Болтун. Отражение (СИ)

От размышлений меня оторвал Щен нетерпеливо гавкнувший, привлекая мое к себе внимание - он явно рвался в бой.

- Что друг, - обратился я к питомцу - в бой не терпится? Предлагаешь долго не раздумывать и узнать наконец что находится в конце этого пути?

Щен утвердительно гавкнул

- Не боишься?

Питомец гавкнул еще раз, на этот раз возмущенно - он явно был недоволен даже мыслью о том что он может чего-то боятся.

- Значит вперед, на поиски приключений! - я отринув все сомнения в сторону сделал шаг вперед сквозь словно подавшуюся вперед при моем приближении пелену. И мой питомец последовал за мной гордо подняв свой хвост.

На какой то миг мир вокруг меня померк погрузив с головой в уже знакомую и привычную тьму, которая тут же расступилась открывая конечную точку моего пути.

Во время своего пути по лабиринту подземных ходов я все гадал какой будет эта финальная точка. Воображение рисовало разные картины - это могла быть и огромная пещера заросшая частоклом сталактитов и сталагмитов подобных клыкам грандиозного зверя. Это мог быть и подвал замка - уставленный орудиями пыток или бочонками с древним вином, превратившимся под воздействием времени в уксус. Это могло быть что угодно - у меня временами весьма богатая фантазия. Но даже она не сумела подсказать мне правильный ответ - слишком уж простым и прозаичным он оказался.

Конечной точкой моего пути оказалась небольшая пещера - я невольно сгорбился так низко нависал надо мной потолок. И это даже была не столько пещера, сколько обычная звериная нора, в которой до своей смерти должно быть и жила та древесная кошка до того несчастливого для нее момента когда она решила перекусить парочкой вздорных девчонок. Словно кто-то большой и равнодушный разорвал пространство разнеся две его точки в разные стороны, а между ними наскоро нарастив уже пройденный мной лабиринт. На полу прямо под ногами были разбросаны кости разных размеров и форм, на которых явственно виднелись следы зубов. Невидимые стены, словно внезапно сжавшиеся незримо давили на разум заставляя шевелиться в глубине разума зачатки клаустрофобии тем более сильно что света, ставшего привычным атрибутом моего путешествия почти не было. Лишь слабый поток несмело пробивался у меня из за спины четко вырисовывая меня на фоне круглого проема и освещая пол шагов на пять впереди меня. Я тут же сделал шаг в сторону стараясь уйти из поля зрения возможного противника и скрыться в гостеприимной тени. Мой питомец остался стоять на месте взыбив шерсть на загривке и оскалив зубы - он явно видел или чувствовал больше моего. И то что он видел несло в себе опасность, не спешащую, впрочем, себя как-то проявлять. Лишь ощущалась в этой непроглядной тьме какая-то скрытая сила...

Воздух ударивший по моим обонятельным рецепторам был сперт и отдавал странной смесью пыли и какой-то едва уловимой тухлятины через которые рефреном проходил мускусный аромат хищника. В реальном мире от этого сочетания меня скорее всего уже бы вывернуло наизнанку. Но я находился в игре и я был этому сейчас как никогда благодарен. Хотя обойдись в конкретном случае создатели "отражений" вообще без запаха я был бы благодарен им вдвойне.

Факелов или иных источников света у меня не было - не озаботился я ими во время пути успокаивающе убаюканный его безопасностью, монотонностью и даже неким подобием комфорта. Поэтому все что мне оставалось - стоять на месте судорожно сжимая в руках внезапно потяжелевшее древко глефы, в надежде на то что глаза привыкнут к темноте и я смогу видеть хоть что-то до того, как неведомый мне монстр решит на меня напасть.

Постепенно тьма начала неохотно расступаться, уступая место какой-то странной серости, окрашивающей окружающий мир в монохронмую гамму и открывая моему взору все больше и больше подробностей, вползающих в поле моего зрения медленно и даже как-то рывками.

Костями усыпан весь пол - что дико и странно, если это логово зверя, а в этом я убеждаюсь все больше и больше то здесь должно быть чище. Ни один зверь в реальном мире не устроит в своем жилище подобного филиала кладбища домашних зверушек. Впрочем я опять забываю что реальный мир остался за куполом моей виртуальной капсулы, а вокруг меня мир выдуманный и весь этот антураж создан людьми, которые явно далеки от мучающих меня вопросов.

Рывок - я в поле моего зрения вползает три кокона, явно принадлежащие погибшим игрокам. Полупрозрачные тела игровых аватаров ясно дают понять кому какой из коконов принадлежит.

Каждый такой скачок восприятия открывает все большую и большую картину. Я как камень брошенный в воду, от которого один за другим отходят водяные круги.

Мой питомец все так же стоит на месте и я наконец-то могу разглядеть то, что он увидел сразу как попал сюда - в самом дальнем углу, припав к земле в готовности к прыжку стоит моя недавняя знакомая. Все такая же смертоносная и опасная и ощущение этого не скрадывает даже тот факт что передо мной стоит призрак. Эдакая полупрозрачная тень некогда красивого и грациозного зверя через которую смутно проглядываются очертания дальней стены.

Я стою на месте боясь не то что шевельнуться - вздохнуть что бы не сагрить на себя зверя. Но страх не занимает главенствующей позиции - он сиротливо жмется в углу уступив место удивлению и недоумению. Все же призрак древесной кошки последнее что я ожидал увидеть после своего многочасового похода по подземелью. Я бы смирился с игровым воплощением египетского бога, на которого так похожи собакоглавы. Я бы принял гигантского Цербера. Да даже роди больной разум разработчиков гигантских Шалтая Болтая или Мартовского зайца я бы и то меньше удивился.

Тень не нападала - видимо мы с питомцем еще не попали в ее агрозону - я всегда знал что разумная осторожность лучше бездумной храбрости. Она вообще не двигалась с места внимательно наблюдая за нами горящими в полумраке логова двумя красными как угольки глазами. Лишь длинный хвост словно жил своей собственной жизнью извиваясь подобно змее и лупя по стенам и бокам зверя.

Внезапно на меня нахлынуло ощущение дежавю. Я словно уже видел когда-то похожую картину. Более того - был ее частью. Не в таком антураже, но был.

Кажется это было в далеком и беззаботном детстве, когда я каждое лето проводил в деревне из которой возвращался в город окрепший и загорелый. Тогда гуляя с братом мы нашли "гнездо" соседской кошки которая недавно принесла котят. И движимые детским любопытством мы захотели рассмотреть все поближе за что поплатились спущенными в кровь руками и прокусанными пальцами. Кошка не оценила нашего душевного порыва и со всей яростью которую мы никак не ожидали узреть от столь маленького тела кинулась на нас с братом. Тот бой мы бесславно проиграли. Вот тогда то я и проникся невольным уважением к этим маленьким родственникам царя зверей. А еще понял что животные никогда не нападут на тебя без причины. И если они очертили перед тобой линию через которую не стоит переходить, то лучше прислушаться к этому их совету. Тем более если у них за спиной их потомство.

И вот сейчас бестелесный призрак, через которого вполне отчетливо проглядывалась земляная стенка логова вел себя точь-в-точь, как та самая кошка из моего детства. Не нападал на меня, посягнувшего на его территорию, хотя по всем игровым законам был просто обязан напасть, а словно предупреждал - не подходи ближе. А еще, с удивлением осознал я, у него в глазах светились глухое отчаяние и... мольба? Словно этот призрак хотел попросить меня о чем-то. Бред, скажут многие, и не более чем плод разгулявшегося воображения, но я отчетливо осознавал, что в этом бреде кроется искорка истины.

Очередной скачок восприятия и я уже вижу всю нору целиком. Каждый угол, каждый камешек на полу, каждую ворсинку на полупрозрачной шкуре виртуального монстра. Кусочки пазла негромко щелкнув окончательно выстраиваются в единую цельную картину - за спиной призрака едва шевелятся детеныш. Еще пара недвижимо лежат на земляном полу и я не могу понять живы ли они. Чудо что этот один еще способен хоть как-то двигаться. Его крошечная пасть раскрывается в беззвучном плаче силясь позвать умершую мать, которая после смерти не может найти себе упокоения привязанная к своему логову жизнями своих детей. С момента смерти древесной кошки прошло уже несколько дней и котятам просто нечем было питаться. Их смерть была лишь вопросом времени безмолвно и бесстрастно отсчитывающего с мерным тиканьем метронома часы, а может уже и минуты их жизни.