Под знаком мертвой птицы (СИ)

Кто-то рядом, я чувствую его присутствие. Веки сами собой распахиваются, хотя мне и все равно по сути. Это белый волк, который практически сразу же перекидывается в свой человеческий образ.

Андрей опускается рядом со мной на колени, я лишь слабо рычу, надеясь, что он поймет этот намек  и оставит меня в покое. Ни на что большее у меня не хватает сил. Но с чувством такта у этого оборотня всегда были проблемы.

- Аня… - странно, почему он называет меня этим полузабытым именем? Не Эни, не Миа-Кхель… Парень осторожно проводит ладонью по моей голове – этот жест мог бы даже показаться ласковым, но не  в его исполнении. – Послушай, я не буду говорить, что в случившемся нет твоей вины, - он пристально посмотрел мне в глаза, отчего сделалось не по себе. Видимо, не зря говорят, что звери не выдерживают прямого взгляда. – Тебе придется жить дальше, помня о тех, кто погиб… Но у тебя еще есть шанс. Ты ведь знаешь, выход есть – и есть те, кто помогут тебе его отыскать…

Андрей отодвинулся от меня и, прислонившись спиной к стволу дерева, продолжил говорить:

- Пожалуйста, продолжай бороться, пока можешь… пока… - он замолчал, как будто бы размышляя, договаривать или нет, - пока у тебя есть тот, ради кого это стоит делать. - Вервольф усмехнулся, но усмешка эта не смогла скрыть непонятной мне горечи в словах. – Этот полукровка прошел через многое, чтобы вновь отыскать тебя. Если сдашься сейчас, это будет нечестно, хотя бы по отношению к нему.

В голове ярко вспыхнула наша первая встреча с Шейдом – первая в этой жизни – дождь, необъяснимое чувство духовного родства и его слова "Я нашел тебя". А потом нежданно-негаданно вспомнилось и знакомство с Андреем… Тогда я решила, что встретила самого опасного врага из возможных, не подозревая, что настоящая опасность кроется внутри меня самой. А еще был Леша, который боролся до последнего, вина за чью гибель до сих пор терзает меня.

- Спасибо, Андрей, - негромко благодарю его. Где-то вдруг отыскались силы, и я вновь в своей человеческой ипостаси, хотя в ней и куда больнее, я должна это вынести…

Он подходит совсем близко ко мне и слабо улыбается. Впервые, именно улыбается, без тени злорадства или насмешки. Оборотень тоже говорит тихо, как будто боится спугнуть хрупкое доверие, возникшее между нами:

- Знаешь, безумие – это очень страшно… Страшно приходить в себя и видеть то, что сделал ты – и одновременно совсем не ты… Страшно осознавать, что у тебя больше нет власти над самим собой. Ты ведь знаешь, о чем я?..

Я киваю, не могу что-то ответить.

- Тогда, прошу тебя, пообещай одну вещь… - он произносит всего пару слов, которые ужасают меня. Но я вновь киваю, потому что не могу отказать. Потому что вижу его отчаяние, обычно так хорошее скрываемое.

- Когда? – только и спрашиваю я.

Он вновь улыбается, на этот раз ожесточенно, как человек, уже решивший для себя все.

- Ты поймешь. Поверь мне, Аня, когда этот момент настанет, у тебя просто не будет другого выбора…

32. Аня.

Следующая неделя пути к стае прошла спокойно. Но мне в этом мерещилось только затишье перед бурей… А в том, что она вот-вот надо мной разразится, сомнений не было. Да и само слово "спокойно" применимо разве что к окружающему миру, который решил ненадолго прекратить нападки в мою сторону.  В душе покоя не было. Лица умирающих эльфов то и дело возникали перед глазами; и пусть убивать мне не в первой, в этом событии было что-то неправильное, пугающе. Я чувствовала, что мной кто-то или что-то управляет, и это чувство мне совершенно не нравилось. Но самым жутким были мысли, мелькающие иногда в моей голове, о том, что в обладании такой силой нет ничего плохого… Практически безграничная власть над чужими жизнями, никаких врагов – могущество темного дара… Вот только дар Черного Феникса рано или поздно оставит меня в полном одиночестве, в окружении трупов близких или тех, кто просто волею судеб оказался рядом. Андрей прав: мне есть ради кого бороться, кроме собственной души.

***

- Ну вот, добро пожаловать, - усмехнулся Андрей. Если бы он не был нашим проводником, вряд ли кому-то вообще удалось отыскать поселение вервольфов: не знаю, в определенной магии было дело или просто в том, что расположилось оно в самой чаще, но пока мы туда добирались, во мне крепло ощущения, что мы заблудились…

Деревенька тоже оказалась не совсем такой, какой я ее представляла. Небольшие аккуратные дома, некоторые из которых "опирались" на стволы деревьев. Правда, сейчас тут почти никого не было – двое парней, жаривших мясо на открытом очаге, да большой волк, чья серая шкура была испещрена черными "подпалинами", лежал на пороге.

 - Волки собираются вместе ближе к вечеру, - пояснил Андрей. Он, кажется, хотел сказать что-то еще, но замолк – дверь одного из жилищ распахнулась, и в проеме мы увидели девушку (бесспорно, оборотницу). Ее ярко-рыжие волосы сразу же засияли на солнце медными и рубиновыми искрами.

- Здравствуй, Андрей, - холодно поприветствовала она белого волка. Когда взгляд девушки переместился поочередно на меня, Шейда и Чинару, то он из сдержанного становился все более и более изумленным. Подозреваю, что у оборотней вообще не часто бывают гости, а тем более, такие.

- Оксана… - голос вервольфа так же не казался наполненным теплотой. Он быстро представил нас, под конец сообщив: "пока они побудут в стае". А еще я заметила, когда прозвучало мое имя, в лице этой Оксаны что-то еле заметно дрогнуло.

- Пойдемте, - кивнула она, - Помогу вам расположиться.

Могу сказать с уверенностью: наше появление оборотницу отчего-то совсем не обрадовало. Но теперь я начинала понимать, что значит авторитет вожака, и почему ни один из стаи не решается оспорить его решений. Страх перед сильнейшим подавляет индивидуальные желания, однако он же сплачивает волков и делает их настоящей Стаей. Вот только, всегда останутся одиночки, которым такая жизнь не подходит.

***

Медленно, как густая патока, текли мои дни в Стае… Не могу уверенно сказать, стали меня считать своей остальные волки или нет, но откровенной враждебности не проявлял никто. Разве что лицо Оксаны каменело каждый раз, когда я оказывалась рядом.

Несмотря на это, мне даже начинало нравиться в поселении оборотней. Жизнь у этих вервольфов оказалась простая, без изысков, в то же время удовлетворяющая потребность волков в свободе.  А еще – и меня это поразило, потому что совсем не соответствовало поим сложившимся суждениям – здесь царили взаимопонимание и поддержка, как в настоящей семье… Даже если кто-то (Оксана) кого-то (Андрея) и недолюбливал, в целом на атмосферу это не влияло.

Странно только, поймала себя на том, что невольно ищу детишек-волчат – забавных карапузов, которые в следующую секунду могут перекинуться в милых зверушек. Знаю ведь, что до совершеннолетия не обращают – не выживут такие "недооборотни", не смогут вытерпеть процесс изменения… И еще более  странно, что подобные мысли блуждали в моей голове именно в этот момент.

...Отчаянный визг, полный боли или страха – или и того и другого – резанул по ушам. Ни зверь, ни человек не в состоянии издать подобное – свято верила я до этого момента.

- Что происходит, демоны вас побери?! – не сразу удалось в рявкающем голосе, без привычных холодно-пренебрежительных интонаций, узнать голос Андрея.

А потом и он, и я увидели, ч т о  же здесь происходит.

Дрожащее тельце, покрытое свежей еще кровью, бьющееся в страшных конвульсиях. Не волк, не человек – и даже не оборотень. Просто кто-то, застрявший между этих состояний, умирающий на перепутье обликов…

- Прости, Андрей, прости!.. Я не могла иначе!.. Мой брат, он, он забывал меня… а я не могла… Не могла! – жалобные всхлипывающие оправдания издает девушка – молодая оборотница, которую я мельком видела в стае.