Солнечный змей (СИ)

- Хорошо, что они прилетели, – кивнула Кесса. – Небесная рыба не справится одна, не наберёт дождей на всю страну…

Она попыталась вспомнить обрывки фраз, выуженных из Речника Яцека по пути в Ледну и там, на месте. По всему выходило, что Погодники – не сайтоны, а метсайнены, и что магия их странна и нелегка для изучения, особенно тем, кто не родился в Криви или в Куо. Оттого на Реке Погодников, почитай, нет, – разве что среди скайотов-северян. Да и в Криви их немного. И если бы не страшная засуха, принесённая Кровавым Солнцем, никогда метсайнены не покинули бы Куо.

«Интересно, далеко до страны Куо?» – задумалась Речница, присев на каменное кольцо. Истоки Канумяэ – самый северный край Реки, за степью вскоре начинаются перелески, а там смыкается поросль Высоких Берёз, и если взлететь так высоко, что плавники хиндиксы онемеют и заскрипят от холода, можно увидеть вдали узкую серебристую ленту Реки Лиуоксы. Где-то там, чуть южнее Лиуоксы, и начинаются земли куосцев. Если бы Кесса бывала на Истоках не только ранней весной и поздней осенью, она непременно пробралась бы на север, взглянула бы на Лиуоксу вблизи, пролетела по берёзовым рощам к цепи крохотных озёр. Откуда-то оттуда, если верить самым древним легендам, пришли на Реку её первые народы – риккины, сингелы и нерминцы, и только потом с юга и востока подтянулись остальные поселенцы. Где-то там – а может, чуть восточнее, в загадочном Гвайте – осталось и убежище, в котором их предки пересидели Применение. Правда, едва ли оно пережило пять тысячелетий дождей и суровых зим…

Двор опустел. Мимо корабля Кесса прошла на цыпочках – издалека видно было, как усталые и не проснувшиеся ещё с зимы сиригны растянулись на палубе, прямо на тёплых корабельных шарах, и будить их Речница не хотела. Она заглянула в столовую – там было шумно и впервые за многие дни весело, но разговоры шли на риккинском, и пары слов, выученных Кессой, для понимания не хватало. Речница стянула со стола обрезок листа с ломтём икко и пошла в «пещеру», где служители Замка заперли её костяной корабль.

Тхэйга переступила с лапы на лапу, заметив владелицу. Корабль был исправен, и перепонки крыльев ещё слегка поблескивали от втёртого в них жира, а укутанные кожухами кости крыльев наконец-то перестали искрить. Кесса провела рукой по холодному борту.

- Пока отдохни, – прошептала она. – Король ещё не призвал нас в поход…

На пороге кто-то шумно вздохнул и качнул дверную завесу. Речница, проглотив большой кусок икко, удивлённо обернулась. В «пещеру» сквозь щель между стеной и завесой осторожно заглядывал Хагван.

- Чёрная Речница! Речник Яцек сказал, что тебя ждут в Зале Стального Крыла!

- Ох ты! А зачем? – хмыкнула Кесса, скрывая тревожную дрожь. Койя взлетела к ней на плечо и заинтересованно подняла уши.

- Не сказал, – мотнул головой Хагван. – Там Король, чужеземный маг и ещё Домейд Араск.

«Всё хорошо, вот только Домейд отлучился бы куда-нибудь…» – думала Речница, быстро поднимаясь по Изумрудной Лестнице.

В Залу Стального Крыла она влетела без стука – и замерла на пороге, наткнувшись на пронзительный взгляд Наблюдателя Домейда. Он, как и следовало ожидать, никуда не отлучился. Трое – он, Астанен и Речник Яцек – стояли у окна, рядом, на скамье, уже без мехового плаща сидел уставший с дороги чародей Тулинен. Речница запоздало представила, что перед ней в воздухе повисло зеркало, обращённое к «изумруднику». Наблюдатель поморщился и отвёл взгляд, Кесса облегчённо вздохнула и поклонилась.

Астанен сказал что-то по-риккински, обращаясь к чародею-куосцу. Тот кивнул и ответил на том же языке, глядя на Кессу внимательно, но без злобы. Хмурый Яцек Сульга обронил короткую фразу, Астанен в ответ пожал плечами и махнул рукой за окно. Там рассвирепевший ветер трепал тёмно-синее полотнище знамени, и казалось, что вышитый на нём огненный кот прыгает по нарисованным волнам и бьёт по ним лапой.

- Присядь, – сказал Астанен, кивнув Кессе, и выразительно покосился на Домейда. – Кто-то напугал тебя? Я об этом точно не просил. Ты успела отдохнуть после Ледны?

- Я готова сражаться за Реку, если ты об этом, Король Астанен, – настороженно отозвалась Речница. Койя тихо мяукнула, глядя правителю в глаза, тот усмехнулся.

- Не знаю, за что боги одарили меня такими Речниками, – пожал плечами он. – По заслугам мне бы повелевать никчёмнейшими из мертвяков… Речник Яцек, всё почти уже решено. Может, ты возразишь – или добавишь что-нибудь к моим словам?

- Мне нечего добавить, Король Астанен, – покачал головой хмурый Речник. – Это престранная затея, но у нас всегда так. Может, сработает. Значит, завтра?

- До завтра едва ли успеем. Послезавтра, не раньше, – просветлел лицом Астанен. – Грамота, деньги и лезвия – в твоих руках. Что-то ещё нужно тебе? Оружие, броня, зелья?

- Благословение Макеги и немного удачи, – хмыкнул Речник. – Да ещё кувшин Шигнава и осколок кей-руды. В тех краях от оружия проку немного.

- Шигнав и кей-руду ты получишь, – кивнул правитель. – Боги решат за себя сами. А что касается удачи… Речница Кесса, ты пережила не одну зиму на Истоках Канумяэ. Снег и ледяной ветер тебя не пугают?

- Меня пугает только это, – тихо ответила Кесса, указав на Зеркало Призраков. В сумрачной глубине с белесого неба снова текло пламя, и под ним вздымались клубы дыма от бесшумных, но от этого не менее жутких взрывов. Надо всем этим ярким костром полыхало багровое солнце.

- Зеркало видит только это – и больше ничего. Теперь уже и под крышей, когда не видно неба, – мрачно пояснила она. – Вот это меня пугает. А в снег уже трудно поверить.

Тулинен шевельнулся на скамье, хотел протянуть руку к Зеркалу, но одёрнул сам себя и опустил взгляд. Астанен кивнул.

- Это пугает всех. Но страна, где снег не растаял даже теперь, всё-таки есть… И есть существа, которые противостояли самому сильному огню многие тысячи лет. Всякое пламя враждебно им – они воевали с Кеосом, Древним Владыкой, а перед ним Тзангол – всего лишь искра. Воины Хилменахара, Владыки Льда, живут в Хеливе, на самой кромке земли и на ледяных островах. И если огонь против нас, мы обратимся за помощью к ним. В эти края мы ещё не направляли послов, но когда-то надо начинать. Речник Яцек летит в страну Хилменахара. Я прошу тебя, Чёрная Речница, сопровождать его в пути.

Кесса поперхнулась, недоверчиво посмотрела на Астанена, потом на Яцека. Тот еле заметно кивнул, но взгляд его не потеплел.

- Это великая честь для меня, Король Астанен, – сказала она, облизнув пересохшие губы. Сердце колотилось часто и гулко, и скамья под Речницей раскачивалась и куда-то уплывала.

- Когда мы вылетаем? – спросила Кесса. Яцек сел рядом, стиснул её руку. В глазах у Речницы прояснилось.

- Когда служители соберут вас в дорогу, – ответил Астанен, склонив голову. – Зная их страх перед твоей тхэйгой, боюсь, мне самому придётся стоять рядом с ними. Келвесиенен приготовит для вас обоих зелье с моей кровью – Яцек знает много языков, но заберётесь вы далеко, и знают ли их там… Спасибо вам, воины Реки, и… пусть вся её сила будет с вами там, где не тает лёд…

…Тхэйга, прижав крылья к бортам, улеглась на соломенный настил посреди пристани. Только что отвязалась и поднялась в небо сигнаса из Куо, унося с собой магов-Погодников и верховного жреца Реки, и ни одного корабля не было у причалов. Служители, стараясь не прикасаться к костяным бортам, прятали в тесный трюм припасы, устилали палубу циновками и полотнищами мелнока. Одна из скамеек тхэйги уцелела, и на ней, восторженно озираясь по сторонам, уже устроился служитель Хагван. Поверх олданской брони он накинул меховой плащ – богам ведомо, из каких запасов.

- Ветер сильный, – Яцек смотрел на трепыхающееся знамя. – Будет бить по крыльям, но я попробую создать попутный поток. Этот корабль хорошо лежит на воздухе. Не махай крыльями там, где это ни к чему, и долетим как по маслу.

- Я никогда не вела тхэйгу так далеко… так далеко на север, – покачала головой Кесса. Ей всё ещё было не по себе.