Огненная тень

Она перестала сопротивляться. Шед закончил с верёвками и взгромоздил Сью на сиденье. В темноте могло показаться, что это муж с женой поздно вечером направляются по какому-то делу…

Пока они не переехали через Порт, Шед не произнёс ни слова.

— Ты, наверное, удивлена, дорогая.

Сью хрюкнула. Она была бледна и напугана. Шед протянул руку за своим амулетом. Заодно он освободил бывшую возлюбленную от всех драгоценностей.

— Сью, я любил тебя. В самом деле. Я бы всё для тебя сделал. Когда убиваешь такую любовь, она превращается в большую ненависть.

По крайней мере, украшения стоят около двадцати лев, подумал он. Скольких же мужчин она разорила?

— Но работать на Гилберта… Пытаться украсть у меня «Лилию»… Да я бы всё простил, но только не это.

Он говорил всё время, пока они ехали наверх. Сью это отвлекало до тех пор, пока Чёрный Замок не вырос над ними настолько, что не заметить его было невозможно. Её глаза округлились. Потеряв над собой всякий контроль, она начала трястись и портить воздух.

— Да, дорогая, — сказал Шед рассудительным тоном. — Да. Чёрный Замок. Ты хотела отдать меня на растерзание своим кобелям. Ты сделала ход и проиграла. А теперь я отдам тебя своим псам.

Он остановил повозку, слез и подошёл к воротам. Они открылись немедленно.

Длинный встречал его, сцепив свои похожие на огромных пауков руки.

— Хорошо, — сказал он. — Очень хорошо. Твой партнёр никогда не доставлял живой товар.

Шед дёрнулся. Он хотел передумать. Он только хотел наказать и образумить Сью… Но было уже поздно. Он не мог дать задний ход.

— Прости, Сью. Не надо тебе было так поступать. Тебе и Гилберту. Его черёд ещё настанет. Маррон Шед — не тот, за кого его все принимают.

Из-за кляпа послышались звуки жалобного воя. Шед отвернулся. Ему надо уходить. Он стоял перед тем длинным. Тот начал отсчитывать монеты прямо ему в руки.

Как всегда, Шед не торговался. Строго говоря, он даже не смотрел на деньги, а просто рассовывал их по карманам. Всё его внимание занимала темнота позади длинного.

Толпа таких же тварей шипела и колыхалась, как будто угрожая. Шед узнал того низкого, с которым он однажды уже имел дело.

Длинный закончил свой счёт. С отсутствующим видом Шед положил остаток монет в карман и вернулся к телеге. Те твари вырвались из темноты, схватили Сью и начали рвать с неё одежду. Кто-то выдернул у неё изо рта кляп. Шед начал разворачивать телегу.

— Ради бога, Шед. Не бросай меня.

— Всё кончено, женщина. Кончено.

Он щёлкнул вожжами.

— Давайте, мулы.

Сью начала кричать, но Шед не оборачивался. Он не хотел ничего знать.

— Шагайте, мулы.

— Возвращайся поскорее, Маррон Шед! — прокричал длинный вслед.

ГЛАВА 27

Можжевельник: Изгнанник

Вызовы Поверженных постоянно заставали меня врасплох. Для ежедневного отчёта было ещё слишком рано. Мы только что позавтракали. Я знал, что ранний вызов опять означает неприятности.

Моя догадливость меня не разочаровала.

Шелест металась по комнате, как дикое животное по клетке. Гнев и напряжение исходили от неё. Я вошёл в комнату и застыл в напряжённом ожидании.

Несколько минут Шелест меня не замечала. Потом села и задумчиво уставилась на свои руки.

Она подняла глаза. Уже полностью владеет собой. И даже улыбается. Будь она такой же красивой, как Леди, эта улыбка растопила бы и гранит. Но она была тем, кем она была. Старый суровый вояка. А улыбка только чуть-чуть облагораживала лицо.

— Каково было расположение людей прошлой ночью? — спросила она.

— Простите? — озадаченно переспросил я. — Вы имеете в виду их настроение?

— Где они находились?

— А-а. — Это было полностью в компетенции Элмо. Но сказать проще, чем сделать. Поверженные не принимают оправданий, даже если они и уважительные. — Трое — на корабле, который идёт на юг, вместе с Волом. — Меня беспокоило то, что Шелест послала их. Когда я не могу понять мотивов действий Поверженных, я становлюсь параноиком. — Пятеро в городе, притворяются иностранными матросами. Ещё трое присматривают в Котурне за людьми, что показались нам особенно интересными. Для верности мне надо было бы ещё раз перепроверить это у Элмо, но, по крайней мере, ещё четверо сейчас собирают информацию в разных районах города. Остальные были здесь, в замке. Ждали. Один человек должен был быть в конторе секретной жандармерии Герцога и двое в Ограде, со Сторожами. Я почти всю ночь провёл с Инквизиторами, выяснял их настроения. Наши силы очень сильно рассеяны. Чем скорее появится Капитан… Слишком серьёзные события разворачиваются для того количества людей, каковое мы имеем.

Шелест вздохнула, поднялась и снова начала расхаживать по комнате.

— Я думаю, это и моя вина тоже, — проговорила она.

Шелест долго смотрела в окно, потом поманила меня. Я подошёл. Она указала пальцем на Чёрный Замок.

— На волоске. Они уже пытаются открыть дорогу для Властителя. Ещё не время, но они торопятся. Может быть, они почувствовали наше присутствие.

Вся эта история в Можжевельнике напоминала некое громадное, со множеством щупалец чудище из матросских баек. Куда бы мы ни дёргались, что бы ни предпринимали, всё равно ещё больше погружались в пучину неприятностей. Работая наперекор Поверженным, пытаясь замести становящиеся всё более явными следы, мы усложняли им задачу по устранению опасности, исходящей из Чёрного Замка. Если мы и успешно запутывали следы, то этим только помогали Властителю неожиданно обрушиться на ничего не подозревающий мир.

А мне не хотелось брать весь этот ужас на свою совесть.

Хотя мне немного и не по себе, но я старался не заносить это в Анналы под таким соусом, будто мы столкнулись с моральными проблемами. Мы просто не знакомы с ними. От наёмников не требуется принятия каких-то высоконравственных решений. В сущности, наёмник вообще откладывает мораль в сторону или, в лучшем случае, перестраивает окружающие структуры так, чтобы они соответствовали его образу жизни. Основными достоинствами становятся такие: хорошо ли он выполняет свою работу, насколько он верен своей присяге, как он относится к своим товарищам. За пределами непосредственного окружения не существует ничего человеческого. И тогда всё, что наёмник делает или чему является свидетелем, теряет своё значение до тех пор, пока не ставит под удар существование самой Гвардии.

Нас занесло в ловушку, где нам, возможно, придётся делать самый серьёзный выбор за всю историю Гвардии. Возможно, придётся разрушить четырёхвековой миф о том, что Гвардия служит не себе, а во имя чего-то великого.

Я знал, что не могу допустить возрождения Властителя, даже если это окажется единственным способом не дать Леди найти Ворона с Душечкой.

Хотя… Леди была ненамного лучше. Мы служили ей и до недавнего времени добросовестно уничтожали всех повстанцев, которых обнаруживали. Но я думаю, для многих из нас личность Леди явно небезразлична. Она была меньшим злом, чем Властитель. Но только потому, что не так сильно проявляла свою сущность. Она более сдержанна и терпелива в своём стремлении к мировому господству.

Ещё одна трудность. Способен ли я пожертвовать Душечкой ради того, чтобы предотвратить возвращение Властителя, если таковой окажется цена?

— У тебя очень задумчивый вид, — прервала мои размышления Шелест.

— Хм… В этом деле слишком много нюансов. Сторожа, Герцог, мы. Вол, у которого свои собственные причины заниматься всем этим.

Я уже рассказывал ей о том, что Вол — выходец из Котурна. Я скармливал ей не относящуюся к делу информацию, чтобы запутать и отвлечь.

Она снова указала на Замок.

— Разве я не предлагала вам установить хорошее наблюдение за этим местом?

— Да, мэм. Мы так и сделали. Но ничего не происходило, а потом нам сказали заниматься другими делами…

Я умолк, поражённый внезапным мрачным подозрением, возникшим у меня в голове. Она угадала мои мысли.