Кодекс молчания (СИ)

Вот заварились травы, аромат расплылся по всей комнате. Бастард вернулся к моей постели, оставил отвар подле и вернулся к столу. Полилась жидкость. Это абрикосовое бренди наполняло опустевшую кружку советника. Мужчина устало вздохнул, подле меня натужно скрипнул стул, бастард устроился на месте своего бдения и принялся потягивать алкоголь, запах которого приятно щипал мои ноздри. Только теперь я поняла, что абсолютно бессильна. Будто бы из моего тела украли все возможные ресурсы, даже дышалось с каким-то непостижимым трудом. Но ощущаемых повреждений не наблюдалось, а значит, все дело было в применении Динео. Может, об этом предупреждал Янро? Я не могла быть уверенной в этом, но иначе отчего еще мог предостерегать дракон? Иной дал четко понять, что магия для меня под большим запретом. Все же я не смогла сдержать обещания, когда Силенс умер. Я просто не нашла в себе сил не помочь своему мужу.

Тяжело вздохнув, Хелл опрокинул в себя остатки бренди и налил добавки. Мне казалось, ему уже достаточно, но бастард продолжал накачивать свое тело алкоголем. Будто бы от этого ему становилось легче. Он тяжело дышал, иногда вставал и мерил шагами комнату, не находя себе места. Я вспомнила о клятве. Может, бастард боялся, что я неожиданно умру, и ему придется отправиться следом за мной? Не думаю. Хелл был готов к такому повороту событий, когда положил мои ладони себе на лоб. Его что-то тревожило и не давало покоя.

-Катись к Дарку, - вдруг зарычал бастард. Я не слышала, чтобы кто-то заходил в комнату.

-Если бы я уже не пришел к нему, - хмыкнул Роуп.- Я, честно говоря, не к королеве…

-Тем более, - фыркнул Хелл.- Бренди я с тобой делиться не буду.

Я могла предположить, что Роуп осуждено посмотрел на бастарда, но, видимо, мой друг изменился за те несколько месяцев, что мы были в разлуке.

-Я принес свое, - парировал он, и бутылка с характерным звуком ударилась о стол.

-Что ж, - протянул бастард.- Придется тебя впустить, иначе я умру от скуки без горячительного.

-По-моему, из тебя уже самому впору пить, - недоверчиво протянул Роуп, но бренди все равно полилось по стаканам.

Долго они сидели молча, потягивая алкоголь. Хеллу это было не в тягость. Я прекрасно понимала теперь, почему он разговорам предпочитает тишину. Роуп тоже умел оставаться наедине со своими мыслями, так что компания подобралась подходящая.

-Тебе бы поесть…

-С каких пор ты заботишься обо мне? – ощетинился бастард.- Не я ли наградил тебя этим шрамом, - в довесок бросил он.

Поборов себя, Роуп ответил.

-Ты, но это не меняет сути моей просьбы. Тебе нужно выйти отсюда, поесть для начала, принять ванну… да и одежду сменить. Что за последние дни побывало в твоем рту, кроме бренди, вина или эля?

Хелл задумался, я буквально видела этот неизменный жест, когда длинные пальцы загадочно лежали на подбородке.

-Только ядовитые шутки, которые ты сейчас получишь, - весело отозвался бастард.

-Хеллс Беллс, - официально обратился Роуп.- Ты же ее знаешь. Она себе не простит.

-Плевать.

-Что? – опешил Роуп.

-Мне плевать, что она там подумает. Неужели неясно? Мне плевать на все. Важно только то, что я делаю, - холодно ответил Хелл с явным нетерпением. Собеседник ли, собутыльник ли ему надоел.

Я ощущала недовольство Роупа, но мой друг не мог каким-то образом убедить Хелла в своей правоте. Это невозможно. Бастард слишком самодостаточен, чтобы верить кому-то, кроме себя.

-Она же…

-Я сказал уже, - прервал бастард.- Что-то еще?

-Нет. Это все.

В полной тишине Роуп поднялся со своего скрипучего стула и вышел так же беззвучно, как и зашел.

-Сумбурный мальчишка, Эв, - задумчиво протянул Хелл.- Из него бы вышел толк, не будь он так ослеплено влюблен в тебя. Я…

Он запнулся. Кажется, Хелл и сам понял, что и ему это могло бы помешать, будь он моложе. Будь вообще все иначе. После этого бастард больше со мной не говорил. Только пил и молчаливо хмыкал собственным мыслям.

Вскоре мне был предложен тот самый остывший отвар, что Хелл заваривал несколько часов назад. Его неприятный запах не предвещал хороших новостей о потрясающем вкусе. Ловко бастард поднес к моим губам кружку, и противная жидкость полилась в мое горло. Я слабо глотала, честно справляясь с этим отвратительным действием. Но в ответ на это Беллс резко дернулся, облив меня, к счастью, холодным травяным настоем. Это было чудесно, мой нос щипало от ужасной вони.

-Эверин, ты… - неуверенно начал он.

Сейчас настало время собрать все свои жалкие силы. Наверное, на это ушло бесконечное количество времени, но мне удалось приоткрыть глаза. Слабый свет вдруг ослепил, возникло желание ощетиниться. Только желание. Действовать совершенно не хотелось.

-Моя королева, - облегченно простонал Хелл. Я с трудом повернула голову в его сторону и обомлела.

С вчера Хелл изменился, из чего я сделала вывод, что день проведенный во тьме здесь растянулся на более длительный срок. Жесткая щетина покрывала немного заострившиеся скулы бастарда и слегка впавшие щенки. Черты стали резкими, что-то грозное появилось в нем, глаза взволнованно блестели. От Беллса разило сильнее, чем от портового пьяницы, но речь была чистой, а движения четкими. Казалось, алкоголь не причинял ему никакого дискомфорта, хотя я отчетливо помнила заплетающийся язык пьяного Хелла, когда тот рассказывал мне о своих сестрах-близняшках. Теперь же передо мной стоял на коленях возле кровати яркий пример человека абсолютно умеющего себя контролировать. Это поражало. Но даже не его самоконтроль удивил меня. В лице Хелла я заметила возрастные изменения, что само по себе было вещью невероятной и даже, признаться, абсурдной. Я была готова поклясться, что возраст читался теперь не только в светлой зелени глаз, но и в морщине над переносицей, и в суровых стиснутых губах.

-Эверин, - для верности облегченно повторил он.- Жива.

Словно бы этот факт можно было оспорить. Ведь я и не умирала, раз была под его наблюдением, но все же спорить было просто напросто лень, так что я просто приняла его слова к сведению.

 Я осознавала тот факт, что сил разговаривать нету совершенно. С облегчением закрыв глаза, я прислушивалась к своему телу, которое жалобно болело и требовало моего полного и безграничного внимания. В кончиках пальцев обнаружился Динео, но я не рискнула использовать свою магию, потому что последствия таких поступков уже приковали меня к постели. Не хотелось бы пережить это вновь.

-Еще немного, моя королева, и я смогу вам помочь, - пообещал Хелл. Неужели до сих пор полнолуние? Казалось, бастард услышал мои мысли.- Уже вторая луна, Эверин. Ты долго была… не в себе, - мужчина запнулся. Он хотел сказать что-то другое, но в последний момент передумал.

Сил отвечать или спрашивать просто не было. Язык щипал неприятный вкус травяного отвара, мышцы гудели, горели, словно я весь день провела на тренировочном корте. Скорее всего, это действие трав, которые дал мне Хелл. Потому что, когда я очнулась, таких приятных телесных ощущений еще не было. Рука моя неожиданно дернулась, и пальцы свело судорогой. Бастард бережно потер суставы, кожа моя горела.

-Если бы я знал, что ты в скором времени придешь в себя, я бы не давал тебе отвара. Но я понял, что ты жива только тогда, когда ты начала глотать. А для тебя живой даже одной капли достаточно, чтобы заставить все тело жить своей жизнью.

Я хотела бы зарезать от возмущения, потому что с каждым словом Хелла у меня возникало все больше и больше вопросов. И они меня отчаянно волновали. Но слабость пока что не давала возможности быть властной королевой, получающей ответы.

-Я знаю, тебе все интересно… Но отдохни, Эв. У нас еще будет время.

Повисла тишина. Мое желание узнать, что же сейчас с Силенсом, пересиливало все реальные факты. Волнение за мужа затмевало разум, но я была вынуждена согласиться с бастардом. Впрочем, как можно ему противоречить? Казалось, я уже к этому привыкла.

Но сон не шел. Только отдых. Мое тело буквально рвалось вперед, мышцы гудели, все свербело, горело. Видимо, Хелл каким-то способом заставлял тело жить, но я не могла быть полностью уверенной в этом предположении, так что оставалось только надеяться на то, что я все-таки не умирала. Какое-то неприятное чувство возникало при мысли об этом, и сопротивляться ему я не умела. Что ж, может все было не так, как я себе представляла, так что не стоило делать поспешных выводов. Наверное, просто возбужденное состояние моего тела приводило в движение и разум, поэтому мысли казались болезненными укусами ос, спрятаться от которых было невозможно.