Уничтожение

Заклинание Дирра сработало на долю секунды раньше, чем магия Громфа. Едва лич сделал завершаю­щий жест, произнес последнее замысловатое слово и с хрустом растер в правой руке кусочек магнитного же­лезняка со щепоткой пыли, как ноги Архимага лиши­лись опоры.

Заклинание Громфа сработало, и защитная сфера то­же пала его жертвой — но исчезла и клетка, и Громф полетел навстречу тому, что подготовил для него внизу Дирр.

Архимаг коснулся броши и быстро остановился, за­долго до того, как магия лича смогла коснуться его. Начав подниматься вверх, уносясь все дальше и дальше от ловушки, Громф глянул вниз и увидел совершенно иной мир. Личдроу открыл под ним врата, и оттуда лился ослепительный, обжигающий глаза свет. За свою долгую жизнь Громф видел подобное сияние лишь не­сколько раз. Это был солнечный свет, и Архимагу Мен-зоберранзана это отнюдь не нравилось.

— Куда ты пытаешься меня закинуть? — спросил Громф у своего соперника.

«В Верхний Мир?» — предположил Прат, хотя слы­шать его мог только Громф.

Дирр не ответил, он был занят, подбирая компонен­ты для очередного заклинания, а может, какие-нибудь иные магические предметы.

— Ты уже не однажды пытался лишить меня свобо­ды, — продолжал Громф, — хотя с каждым разом тебе это удается на все менее продолжительный срок. Теперь ты хочешь отослать меня прочь? Помилосердствуй, Дирр, почему бы тебе просто не убить меня и не покончить со всем этим? Может, потому, что ты не можешь это сде­лать?

Громфу, конечно, хотелось бы, чтобы дело обстояло именно так — и, возможно, по какой-то странной иронии судьбы так оно и было, — но Дирр, похоже, что-то при­думал. Лич завершил свое заклинание. Желудок Громфа подпрыгнул чуть не к самому горлу. Архимаг с шипени­ем ухватил ртом воздух и начал падать.

Он не мог левитировать — Дирр уничтожил магию, удерживавшую его в воздухе, — и Громф полетел на­встречу клубящемуся облаку света внизу. Зная Дирра, можно было предположить, что Архимага ждет гораздо худшая судьба, чем просто разлететься мелкими брыз­гами по дну Ущелья Когтя. Судьба, которой Громф лю­бой ценой предпочел бы избежать.

Архимаг напрягся, вытягивая из своего разума боль­ше накопленной энергии, больше почерпнутой силы, чем понадобилось бы ему в обычных условиях, но ему нуж­но было заклинание, которое подействовало бы быстро, чтобы не тратить время на сложные магические форму­лы. Эффект был таким же, как и когда Дирр уничтожил его левитацию, только вместо того, чтобы падать вниз, Громф резко остановился и затем начал падать... вверх. Достаточно сильная магия позволяет менять направле­ние силы притяжения.

Громф извивался в воздухе, все быстрее устремляясь под потолок пещеры, приютившей Мензоберранзан. Ко­гда в поле его зрения попал лич, Громф сумел заметить его разочарованную гримасу. Архимаг не стал терять времени на злорадство. Брошь бесполезна для него — но крайней мере в данный момент, — он будет падать вверх, навстречу новому источнику силы тяжести, пока _его не расплющит о потолок. Ему нужно как-то остано­виться.

«Командное слово, — обратился Громф к мастерам Магика. — Быстро».

Посох, при помощи которого он окружил себя сферой защитной магии, годился не только для этого. Громф ни­когда не пользовался этой его способностью, но посох должен дать ему ту же силу левитации, что и брошь.

«Шшивекс», — подсказал Нозрор.

— Шшивекс, — повторил Громф и немедленно начал подниматься «вверх» — прочь от потолка.

За долю секунды до того, как «упасть» на потолок, Громф снова завис в воздухе. Пятно солнечного света было далеко внизу. Свет очень мешал, но Громф сумел наконец разглядеть личдроу, который медленно парил на изрядном удалении от врат и творил очередное заклинание.

— Это уже ближе, Дирр, — окликнул Громф. — Ты почти...

Слова застряли у Громфа в горле. Перед глазами все поплыло. Несколько секунд он не мог даже вздохнуть.

— Ты поч... — снова начал Громф, и снова умолк на полуслове, когда у него перехватило горло.

На глазах у Архимага выступили слезы, волна без­граничного отчаяния захлестнула его, кожа покрылась потом, голова закружилась.

«Это заклинание», — сказал ему Грендан.

Сейчас он умрет. Громф знал это совершенно точно, но хуже того — Мензоберранзан умрет вскоре вслед за ним. Все, что он создавал всю свою жизнь, проведенную в коридорах власти, обратится в ничто. Мензоберранзан заживо пожирает сам себя. Все, что Громф почитал си­лой — и в себе, и в своем народе, — оказалось слабос­тью.

«Принуждение», — добавил Прат.

Ненависть и недоверие, месть и злоба правят бал. Не­когда великий Город Пауков превратился в груду жал­ких, осажденных, исчезающих развалин его былой сла­вы — славы, которая, как это становилось все яснее с каждой смертью очередного дроу, всегда была ложью.

«Боритесь же с ним, Архимаг!» — надоедал Нозрор.

Ллос умерла, и Громф тоже скоро будет мертв. Ллос умерла, и Дом Бэнр тоже. И Магик. И Мензоберранзан. Все обратилось в ничто, как обратится в ничто он сам.

«Архимаг...» — уговаривал его Нозрор.

Тело Громфа содрогалось от незнакомого ему ощу­щения: от рыданий. Он утер глаза тыльной стороной ладони и попытался сморгнуть слезы, но они все текли и текли. Сквозь слезы он увидел, что Дирр приблизился и навис над ним.

— Вот так, молодой Бэнр, — сказал личдроу. — Плачь. Оплакивай свой погибший Мензоберранзан. Оплакивай Дом Бэнр.

«Плакать? — подумал Громф. — Разве я плачу?»

— Тише, — произнес Дирр, лаская голосом сведен­ную горем душу Громфа. — Остановись, молодой маг.

«Нет!» — вскричал голос в мозгу у Громфа.

Громф не сознавал, что он движется — медленно ле­витирует «вниз», к потолку, удаляясь от слепящего све­та, что лился из созданных Дирром врат. Архимаг замед­лил падение и остановился, зависнув всего в нескольких ярдах от зазубренных сталактитов, свисающих с потол­ка, будто клыки, готовые вонзиться в горло великого Мензоберранзана, готовые покарать их всех за слабость.

— Сюда... — пробормотал личдроу, и от звука его го­лоса по спине Громфа пробежал леденящий холодок. — Сюда...

Лич что-то держал в руке. Как он подобрался так близко? «Архимаг, вам помочь?» — спросил голос в его го­лове.

«Нет», — мысленно ответил он голосу.

Громф попытался уклониться, но лич дотронулся до него длинным тонким жезлом в оправе из серебра и дра­гоценных камней. От этого прикосновения тело Архи­мага содрогнулось в мучительной агонии. Каждая мыш­ца напряглась, суставы вывернулись наизнанку, и маг стиснул зубы от боли. Глаза его снова увлажнились, и Громф почувствовал, как по его дрожащим черным ще­кам катятся слезы.

Он отвернулся от лича, перевернулся в воздухе и оказался лицом к вратам. Глаза его зажмурились от све­та, но он, щурясь, приоткрыл их и увидел мелькнувший на миг силуэт: Дирр в тени на фоне солнечного света. Личдроу был внизу, но он же был и над ним. В этот миг Громф не поверил своим глазам. Дирр дурачит его, или он сам запутался... или умирает.

«Я умираю?» — подумал Громф.

— Я умираю? — спросил он вслух, потом прижал к лицу ладонь, закрывая глаза и рот.

«Нет, Архимаг, — произнес голос у него в голове. — Вы под воздействием могущественного заклятия».

В этот миг Громф позабыл все свои замыслы, всю свою решимость, все свои намерения перед угрозой кон­ца этой, столь мучительной, жизни. Ему хотелось бежать. Ему нужно было бежать, но он все же был еще Архима­гом Мензоберранзана, поэтому сотворил заклинание, ко­торое должно было унести его чуть дальше, чуть быстрее. С помощью нескольких слов и жестов, которые он по­вторял так часто, что даже в теперешнем состоянии рас­терянности и безысходности сумел воспроизвести верно, Громф призвал на помощь магию, чтобы открыть проход между измерениями — щель во времени и пространстве.

Громф устремился туда, но что-то ударило его, и Ударило сильно. Это был Дирр. Личдроу уже спрятал свой жезл. Прикосновение гибкого магического ору­жия уже причиняло Бэнру физические страдания и боль, но тогда это не был удар — не то что теперь.