Оскал Фортуны. Трилогия (СИ)

Он сладко зевнул и закрылся одеялом.

– Прости, господин Нарон, что так опоздал! – поклонился Мальтус, когда капитан утром вышел из каюты. – Хозяин склада ушел к приятелю. Вот и пришлось ждать, чтобы заплатить.

Мореход от души зевнул, посмотрел на побледневшее небо.

– Рассчитался?

– Да, господин Нарон.

– Тогда отплываем!

Он послал матроса в порт вернуть стражникам дощечку и сообщить, что "Бороздящий стихию" покидает гостеприимный порт Милеты.

Пока тот бегал, гребцы расселись по лавкам, а капитан принес в жертву морю курицу.

Айри тоже снился сон, когда её бесцеремонно растолкал Длин.

– Дай пройти! Развалилась тут как корова!

Девочка совсем не считала себя коровой и от возмущения проснулась.

– Чего тебе?

Но Длин просто отодвинул ее от двери ногой, словно пучок соломы и осторожно вошел в каюту, держа над головой чадящий фонарь.

– Ага! – буркнула ему вслед Айри. – Так ты бы и сдвинул корову! Силач!

К счастью Длин в это время чтото говорил хозяину и не слышал ее слов. Она поднялась на ноги и тут увидела, что на палубе еще ктото есть. Приглядевшись, девочка узнала приказчика Мальтуса. Тот о чемто тихо разговаривал со своими помощниками, остававшимися на корабле. Айри не разобрала слов, зато услышала усталое конское фырканье и звон сбруи. При бледном свете звезд девочка увидела на причале повозку, груженую чемто большим и темным. Возница стоял к ней спиной, успокаивал лошадей, и как ей показалось, испуганно оглядывался.

Длин, пятясь, вышел из капитанской каюты.

– Грузите! – крикнул он приказчику. – Хозяин с тобой завтра поговорит.

– Где Треплос? – громко спросил приказчик. – Пусть поможет. Повозку надо отпустить побыстрее.

– Нет его, – со смешком ответил его помощник. – Пока всех своих девок не обойдет, не придет.

– Вот кот похотливый, – покачал головой Мальтус. – Ладно, обойдемся без него.

Они почти бегом бросились к телеге, быстро перенесли груз и спустили его в трюм. Возница чтото взял из рук приказчика и ударил лошадь плетью. Повозка с грохотом скрылась в ночи.

– Весь город разбудит, дурак! – в сердцах выругался Мальтус.

Он вернулся на корабль и еще долго о чемто шептался со своими помощниками.

"Чтото не похожи они на приказчиков", – подумала Айри, возвращаясь на свое место у дверей каюты.

Утром в суете отплытия девочка както забыла о ночном происшествии. Но, когда она помогала жрецу совершать утренний туалет, обратила внимание на странное поведение приказчика. Айри показалось, что тот слишком часто с тревогой оглядывается на берег.

– Спишь? – раздраженно проговорил Тусет.

– Прости, господин, – извинилась девочка, подавая полотенце.

Им не повезло с ветром, и гребцы работали веслами весь день с коротким перерывом. Только в сумерках Нарон приказал лечь в дрейф и накормить команду.

Айри увидела, как поэт подсел к Алексу, разделывавшему копченую рыбину, и чтото негромко сказал.

Юноша поднял голову и ответил, махнув рукой в ее сторону. Треплос кивнул и направился к ней.

– Здравствуй, красавица, – проговорил он мягким, бархатным голосом.

– Уже виделись, – неласково ответила девочка.

– Все еще грустишь? – спросил он, присаживаясь рядом.

– О чем? – не поняла Айри.

– Не стоит скрывать свое горе от друзей, – мягко проговорил молодой человек, прихлебывая из кружки разведенное вино.

Девочка хотела сказать, что не считает его "другом", но вместо этого решила поинтересоваться.

– О каком горе ты говоришь?

– Нет ничего тяжелее, чем разлука с любимым, – тяжко вздохнул Треплос. – Поверь, я это знаю.

Айри бросила взгляд на гребцов, кучкой рассевшихся вокруг Прокла и с интересом наблюдавших за их разговором. "Посмеяться решили, – поняла девочка. – Ну, уж вот вам!"

– Я это переживу.

– Он был красивый?

– Похож на тебя, только чернявый, – она встала и пошла на корму, где в компании Нарона и Мальтуса ужинал Тусет.

Треплос поднялся вслед за ней и спустился на палубу гребцов, где подошел к Алексу и присел рядом с ним.

Жрец, увидев служанку, удивился.

– Тебе чего, Айри?

– Разве ты не звал меня?

– Нет, тебе показалось, – улыбнулся старик.

– Прости, господин, – девочка поклонилась и отошла к борту.

Первым отправился спать капитан. Пьяный Мальтус чтото доказывал жрецу, бессвязно бормоча. Погруженный в собственные мысли Тусет, казалось, его не слушал. На палубу поднялся Треплос.

Девочка поморщилась. Но поэт подошел к приказчику.

– Не пора ли тебе отдохнуть, господин Мальтус? – спросил он. – Завтра тяжелый день, опять грести, а ты и так уже много выпил.

Тот уставился на поэта.

– Пшшел ты…, – пьяно пробормотал он, отмахиваясь от парня как от надоевшей мухи, одновременно протягивая руку за кувшином.

– Что же ты нажрался то так, приказчик? – проговорил Треплос. Он обошел вокруг ковра с остатками ужина и, подхватив Мальтуса под руки, одним движением поставил его на ноги. Тот попытался протестовать, но поэт уже тащил его к лестнице.

– Прибери здесь все, – распорядился Тусет, поднимаясь. – И сполосни посуду. Не люблю есть из грязных чашек.

– Да, господин, – кивнула Айри.

Она вытряхнула ковер и подняла изза борта воды в кожаном ведре. Послышался скрип лестницы. Девочка оглянулась. На кормовую палубу поднялся поэт.

– Я сегодня караульный, – сказал он, подходя ближе, при бледном свете звезд белозубо сверкнула широкая улыбка.

Девочка отвернулась. Ей еще нужно сполоснуть посуду.

– Это правда, что ты из Нидоса? – спросил юноша, присаживаясь на борт и глядя на нее сверху вниз.

– Да, – коротко ответила девочка.

– А родилась в Келлуане?

– Да.

– У вас там все девушки такие красивые? – поинтересовался поэт

– Чего ты пристал? – Айри встала и уперла руки в бока. – Чего тебе надо?

– Просто пытаюсь быть любезным, – развел руками юноша. – Не понимаю, что тебе так не понравилось?

Она взяла ведро и выплеснула грязную воду так, что некоторые капли попали на Треплоса.

– Я же не знал, что этот… Растор так тебе неприятен. Прости. Это все Прокл.

– Что Прокл? – заинтересовалась девочка.

– Он сказал, что тебя полюбил сын знатного человека из Тикены, но родственники не дали согласия на брак, – пояснил юноша. – Вот поэтому ты и грустишь.

Айри фыркнула.

– Теперь я вижу, он просто хотел посмеяться надо мной, – вздохнул поэт. – Извини, что заговорил об этом. Но почему же Растор тебе так противен? Прокл соврал, когда говорил о его знатных родителях?

Девочка подозрительно посмотрела на парня. В тусклом свете звезд она не смогла различить его лица. Но вопрос был задан самым благожелательным тоном.

– Нет, не соврал. Его дядя Котас Минатиец самый богатый купец в Тикене.

– Это он не разрешил племяннику на тебе жениться?

– Он, но мне и самой не оченьто хотелось.

– Почему? Ты могла бы устроить свою жизнь. Разве не лучше быть госпожой, чем служанкой?

Айри заколебалась. Но природная осторожность все же взяла верх.

– Мне лучше с Тусетом.

– Старик спит с тобой?

– А вот это не твое дело!

– Прости, я не хотел…

– А я хочу! – она сгребла чашки в охапку. – Спать!

Треплос схватил ее за плечо.

– Я же извинился! Это действительно не мое дело.

Девочка ударила его по руке.

– Отпусти! И не смей меня трогать!

Юноша отпрянул.

– Тихо, тихо! Я не хотел ничего плохого.

Айри сложила посуду в корзину.

– Не обижайся, если хочешь, я тебе стихи почитаю? – предложил Треплос.

– Я лучше пойду спать, – сказала девочка.

– Такая ночь! – всплеснул руками парень. – А ты спать! Тебе же не сто лет, как твоему магу. Готов спорить, что Растор тебе стихов не читал.

– Нет.

– Тогда слушай! – поэт тихонько взял из ее рук корзину и, присев на борт, тихо заговорил:

Сердце, сердце! Грозным строем стали беды пред тобой.