Покаяние (ЛП)

— Кто сделал это с тобой? — крик вырывался из груди Айрис. — Это Чудовища сделали? — она шагнула вперед и встряхнула Зои. — Почему? Скажи мне. Почему они делают это с девушками, которых забирают?

— Успокойся, Айрис, — умоляла Зои.

— Я не успокоюсь. Не бойся их. Я вытащу тебя отсюда.

— Пожалуйста, успокойся, — повторила Зои.

— Помнишь, как ты сказала мне отомстить за тебя, когда поднималась на корабль? — спросила Айрис, ее глаза наполнялись слезами. — Клянусь, они заплатят за это. Только ответь. Это Чудовища сделали это с тобой? — лицо Айрис покраснело, она размышляла над невообразимыми вариантами. Чудовища завидовали красоте людей, потому и уничтожали ее? Они ставили опыты над людьми, словно над лабораторными крысами? — Андре сделал это с тобой? Он это собирается сделать со мной, когда придет мое время? — продолжила Айрис.

— Айрис, там была ужасная война, — ответила Зои. Слезы катились по ее лицу. Она говорила, как Андре, отвечая на вопрос мыслями не по теме.

— Что? — раздражение Айрис увеличивалось.

— Ужасная война в Фесте, — начала Зои, — которая разрушила все на Земле. Все, — подчеркнула она. — Немногие выжившие из наших предков с недостатками, болезнями и хроническими заболеваниями были оставлены там.

— Зои, почему ты мне это рассказываешь? — поинтересовалась Айрис.

— Это была атомная война. Небо стало серым. Растения погибли. А животные превратились в больных монстров, — Зои рассказывала историю, которая, казалось, была важна для нее. — Как Руины, где ты практиковала Пентименто.

— Послушай меня, Зои, — Айрис встряхнула ее еще сильнее, — у тебя галлюцинации. Они накачали тебя. Это красная роза. Я могу тебе помочь.

— Это не галлюцинации, — Зои оттолкнула ее руки, и заплакала еще сильнее. — Наши предки не выглядели милыми. Это было последствие радиации. Они были не способны дать миру нормальное потомство.

— Потомство? — Айрис не могла помочь, но наконец-то начала слушать Зои. Она никогда не видела, чтобы Зои так настаивала, чтобы ее выслушали. Что она подразумевает под потомством?

— Да. Потомство. Нас, — ответила Зои. — Мы никогда не излечивались. Мы никогда не были людьми в истинном значении. Мы никогда не были красивыми. Мы всегда были Чудовищами.

— 49-

Прежде чем Зои могла объяснить остальное, девушки в белом насильно затащили Айрис обратно в комнату. Она изо всех сил старалась освободиться, но у них было оружие.

— Эй! — выкрикнула Айрис. То ли боль от их действий вдруг стала невыносимой, то ли шок, от только что услышанного от Зои.

Айрис не могла помочь, но думала, что Чудовища подпортили мозг Зои. Зои была восприимчива к галлюцинациям с того случая, когда думала, что Колтон является одним из Чудовищ. Но почему Чудовища так ее изувечили? Зачем так уродовать?

Господин Андре ждал Айрис в ее комнате. Девушки в белом опустили головы и встали позади нее, в то время как он, одетый в белое, сел в кресло.

— Оставьте нас наедине, — Андре махнул руками в перчатках. Девушки тут же подчинились и ушли.

— Что вы сделали с Зои? — Айрис скрипнула зубами и бросилась к нему, ударяя и пиная высокое и крепкое тело. Андре встал, схватил ее и толкнул спиной к стене. Пугающие зеленые глаза наблюдали за ней из-под вуали. Айрис ненавидела себя, за это чувство притяжения к нему. Он изувечил всех этих девушек и изуродовал их лица. И Зои тоже. Но Айрис все еще чувствовала, что хочет броситься в его объятия. Что она за человек?

Как. Она. Могла?

Андре ничего не говорил. Он крепко держал ее и спокойно ждал, когда каждая клеточка ее кожи, наконец, сдастся его мужскому превосходству. Она думала, что он наслаждается своей властью над ней. Безмолвная, почти божественная сила Чудовища. Ей пришло на ум, что если Чудовищами могут быть только мужчины? То это все объясняет. Девушки были лишь рабынями, а Чудовищам нужно было дать жизнь детям, чтобы спасти свой вид. Может, им нужна любовь. Любовь, которую может дать только женщина. Должно быть это так. Из всех умозаключений, это было наиболее разумным. Но зачем уродовать девушек, которые могли бы дать любовь, которая так тебе нужна? И зачем наводить бардак в ее разуме?

Почему Зои сказала, что мы Чудовища? Почему?

Айрис пыталась в последний раз ударить Андре, трепыхаясь, подобно умирающей рыбе. Позже, когда она, наконец, поняла, что он намного сильнее ее, девушка сделала то, что не помнила, когда это было в последний раз. Она заплакала впервые за все время со смерти матери.

— Сдаваться, это неплохо, — произнес Андре. Удивляло, каким же успокаивающим был его голос, странным образом утешающий.

— Я не хочу сдаваться, — всхлипнула она.

— Иногда это нужно, чтобы увидеть.

— Увидеть и прочистить мне мозги, — прошептала она. — Все это бред, которым вы пытаетесь накормить меня. Все этот бред, которым вы забили голову Зои, — Андре ослабил хватку, и ее руки свободно упали, когда она на колени опустилась на пол. — Что вы с ней сделали? Почему вы забираете девушек из Секонда? Почему именно девушек? Что вы за животные?

— Девушки — цветы жизни, — Андре опустился на колени рядом с ней. Так близко, что если бы захотела, то сейчас могла бы увидеть его лицо. — Мужчины могут завоевывать, строить и выполнять. Но они не могут родить. Они не могут воспитать. Они не могут научить любить. Возможно, они могут дать любовь, но не внушить ее.

— И все это ради этого? — она посмотрела на него через вуаль. — Вам нужны дети… и… любовь?

Молчание Андре должно бы свести ее с ума. Вместо этого, она заплакала сильнее. Возможно ли, что все сказанное Зои является правдой? Что они были настоящими Чудовищами? В каком смысле? Это не может быть правдой.

— Покажи мне свое лицо, — потребовала она, вытирая слезы. — Сейчас же!

— Думаешь, ты готова это увидеть? — спросил Андре.

Она кивнула. Сейчас она должна это видеть, чего бы это ни стоило. Она хотела доказать самой себе, что он является Чудовищем, она хотела удостовериться, что слова Зои были плодом воображения. Все было ради этого момента. Это был момент большого Пентименто, когда она собиралась увидеть Чудовищ, правящих их миром.

— Как пожелаешь, Айрис, — Андре поднялся и отошел на несколько шагов. Айрис встала спиной к окну, в котором были видны звезды. Под вуалью она могла слышать его тяжелое дыхание. Она видела, как он поднял руки к вуали, но остановился в нерешительности. — Не хочешь снять вуаль сама? — спросил он.

Айрис не сказала «да». Она просто подошла к нему и наклонила его голову, осторожно потянув вниз.

— 50-

Андре выглядел, как Зои, устрашающе во всех отношениях. Хотя Зои выглядела как пострадавший человек. Андре был далек от этого. Он был ошибкой природы.

Наиболее терпимой чертой были его зеленые с желтым отливом глаза, как у демона. Часть от уха до рта и подбородка было трудно назвать щекой. Чудовища выглядели жалко.

— Не удивительно, что вы прячете от нас свое уродство, — заметила Айрис. — Ни один из нас не подчинился бы приказу Чудовищ, если бы увидел вас настоящим.

— Значит, ты считаешь, что я уродлив? — спросил Андре.

— Уродлив? Вы серьезно? — она потрясла плечами. — Слово «гротескный» для вашего вида будет комплиментом.

— Меня называли и похуже. В начале.

— Что это должно значить? Думаете, я смогу полюбить вас, если буду проводить с вами больше времени? Привыкну ли я к вашему внешнему виду? — спросила Айрис.

Андре как всегда пожалел слов. На этот раз Айрис не расстроилась его внешностью. Его уродство было облегчением по многим причинам, хотя ее сердце действительно не желало увидеть его таким. Это уменьшило ее влечение к нему — или что она там чувствовала сначала — и доказало, что слова Зои были просто галлюцинацией.

Айрис обернулась и посмотрела на эти красивые звезды, удивляясь, почему такой красивый мир принадлежит таким уродливым Чудовищам. Она долго рассматривала звезды, пока, наконец, не увидела воспоминание. Как она в детстве изучала Пентименто в подвале отца. Прекрасное воспоминание, которое сформировал ее разум. Только сейчас она вспомнила один день, когда проснулась посреди ночи и решила в самый последний раз пробраться к чудовищу на картине Фрагонарда. В ту ночь произошло что-то странное. Когда она осмотрела картину снизу, мальчик не был чудовищем. Он был неземной красоты. Айрис протерла глаза и картинка исчезла. Мальчик снова был чудовищем. Ее зрение, видимо, играло с ней. Должно быть, она так сильно желала увидеть мальчика красивым, что ее разум на доли секунды представил ей такой образ.