет помочь своей дочке. Но куда еще? В Идэлию? Нет, там не примут западного эльфа по идейным соображениям. Царство Льва и Королевство Серебряного Дерева - вотчины людей, им не известна, да и не нужна эльфийская медицина. А богатая Каримэна - недоступный плод для представителя любого иного народа, чем драконы. Питирим тупо смотрел на короля, ему было уже все равно: кричит он - а он кричал - или нет. Самое страшное уже свершилось.

- Что ты стоишь, остолоп? - донеслись до него слова, после того, как кто-то с силой дернул его плечо. Это был один из лекарей. - Отнеси его в комнату, наверх. Да, не урони, смотри!

Он безоговорочно повиновался. Меж тем лекари с недоумением смотрели друг на друга: они, естественно, не нашли признаков какой-либо болезни у Яромира, его болевые гримасы отражались в них волной недоумения. Что могло вызвать такое поведение юноши? Они не знали, но зато понимали: стоит им признаться в этом королю и им придется распрощаться с работой так же, как и Питириму.

- У него приступ лихорадки Иеронимуса, это не страшно, поверьте.

- Лихорадки кого?..

- Вы, возможно, не слышали о такой болезни, потому что она очень редкая, но нестрашная. Это недомогание скоро пройдет. Своевременный прием лекарств, постельный режим и все будет в порядке.

Яромир едва не рассмеялся, услышав вердикт лекарей. Он сам никогда не слышал о такой болезни, но вовсе не потому, что плохо учил медицину, а потому, что такой болезни не было в принципе. Перепуганные эльфы придумали ее, найдя в этом спасение для себя и отсрочку перед установлением точного диагноза. Пока же они успокоили короля и дали выпить приличную порцию обезболивающего со снотворным принцу. Яромир с негодованием для себя отметил, что его страшно клонит в сон, но сопротивляться сейчас он не мог. Иначе его блистательный план сорвался бы.