Сосуд (СИ)

Если вы думаете, что в комнату я грациозно вплыла, плавно покачивая бедрами, то… вы глубоко ошибаетесь. Я не вплыла, я ввалилась, скользя по гладкой поверхности пола. А всё почему?! А потому, что дверь оказалась дурацкой! Я её на себя, а она ни в какую! Я со всей силы — на себя! А она…думаю, уже догадались. И вот, устав от трудов праведных, прислонилась я к ней зад…ой, спиною, и вот зад…да чтоб меня, спиною и ввалилась, попав прямо в чьи‑то сильные и так своевременно подставленные руки. Мужские, конечно. Поняв это, на всякий случай, зажмурила глаза. Даже представить боюсь, что сейчас будет.

— Мадам, я безмерно счастлив держать в руках такую хрупкую красоту!

— М — м-м, я за Вас рада! А что, перышко уже отвалилось?! — испуганным шёпотом произнесла я, не поворачивая головы. Красота‑то, но хрупкая ж, сволочь!

— Нет, миледи, перо на месте, щекочет мне ухо! Но лучше, если бы это были Ваши губы!

— Сомневаюсь, я сейчас голодна! Очень! Боюсь, вашему уху не выжить!

Мужской гортанный смех пробрал меня до дрожи. Интересно, а этот веселый господин собирается поставить меня на пол, или я так и буду полулежать на нем, вытянув ноги?!

— Вы неподражаемы! — и меня приобняли, еще крепче прижав мои плечи к твердой груди.

— А вы невероятно сильны, если и дальше собираетесь держать меня так!

Я чувствую, что он улыбается. Зуб даю!

— Благодарю за столь лестное мнение обо мне, миледи! Для Вас я готов на многое, в том числе и… стоять так!

— Оч — ч-чень счастлива за Вас, только я не готова! Отпустите меня!

— Вы уверены?! — и мое многострадальное тело угрожающе накренилось назад.

— Да, нет…не знаю!

— Зато знаю я! Аарон, убери свои руки от неё! Немедленно! — ой, как стыдно! Рихард, ну, почему ты появился именно сейчас. Что он там говорил по поводу гордости за меня?!

— Харди, милый, что за странная…девочка?! — а это еще кто?! Ладно, сейчас всё увидим. О, слава богини, я снова — на своих двоих. Собравшись с духом, я повернулась к присутствующим.

Оказывается, шагнуть в 'никуда' — это попасть в огромный овальный зал с узкими узорчатыми окнами, от пола до высокого сводчатого потолка, и невероятным узором. Он как будто был выдавлен в белый мрамор пола огромной круглой… печатью?! Но это единственное, что я смогла осмотреть, ибо взгляд мой натолкнулся на хмурое лицо Рихарда, шагнувшего под руку с кем‑то, прикрытого плащом, из светящегося тумана, столбом клубящегося над узором с Печатью.

— Кьяра, будь любезна… объяснить, что здесь происходит?! Думаю, почтенные гости со мной согласятся, и ранее такого способа входить в помещение мы еще не наблюдали?!

Ой, гости! Это ж получается, я упала на… Кто‑то хмыкнул. Плавно поворачиваю голову и…

Справа от меня, облокотившись о спинку уютного золотисто — пурпурного диванчика, стоял… Сардос, забери меня к себе! И, да, ты — не бог. Бог сейчас передо мной! Какая фигура, позавидовал бы любой рыцарь. Да и рост не подкачал, выше меня на целую голову! А глаза?! Вот они — не то, что я, действительно неподражаемы! Льдисто — серебристые, но в их глубине я вижу… и всполохи огня, и зелень молодой листвы, и весеннее лазурное небо. А эти снежно — белые волосы?! Будто сын зимы взирает на меня!

Точно на меня?! На всякий случай обернулась, за плечом — никого!

— А — а-а… мне оч — ч-чень ж — а-а — аль, наверное… — тупое объяснение, но ничего умного в мою голову так и не пришло. Порою люди немеют, встречая пред собой истинную красоту. Я — так уж точно, пальцем пошевелить не могу!

— Позвольте, миледи, принести свои извинения за столь вольное обращение с вами! И позвольте выразить своё почтение! — а — а-а, чего он мне ручку целует?! Ой, щекотно! — Аарон Шейн, граф Лайнвуд, первый меч королевства Прайоры, доверенное лицо Его величества…

— Достаточно, Шейн! Не стоит заставлять даму ждать! — что‑то Рихард не в духе, не говорит, а рычит. А вот голос графа Лайнвуда словно мёд, тягучий и от него так щемит в груди. Так сладко.

— А я не спешу! — мило улыбаюсь широкоплечему мужчине в военном мундире, пытаясь сгладить грубость хозяина замка. Мне, кстати, улыбаются в ответ. — Очень приятно познакомиться с настоящим… Первым мечом королевства! Я Рокья…

— Дорогая, прости, но речь не о тебе! Позволь представить тебе баронессу Моррэ! Летицию Моррэ — безусловно, истинную леди Прайоры! — это что?! Ехидство?! Насмешка?! А вот это зря, мы этого не любим.

Ну, и где это баронесса?! О — о-о… шикарная женщина! Нет, правда, шикарная. Без сарказма. Эти медные волосы, закрученные в сложную высокую прическу, эти огненные глаза и карминно — красные четко очерченные губы — как можно быть настолько …ммм… рыжей?! И даже удивительное по своей красоте темно — бордовое узорчатое платье не могло приковать к себе мой взгляд так, как это сделало лицо молодой женщины. Высокие скулы, тонкий маленький нос, бледность впалых щек еще раз говорили о его безусловном аристократизме.

— О, благодарю, Харди… — изящная ручка, затянутая в полупрозрачное кружево перчатки, скользнула по рукаву черного сюртука мага и подхватила подол платья. Рыжая дама слегка присела. — Представь же и ты нам… столь прелестное дитя!

Да — а-а, красиво она улыбается. Еще бы, все ж зубы целы, вот и улыбается! Ну — ну, пол в замке ох какой скользкий! Знаю, проверяла.

— Рокьяра, моя гостья в Сумраке! И…моя ученица! — вот тут челюсть и упала. Причем не только у меня. Ну, у баронессы только слегка так, она же истинная леди, а вот я и граф постарались на славу, у нас еще и брови к волосам подскочили.

— И чему, позвольте, поинтересоваться, Вы учитесь?! — действительно, зме…то есть леди, быстро очухалась. Господин Шейн, тот вот до сих пор как‑то странно на Рихарда посматривает.

— А — а-а! — вот сволочь! Чему я у него учусь?! Так, Кьяра, не краснеть… только не краснеть. Соберись. — М — м-ма… м — м-м…

— О, неужели магии?! — отмер все‑таки Рыцарь королевства и бросился Прекрасной даме на помощь. Если кто не понял, Прекрасная дама — это я! — Вам сказочно повезло, Ричард Дахрейн больше полвека не берет к себе учеников!

— Да, магия… знаете, с детства мечтала обуздать в себе эту… невероятную силу! Магия — она, ну, вы понимаете… в общем, магия! — богиня, что я несу?! Закройте мне рот и чем‑то плотным!

— Рихард! Я не прощу тебе этого! — так, леди медленно, но уверенно превращается в визгливую торговку с обоза, — Я же трижды просилась к тебе…в ученицы! Что в этой девочке есть такого, чего нет во мне?!

— Поверь мне, она — невероятно талантлива… в некоторых областях! И удивительно несведуща в других, что делает её обучение — захватывающим приключением! — и главное смотрит на меня и улыбается так, с намеком. А я краснею. Богиня, я краснею! — Дорогие гости мои, ужин скоро подадут, прошу к столу!

Плавно развернувшись к баронессе, Рихард протягивает ей руку, тоже, кстати, в перчатке, только в белоснежной. Я что, тут одна без перчаток?! Каюсь, сняла по дороге. Руки просто жуть как чесались!

О — о-о, неужели, опять наша леди приседает?! Да она уже на пол опустилась у ног герцога! Что это он там разглядывает?! Не замечала за герцогом такой любви к кружевам…

Великолепная все‑таки женщина, Летиция не- помню — дальше‑как. Как она так плавно поднялась и легко свою ладошку в руку мага поместила?! Эх, мне бы! И спина у неё, между прочим, закрыта, одна я, как дура, загорать решила. Вернее, за меня решили. Ненавижу это платье!

— Миледи?! — ах, да, граф. Ну что, будем приседать?! Знала бы, не делала бы этого никогда!

Через три удара сердца и дважды вспотевших ладоней…

— Леди Рокьяра, Вам помочь?! — ну, вы, наверное, поняли, что опуститься довольно низко, ближе к полу, я смогла. Проблемы начались, когда я попыталась встать. Каблуки туфель! Вот знала же, что это орудие демонов! Сижу теперь как курица на насесте. Ой, кажется, уже не сижу, а медленно валюсь на спину, ибо длиннющий и тяжеленный подол платья тянет за собой. А — а-а, спасите!

— С удовольствием! — меня вмиг подхватили мужские руки и… я что, опять вслух думала?!