Смерть Красной королевы (СИ)

– Нет, я цела, – слегка вымученно улыбнулась я. – Просто чувствую себя как выжатый лимон – с этими двумя, мы завалили сегодня уже больше дюжины тварей…

– Тринадцать, если быть точным, – произнёс подошедший Песец. – Ну-ка…

Он положил свою ладонь мне на лоб, пару секунд словно бы к чему-то прислушивался, а затем отошёл от меня и начал что-то искать на земле. Наверное, кишинские жемчужинки…

– Лис, ты спятил? Откуда у меня может быть температура летом?

– Я как-то в жару под кондиционером посидела и меня продуло… – грустно произнесла Лена.

– Не в этом дело, – оборотень спрятал один чёрный шарик в нагрудный карман рубашки, а второй зажал между пальцами и поднёс поближе, внимательно рассматривая…

А затем неожиданно легко раздавил его двумя пальцами, и чёрная жемчужина словно бы лопнула, превратившись в чёрно-багровый пульсирующий шарик.

Широ подошёл ко мне, выпустил его из рук, и шарик неторопливо поплыл ко мне… А затем неожиданно резко влетел внутрь груди. Меня словно бы прошило электрическим разрядом, а в глазах заплясали разноцветные круги.

– Ну, а теперь как ты себя чувствуешь? – хмыкнул лис.

Я с удивлением отмечая, что усталость как рукой сняло.

– Чувствую себя готовой совершить двухчасовой рейд по магазинам. Бодра, полна сил и готова к труду с обороной. И что это было, а?

– Если переводить на понятные тебе выражения – у тебя элементарно начали садиться батарейки, – объяснил лис. – Благодаря Контракту ты постоянно получаешь от меня энергию, но сегодня из-за того, что ты очень много сражаешься, она восстанавливается медленнее, чем ты её тратишь. И вот как раз здесь и помогают жемчужины кишинов – они отлично подходят для кратковременных подзарядок.

– А молчал-то как загадочно, когда я об этих фиговинах спрашивала… – буркнула я. – Как будто от них наша жизнь зависит. А это просто бонусные батарейки оказались.

– Ну, я думал, что такие сугубо технические подробности будут неинтересны.

– А нечего за меня решать, ОК?

– Алиса, нам (а тебе так особенно), наверное, будет лучше немного отдохнуть… Давайте где-нибудь часок посидим или погуляем? – предложила Лена.

– Ладно, давайте немного отдохнём, – я протянула руки вверх. – Помогите подняться, люди добрые!..

С помощью Песца и волшебницы поднялась на ноги. И хотя я сейчас была буквально переполнена энергией и желанием двигаться, но просто решила немного подурачиться.

– Ну, куда пойдём?

– А давайте просто погуляем – вон, какая погода хорошая…

– ОК, подруга. Вперёд, братья и сёстры!..

– Хм… А почему это дерево всё в бумажках? – поинтересовалась я, глядя на какой-то куст около какого-то офисного здания, на ветвях которого висела целая куча разноцветных бумажек.

– Ну, Танабата – праздник для нас это новый, но с ним связан интересный обычай, – объяснила Лена. – Пишешь в этот день на бумажке желание и привязываешь его к бамбуковому дереву…

– Я не спец по ботанике, но на бамбук это похоже мало. Больше на вишню смахивает.

– Вообще-то это сакура, – вклинился Песец. – Настоящие бамбуковые деревья тут не прижились.

– Фигня какая-то в общем, – хмыкнула я. – Ладно, пошлите дальше.

– Ой, а давайте тоже свои желания напишем? – предложила Лена.

– Да ну… Ребячество какое-то…

– Ну, пожалуйста! Ну, Алиса! – меня схватили за руку и натурально потащили.

– Да ладно… Что мне жалко, что ли…

Около этой сакуры… Да какая это сакура? Куст это просто. Как-то не так я себе эту знаменитую японскую вишню-пустоцвет себе представляла… Как-то более… внушительно, что ли…

Ладно, это не важно, в принципе.

Так вот. Около этого куста стоял небольшой стол, за которым обнаружились две бойкие девочки-школьницы, раздающие прохожим какие-то букетики и те самые цветные бумажки с верёвочками…

– Девушки! Хотите, чтобы у вас желание исполнилось? Напишите и привяжите к дереву! Всё исполнится! Честно-честно! – наперебой затараторили они, когда мы подошли поближе.

Лена взяла протянутую ручку и начала что-то увлечённо писать. К ней присоединился и Песец, тоже что-то с начавший быстро строчить, а затем ручку и листочек всучили мне.

И, значит, стою я с ними как последняя дура посреди улицы…

Стою и не знаю – а что мне загадать-то?

Чего-нибудь банального – здоровья, удачи, любви, счастья? Слишком тупо. Задашь общий запрос – получишь такой же общий ответ. Желать всегда надо чего-нибудь конкретного.

Написать своё самое сокровенное желание? Так сказать – розовую мечту? А нет у меня такой.

Парадокс, возможно, но у Алисы Корниловой нет ни одной сокровенной мечты. Я не хочу изобретать лекарство от рака, не хочу выходить замуж за принца или становиться певицей. Алиса Корнилова не мечтает – она ставит перед собой цели, а потом достигает их.

Мечта – это что-то несбыточное. К чему можно идти всю жизнь, но вряд ли когда-нибудь дойдёшь. И лучше, если не дойдёшь. Потому что нет ничего хуже, чем разочароваться в том, к чему так долго стремился.

Алиса Корнилова не хочет разочаровываться. Поэтому и не мечтает.

Маленький и колючий на весь мир человечек, что предпочитает крепко стоять на земле, а не парить в облаках. Это про меня. Это – я. В этом – вся я.

Какого чёрта…

Внезапно накатило неизвестно откуда взявшееся раздражение. Что за дурью я вообще сейчас маюсь? На улицах города идёт охота на людей, а я стою тут и делаю что-попало-сбоку-бантик, в то время как могла бы убивать кишинов, пока они не убили кого-нибудь.

Быстро и решительно написала на бумажке своё, как бы, желание:

«Слава человечеству! Хочу убить всех кишинов».

Рисунок в виде схематичной флёр-де-лис – геральдической лилии. Подпись. Дата.

Не знаешь, что делать, встретившись с глупостью – доведи её до абсурда.

Привязала бумажку (как назло ещё и столь нелюбимого мной розового цвета) к ветке, махнула остальным.

– Давайте быстрее уже – у нас ещё много работы сегодня.

Ночь опускалась на Саппоро, а мы всё ещё не могли считать нашу миссию на сегодня исполненной.

Кишины как с цепи сорвались, попадаясь всё так же часто. Хотя обычно уже часам к шести-семи вечера их пик активности почти сходил на нет.

Но сегодня был явно не обычный день.

Ещё утром мой персональный счёт убитых демонов остановился на красивом и круглом числе пятьдесят. Пока что в день я убивала одного-двух кишинов, редко больше.

Полчаса назад мы прикончили двадцать третьего за сегодня.

Пришлось раскошеливаться ещё на целых шесть жемчужин: пять – себе, одну – Лене, которая с непривычки здорово вымоталась. Да и я сама, если честно, уже была близка к тому, чтобы плюнуть на всё и пойти домой. Заёмная демоническая энергия давала огромный прилив сил и бодрости, но тратилась слишком уж быстро, а моя обычная энергия восстанавливалась с громким скрипом. В таком состоянии продолжать охоту становилось уже элементарно опасно – например, в последнем бою я пропустила удар. Когти кишина не пробили бронированный корсет, хотя и было очень больно, но распороли юбку и оставили три глубоких царапины на левом бедре, которые быстренько залечили совместными усилиями Лена и Широ.

Весь день я только и делала, что бегала, прыгала, рубила и стреляла. Как заведённая. Пока я была полна сил, это казалось простым и лёгким, но сейчас я уже ощущала, что вообще-то мои пистолеты весят по килограмму с лишним каждый. А пиломеч так и вообще… Нет, дралась я пока что всё так же, будто для меня не существует таких понятий, как масса и инерция, но зато потом…

– Ещё один кишин – и по домам, – вынесла я свой вердикт, допивая банку «милкиса» и отправляя её метким броском в мусорную урну. – Иначе в следующий раз могу прозевать удар с более печальными послед…

Я осеклась.

Темнота вечернего Саппоро неожиданно на мгновение сменилось ослепительно-ярким светом, а вот свет уличных фонарей напротив превратился во тьму.