Экзорцист и демон (СИ)

Вот так. И никаких "это ты виноват" и "всё из-за тебя".

— Это я виноват.

— Брось, — пожал плечами экзорцист. — Сам виноват. Знал ведь вашу демонскую натуру.

— Я должен был проследить…

— Хм, Кархагор! Когда я начинаю мучиться совестью, ты обычно злишься. Сейчас ты что делаешь?

— Ты сердишься на меня? — осторожно уточнил демон.

— Нет. Пошли?

Вениамин не любил, когда его поднимали в воздух — ненавидел болтаться в чужих руках. Но идти до замка Кархагора очень долго, придётся потерпеть.

В замке демон сразу стал накрывать на стол. Это позволило не смотреть другу в глаза. Он всё ещё боялся увидеть в них справедливый упрёк. Может, ситуацию смягчит то, что он хорошо следил за ребёнком Иллирой?

— Не нужно было расслабляться. — Вздохнул Вениамин. Он развалился на диванчике у стола. Веллисия села к нему под бок и положила голову на плечо. Она прекрасно поняла суть того поцелуя. Им двигала не нежность, а месть. Но лучше так, чем никак.

— Я стал слишком беспечным — вздохнул маг. — Демоны не люди. Никакого сравнения.

— Не говори так! — крикнул Кархагор. У него перехватило дыхание. Сколько он убеждал друга в том, что демоны — вовсе не воплощение зла. И стоило только одной-единственной стерве…

— Всё нормально. Просто такова ваша природа. Веллисия ведь тоже могла так сделать. Это ведь ты её уговорил?

Откуда он знает?

— Да, — смущённо призналась демоница. Вот дура, решил Кархагор. Разве можно в этом признаваться?

— Кархагор объяснил мне, что для тебя это очень неприятно. Обычно человеческие мужчины не сильно возражают. Только для виду, — она робко улыбнулась. — Молодые демоны — так вообще только за!

— А немолодые? — хмыкнул экзорцист. Он снисходительно улыбался.

— А немолодого так просто не удержишь, — засмеялся Кархагор, расставляя тарелки. Кажется, всё нормально, и Вен не сердится на них. — Собственно говоря, умей ты перемещаться, тебя бы тоже сложно было бы удержать.

— Серебро… — вспомнил маг.

— Где ты видел серебро в нашем мире? Хлеб надо?

— Давай. Объясните мне только, что за сцену разыграла Веллисия? Нельзя было сразу спросить про меня?

— А что за сцена? — заинтересовался Кархагор. Он совсем забыл спросить, как демоница нашла Вениамина.

Та отказалась объяснять, и экзорцист рассказал, что слышал.

— А-а. Ну так здесь всё сложно. Приревновать, пусть даже безосновательно — это нормально. Потом бы пришла, извинилась, типа, прости, не знаю, что на меня нашло. А обвинить в воровстве без всяких доказательств… Воровство — это подло. Недостойно. Воруют слабаки. Ну ты же сам понимаешь? Если эта стерва отбирает тебя у Веллисии, то ты — законная добыча. Всё нормально. Но она украла тебя у меня. Втихомолку. Вот.

— Украла? — вздёрнул бровь Вениамин.

— Ну ты понимаешь… — замялся демон. — Не обижайся, но для многих демонов человек — сродни игрушке. Не для нас! — тут же уточнил Кархагор. Не то, чтобы он опасался, что экзорцист именно так подумает… Но на всякий случай.

— Вижу. А вы, демоны, ни в чём себе не отказываете, так?

Кархагор усмехнулся лукаво:

— Ну с тобой-то у этой стервы ничего не вышло, так? — и подмигнул Веллисии. Та никак не отреагировала внешне, но было заметно, что она затаила дыхание.

— Особого искушения не было. Она неприятна. Насквозь лживая.

— Ну для демона это вполне нормально, — пожал плечами его друг. И тут же прикусил язык. Пусть-пусть, Иттовиния лживая, а Веллисия искренняя и честная.

— Не совсем, — Вениамин устало улыбнулся и покачал головой. — Вот Веллисия. Врёт всегда по мелочам. Настолько незначительным, что от правды они отличаются чуть-чуть.

— Я не вру тебе! — возмутилась Веллисия.

— Ты что-то приукрашиваешь, что-то переделываешь… Самая удачная ложь всегда использует правду. А она — врёт в принципе. Она пыталась показать то, чего на самом деле нет. Притвориться хорошей, одинокой, несчастной… Неужели кажусь дураком? — зло спросил он. Но демон промолчал, что с ним случалось редко. Во-первых, по рассказам Кархагора о нём действительно могли составить неправильное мнение. И выглядит он гораздо наивней, чем на самом деле. Во-вторых, тот, кто не знает демонов, может поверить ей.

А Вен действительно не дурак, подумал демон. Оказывается, он прекрасно понимает, когда Веллисия что-то разыгрывает. Почему тогда относится к этому так снисходительно? Он же терпеть не может ложь и фальшь! Надо будет спросить, только потом, наедине. Да уж, подругу сейчас не выгнать. Скорее его самого выгонят.

— Иттовиния бесилась, потому что ты её раскрыл, или потому, что совсем никак не показал вида, что тебя хоть как-то трогает ситуация и неизменно общался приветливо и со снисходительной улыбочкой?

Вениамин рассмеялся. Ага, он угадал!

— И ты ей отомстил.

Улыбка исчезла с лица мага. Он чуть сжал губы и ответил резко:

— Я не жалею и не стыжусь того, что сделал. Извиняться не буду.

Последнее он добавил уже больше для Веллисии. Но та ничуть не расстроилась и не обиделась. Она глянула ему в глаза и мурлыкнула:

— Я поняла, что это было для неё. А можно теперь для меня?

— Что? — Вениамин слегка покраснел. Если он откажется, то обидит девушку. Значит, не откажется.

Кархагор с очень довольной улыбкой вышел и закрыл за собой дверь.

11. Большие проблемы с маленькими девочками

Часть 1

Проблемы с Иллирой начались сразу же.

Как заставить её слушаться, Вениамин не знал. Все наказания, которые он мог придумать, казались либо слишком жестокими, либо неэффективными. К тому же он пока стеснялся наказывать девочку. Она этим пользовалась вовсю, но маг подозревал, что даже страх не заставил бы её вести себя хорошо.

Он думал, спрашивал совета у женщин Коллегии, пробовал разные способы убеждения, и, в конце концов, нашёл выход. Сладкое.

Нечасто удавалось ребёнку бедняков насладиться хотя бы сладким чаем. Не говоря уж о леденцах и пряниках. А в пансионе воспитанников старались не баловать. Первые десять лет своей несладкой жизни Иллира решила компенсировать. Она съедала десерт, выпрашивала добавку, таскала из шкафчиков на кухне сахар и сдобу, пока Вениамин не закрыл их заклятьем, и вертелась вокруг Кархагора: тот таскал горстями конфеты и кормил её с рук. Экзорцист не одобрял такое обжорство, но без повода отказать ребёнку не мог. Не слишком ему нравилось и то, что демон считает девочку неким домашним котёнком, а не полноценным человеком. Впрочем, это в какой-то степени забавляло.

Иллира могла сделать многое под угрозой лишения сладкого. Но не всё. Она отказывалась носить платья.

После обещания Вениамина обойтись сегодня без десерта, она сладенько улыбалась и переодевалась. На следующий день на подоле оказывалась солидная дыра. Сначала Вениамин покупал ей новые платья, потом отдавал штопать старые. Ради штанов Иллира отказывалась даже от конфет.

Помог Кархагор. Услышав о проблеме, он притащил ворох одежды. Сказал, что это из различных миров, и раз Иллира не умеет носить одежду, он принёс большой запас.

Здесь была короткая юбочка-повязка, доходящая до середины бедра, и кофточка, не прикрывающая живот. Платье прозрачного газа с крохотной сорочкой, которую полагалось одевать под него. Длинная тяжёлая шерстяная роба чёрного цвета и свободного покроя. Непонятная одежда, свитая из металлической проволки. И тому подобные вещи.

Иллира скисла. На единственном оставшемся её платье даже перестали появляться пятна. Кархагор смеялся. Вениамин тоже.

Демон настаивал на том, чтобы познакомить её с Веллисией. Та любит малышей. Маг сомневался. Говорил, что одного демона хватит ей полностью. Незачем ребёнку привыкать.

Кархагор обижался. Или делал вид. И то, и то у Вениамина вызывало угрызения совести. Но маг стоял на своём. Он уже привык к манере друга давить на совесть. Это пригодилость и в случае с Иллирой. Девочка любила играть сиротку: сядет, головку повесит, ручки на коленях сложит, губки надует и говорит кротким тихим голосом. "Мастер Вениамин, можно мне взять ещё леденцов? Я никогда не ела таких вкусных. Я вообще никогда никаких не ела". "У меня сегодня голова очень болит. Давайте завтра позанимаемся?" "А можно я сегодня, вместо того, чтобы спать, посмотрю, как вы работаете? Только сегодня, честное слово".