Судьбоносная сталь (СИ)

Разенет ещё раз прошастал по кабакам города и набрал несколько солдат, воодушевлённых вчерашней резнёй вступить в отряд. Разенет просил выделить ему должников ростовщиков, даже выплатив за них половину долга, благо денег после полугодовой охоты на демонов хватало, но новый Городской Совет отказался от этого.

***

Всё та же комната из расплывающегося синего, переливающегося радугой, камня, с мраморным, освещённым всеми цветами радуги узором из геометрических фигур слабым светом, закрытым от глаз разноцветным мозаическим стеклом. Такое же стекло, только изображающее Мать и семерых богов-младенцев у её ног на вершине какой-то горы на припорошенной хлопьями снега траве, к которым она тянет руки, отстраняя от себя младенца-эльфа, Рагнарида, прокажённого дитя, было вставлено в четыре окна. На заднем плане находились множество других гор, едва различимых в тумане, окутывавшем их. Эта картина, хоть и нарисованная в мире смертных, Енадааре, существовала исключительно в синем аду, созданная не одним или двумя художниками, но каждым из них - они видели её во сне, и один из них решил написать её по памяти, сделав репликацию картины. Многие художники были удивлены, увидев свой сон воплощённым - Изидра, Великая Художница, посмеялась над ними своим тонким смехом, почему-то пробирающим до костей.

Ишума сидел в кресле-качалке под одним из окон, тусклый свет Белой Пустоты за которым очень слабо освещал читаемую Ишумой книгу. Могела, в новом облике кошки с ушами и лапами, сделанными из шерсти настоящих кошек, как и подобает Великой Искусительнице, сидела в позе лотоса неподалёку от Ишумы и виляла хвостом, пугая откуда-то взявшуюся здесь мышь, щёлкая хвостом прямо перед носом мыши, которая тут же разворачивалась и бежала в другую сторону, чтобы снова быть остановленной хвостом кошки. Для обычного человека это казалось всего лишь игрой, но маг бы заметил в движениях хвоста и мыши создание Круга Власти, который подчинит мышь воле кошки-богини. Спустя несколько секунд круг был завершён и мышь, сама взбираясь по серому, с полосами, шерстяному, видно, сделанному из кошачьих шкурок, платью-миниюбке на голое тело, затем подпрыгнула прямо в приоткрытый хищный зев Могелы, которой даже не потребовалось глотать добычу.

- Ну так что, - Потянувшись пушистыми лапами, спросила она у Ишумы - Твой празднует?

- Не твоё дело, богиня. - Ишума был разочарован в своём чемпионе, потерять столько солдат на пустом месте не достойно Великой Игры. - В отличие от твоей фигуры он уже на доске и берёт другие фигуры, хоть и мелкие, но он впитывает их силу в себя, - акцентируя внимание на слово "сила", он продолжил, - и он станет очень сильным к настоящему началу турнира.

- Но всё же слабее, чем моя чемпионка.

- Так ты всё же отказалась от мужчин-чемпионов? - Ишума заинтересованно перегнулся через подлокотник кресла и дыхнул дымом через забрало шлема, пачкая в саже шерстяную шкуру богини.

- Фи, моё платье, мой наряд! - Тоненьким голоском, доставшего, казалось, невидимый и не существующий потолок восьмиугольной комнаты, прокричала Могела, затем, сделав серьёзное лицо, встала и отряхнулась.

- Класс гуля, не так ли? - Шрамы доспеха, выполняющие роль лица, искривились в усмешке. - Я всё видел, ага.

- Ну и что. - Кошка надула губы. - Я не повторяю за тобой, это просто хороший класс.

- Да. - Доспех снова дыхнул сажей на Могелу, отшатнувшуюся от доспеха на безопасное для своего наряда расстояние. - Берёт шейха. Моего шейха, да?

Глава XIV

Он не видел снов с того самого судьбоносного момента, круто изменившего его жизнь. Разенет думал о той схватке с демоном и последовавшим за ней сновидением, мороком, кошмаром, фантазией, но чем бы это ни было, оно забрало сны, настоящие сны, даже кошмары. Хороших снов после её смерти не было никогда, были лишь одни кошмары, прекратившиеся после видения полгода назад. Он почти забыл лицо Ойраны из-за этого видения, до этого редко, но встречающегося в кошмарах. Он всё ждал кошмары, но они не приходили.

***

Он снова увидел сон, наполненный зелёным светом, будто проникающим сквозь огромный зелёный изумруд, освещая землю, деревья и траву в ещё более зелёный цвет, казалось, они не могли быть зеленее.

Зелёный Рыцарь показалась за водопадом над озером, на кувшинках которых суетятся стрекозы и лягушки, скрытая в своих зелёных латах с гравированными завивающимися змеями, держащими в открытой пасти какой-то драгоценный камень в характерной для них огранке, за блестящими на солнце каплями водопада. Оригинальный доспех, снятый с трупа Рыцаря, не имел этого камня, и изгиб змей был другим, и сама форма кирасы...Фантазия? Мечта?

Мгновением спустя Рыцарь оказалась прямо перед носом Разенета, направляя данблёр, как тот, которым ранили Мизгаэля, ему в грудь, при этом она находилась за водопадом. Почувствовав адскую боль в груди, Разенет собирался проснуться, но не смог. Вся зелень этого сонного мира смешалась в ураган чувств, причиняя боль через мнимый данблёр в руке Рыцаря. Она улыбнулась и позвала за собой, протягивая руки к нему, как мать протягивает руки к только научившемуся ходить малышу.

-Иди за мной. - Скомандовала она дивным голосом, не шевельнув ни одной мышцей лица, казалось, что даже губы не двигались.

Он сразу понял, о чём шла речь. Моргнув и осознав сон, он нашёл в себе силы проследовать за ней вперёд к озерцу, к покосившемуся от времени заборчику, к дереву, закрывающему своим толстым стволом вид поворачивающей за дерево дороги, прикрытой кронами деревьев от солнца, спасая случайного путника, не имевшего возможности попасть сюда никогда, от летнего зноя. Она ждала его с той стороны, ожидая часа не мести ему, а чего-то большего, на что она поставила всё своё существо, как-то сохранившееся после смерти тела во времени и пространстве, возможно, за самой тканью реальности нашего мира.

Есть множество способов прогуляться по одному из адов: умереть самый распространённый; иногда мёртвые прорываются в мир живых и забирают их во сне к себе на коротенькую прогулку со скучающим по своим живым друзьям человеком. Но что было нужно Зелёному Рыцарю от своего убийцы, Разенет не знал, но не думал, что только выпивание синего флакончика, давным-давно купленного им в лавке алхимика, посчитав, что он может пригодиться ради походов по синему аду. Но откуда Рыцарь знала о нём? Она следит за ним? Или следила?

Осмотревшись, Разенет заметил две фигуры; обе принадлежали Рыцарю. Они переговаривались между собой, поглядывая в сторону Разенета. Он, вытащив данблёр из груди и, остановив поток боли, причиняемый ножом, направился вдоль покосившегося деревянного заборчика, защищающего случайного путника от падения в водоём, кое-где поросшего плющом, обвившим вертикальные столбики и по диагонали перекинувшийся на верхние горизонтальные, по узкой грунтовой дороге в тени высоких, сияющих зелёным, деревьев.

Его спутница вела себя тихо, крутя в руках данблёр, который он ей отдал после того, как вытащил тот из раны. Два Рыцаря были абсолютно одинаковые, в одинаковых доспехах, с заплетёнными в длинную с бантом на конце косу, спускающуюся до бедёр; Разенету такая коса показалась глупой - враг мог схватить за неё и тогда ей крыщка. Разенет краем глаза посмотрел на третьего Рыцаря, так спокойно смотрящую на своих двойников и тихо вздохнувшую, устало, как будто она прожила тысячу лет и порядком забыла о жизни смертных.

- Инголь, гляди что стало со мной из-за сумасшествия, поразившего меня. - Третья указала на обоих Рыцарей рукой. - После смерти способность выделила каждой личности по сущности.

- Я - самая верная сущность. Я спокойна, горделива и умею сражаться как никто другой - все те качества, что были у Оригинала.

- Ты просто подделка, Оригиналом была я.

- Вы обе не правы. - Неожиданно рявкнула Третья, обе Рыцаря недоумённо покосились на неё, потом они увидели Разенета. Одна из них испугалась, другая же стала широко улыбаться - они по-разному реагировали на своего убийцу, заключившего их в ад, который Разенет назвал бы зелёным.