Жемчужина из логова Дракона

- Э, погоди-ка, - один из добровольных помощников пригляделся повнимательнее, - так это ж тот самый гаденыш! Мы ж его третьего дня пришибли! У Вада Плотника мошну распотрошить пытался! Думали, досыта накормили, а он все туда же! Ну, держись!

- Э-гей, полегче, - сказал Ветер. - Теперь-то он не твою мошну потрошил. Или как?

Парнишка уже поник, но попыток вырваться не прекращал. Затихнет - и рванет, вдруг повезет.

- Что, думаешь сам сердце облегчить? - ухмыльнулся товарищ Вада Плотника. - А ну как деру даст? Эти уличные отродья, они такие!

- А мы местечко найдем потише - и никуда он не денется, - пообещал Ветер. - Так что не бойся.

- Ладно, - мужик с нескрываемым разочарованием махнул рукой. - Оно и правда дело твое…

Ветер потащил за собой мальчишку, тот не упирался, лишь ногами едва-едва перебирал. Свернули в ближнюю улочку, тоже полную народу, потом в ближайший переулок. Тут было потише, и Ветер замедлил шаг, но хватки не ослабил.

- Если хочешь знать, что я думаю, - сказал, не поворачиваясь, - то вора из тебя не выйдет. Никудышный ты "птенец". Новичок?

Парень только яростно засопел. И ведь знает, что ни на что не годен, и обозлился, когда его в том уличили.

- Новичок, - сам себе ответил Ветер. - И долго ты не продержишься. Или городские за воровство замордуют до смерти, или свои же темники за бесполезность. А за воротами тебе конец один…

- Сам знаю, - зло бросил мальчишка, точно плюнул.

Еще бы, в Фалесте, да и еще много где, за воровство по мелочи в каменный мешок не тащат, а дубасят привселюдно, пока не надоест. Вот и этот "птенец" ждал расплаты и надеялся удрать, как только повезет. Не похоже, однако, чтобы раньше ему везло. Впрочем, даже то, что он до сих пор на своих двоих, тоже можно считать везением.

- Я зла не держу, - поспешил успокоить его Ветер. - Так что можешь не ждать понапрасну, считаться с тобой я не буду.

Он остановился. Отошли уже достаточно, проулок узенький, темный, безлюдный.

- А чего тогда тащишь? - Теперь парень не столько злостью исходил, сколько пребывал настороже.

- Спросить кое-что хочу, - Ветер подкупающе улыбнулся и ослабил хватку. - И если постоишь хоть чуть-чуть спокойно, то отпущу.

Мальчишка глазел на него с нескрываемым недоверием, но уже без страха. И ко всему примешивалась изрядная доля любопытства. Такие странные "жертвы" ему наверняка еще не попадались.

- Правда, что ли?

- Правда.

Парнишка созерцал нежданного избавителя некоторое время, потом неловко потряс рукою.

- Ладно, отцепись.

Но когда Ветер выпустил его, "птенец" все же отбежал на безопасное расстояние. Всего-то пара шагов, а попробуй-ка достань - в миг рванет куда подальше.

- И какая же леба тебе назначена?

- Не твое дело!

- Сколько? Скимб? Полскимба?

- Шутишь? - парнишка презрительно скривился. - Ты где такую видал?

- Не видал, потому и спрашиваю.

- Это ж рынок! Тут меньше чем за два с половиной, никто тебе по карманам шарить не даст.

Ветер присвистнул.

- И как же тебя на рынок угораздило? Неужели ты своим хозяевам хоть раз всю лебу принес, до монетки?

- Тебе-то что?

Парень между тем уже наладился дать деру.

- Да вот, заплатить за тебя хочу. Сегодняшнюю лебу. Идет?

- С какой это радости?

Убегать "птенцу" сразу же расхотелось.

- Да просто так. Деньги у меня есть, и вечером их станет гораздо больше, да и жалко тебя. Потому что вор из тебя никудышный, ты и сам про это знаешь. А еще я думаю, что история твоя не так уж и проста, а значит, может мне пригодиться. У меня на то глаз наметанный.

- Это как, пригодиться? На что тебе? - не оставил мальчишка своей подозрительности.

- Я, видишь ли, стихотворец. Сегодня я тебя парой монет ссужу, а потом на тебе же и заработаю. Так что расскажешь все как есть - хорошо заплачу, несколько дней исправно лебу приносить будешь своим хозяевам. И на промысел тащиться не надо. Отдохнешь маленько.

- Так не бывает! Думаешь, если я сегодня… того… то и вовсе дурак?

Парнишка сопротивлялся сам себе, и Ветер понял, что уже приманил нового знакомца.

- А что тебе терять? Если я вдоль и поперек спины не отходил, то сегодня же братья-темники жизни поучат. Чтобы завтра был попроворней. На рынок уж носа не сунешь, так что денег тебе не достать. А я твои бока могу в целости сохранить, - он встряхнул пояс и тот звякнул. - Но даже если и солгу, то хуже все равно не станет. Куда хуже?

- Я гляжу, ты тех историй уж наслушался, - проворчал парень, глядя исподлобья. - Вон как все знаешь. Чего еще рассказывать?

- Да, изрядно наслушался, - небрежно уронил Ветер. - И собираюсь услышать еще одну. Так что же, пойдешь со мной… как звать-то тебя?

- Илча, - парень вновь насупился. - Куда это еще?

- Не стану же я бесконечно торчать посреди улицы? Тут постоялый двор неподалеку, вот туда и отправимся. Заодно накормлю тебя досыта, идет?

Илча пошел с ним. Должно быть, Ветер вызвал у него доверие, и он отбросил главное правило настоящего темника: никому не верь. Тут же позабыл всю премудрость, что изо дня в день вбивали в него "наставники". На дармовщинку рот раззявить - без зубов ходить. Нет, хорошего вора из него не выйдет.

Уже по дороге стихотворец узнал, что сегодня у этого "птенца" не что иное как лебера, первый "данный" день. Незаметно проболтавшись, парнишка умолчал о том, что это такое, но Ветер и сам знал превосходно. Лебера - своего рода посвящение, пропуск в уличное братство со всеми его законами, и если Илча не принесет своему "папаше" денег или принесет их меньше назначенной лебы, то ему отходят бока, на первый раз легонько, завтра сильнее, и так до первого срочного дня. Если же за пять дней испытуемый не скопит требуемой "лебы", то братство определит ему другую роль. Надо ж хоть как-то долги свои отрабатывать. А что еще остается неудачливому "птенцу" как не клянчить милостыню на городских улицах? Страшная участь, ибо подают лишь увечным. Актера из этого мальчишки не выйдет, так что ущербник из него - еще хуже вора. Значит или на самом деле изувечат, или вон из города выдворят, а перед тем все долги по иному взыщут.

- А давно ли тебя… обучали?

- Да с конца весны, - нехотя признался парень.

Ему было стыдно, потому что сейчас лето перевалило за половину, а толка так не вышло. Верно, немало пришлось от "папаши" выслушать.

- А это тебя что, свои так приложили? - Ветер поглядел на багрово-черные разводы.

- А тебя кто? - Илча дерзко указал на шрам на левом виске, что с каждым годом все больше растягивал угол глаза.

- Разбойники. Не городские.

- С большой дороги?

Теперь уж Илча присвистнул. Как показалось Ветру, мечтательно. Наверно, думает, у них жизнь куда краше, чем в братстве.

- С нее. Так кто же тебя так изукрасил?

- Да тот урод и постарался, - мотнул головой неудавшийся "птенец", намекая на дружка Вада Плотника, что мечтал еще раз приложиться к воровской физиономии. - Свои по морде пока не бьют. Заметно больно.

- Зачем же ты такой заметный в самую толпу полез? Я тебя сразу и приметил.

- А что делать? Я на бегу кошели срезать не могу, мне эти двары в шапках руку оттоптали. Начисто, как колода теперь.

- И что, болит?

- Еще как! - гордо отрезал Илча.

- Покажи-ка…

Ветер только сейчас заметил, что другая кисть у парня вся синяя. По ней изрядно потоптались чем-то тяжелым. Он беззвучно, одними губами, кинул "этим дварам в шапках" пару нелестных слов и по старой привычке извинился перед Олтромом.

- Ты чего это там бормочешь? - кривясь от боли в растревоженном месте, буркнул мальчишка.

- Да ничего. Тебе к лекарю надо, Илча.

- Ну, ты и скажешь! Меня там только и ждали!

- А если руку потеряешь? Ладно, может, что придумаем. Шагай быстрее.