Злато-серебро (СИ)

Он сказал об этом Кверкусу в их последнюю встречу, когда наставник с неожиданным беспокойством спросил, не тревожат ли бывшего ученика по ночам образы казненных и пытанных лиходеев. Услыхав отрицательный ответ, старый чародей покачал головой.

-- Сердце, чтобы жить, должно чувствовать, -- изрек очередную банальность, которые Серп терпеть не мог.

Но даже если наставник прав, его сердце отлично чувствует. И злость, и досаду, и обиду на несправедливость, сотворенную с ним без видимой причины. Чародей сжал зубы. Ну вот, не хватало начать себя жалеть! В кои-то веки выбрался на лунные луга, так нечего позволять горьким мыслям лезть в голову и отравлять удовольствие от прогулки. Свет Госпожи Луны нежен, лучи прохладны, ночь...

-- ...Ночь прекрасна! -- раздался снизу мужской голос, ему вторил тихий мелодичный женский смех.

В другое время Серп разозлился бы столь грубому вторжению в лунный мир и его мысли, но сейчас раздражения не было, напротив, возникло любопытство. Что за парочка не спит за полночь? Где они сидят, стоят или лежат? На балконе богатого дома или на пахнущих рыбой и водорослями ступенях набережной? Чародей, остановившийся, едва услыхав слова, присел и всмотрелся в прозрачную для его глаз тьму.

Парочка стояла у парапета на самом конце Среднего зубца и любовалась темным морем, рассеченным сияющей лунной дорожкой.

-- Знала б ты, как я счастлив, что ты меня вспомнила, -- высокий кряжистый мужчина, обнимавший женщину за плечи, теснее прижал к себе подругу.

-- Я не вспомнила, -- смущенно проговорила она. -- Тот человек мне сказал. Я немного боялась, что он пошутил.

-- А он точно был чернявый? -- в голосе мужчины прозвучало сомнение.

-- Да, высокий, худощавый, черноволосый и черноглазый.

-- Нет у меня таких друзей. Но одного тощего да чернявого я все-таки знаю. Не пойму только, с чего б ему за меня хлопотать.

-- Кто он, Ян?

-- Да так, в замке на побегушках, -- неохотно произнес мужчина, обнял женщину уже обеими руками и принялся целовать.

Серп глухо выругался. Он-то рассчитывал, что мраков стражник перепугается до лысых выпей, когда Лилея заикнется о женитьбе. Досадовал даже, что не удастся подсмотреть за их объяснением. И вот, пожалуйста, светлая Госпожа позаботилась, чтобы кое-что он увидел. Милуются и воркуют, аки голуби. Окатить бы сейчас этого Бурьяна ведром воды. Или... Чёрен мрак, ну что было не выпить перед уходом пива! Может, хоть дождь вызвать? Ночь, видишь ли, прекрасна! Была до этой встречи.

Чародей уже коснулся нитью силы далекого облачка, но снизу опять донесся счастливый женский смех. А, пусть их. Может, Лилея снова станет прежней, тогда Бурьяну не позавидуешь. На мужиков-то красотка падка. В замке на побегушках! Погоди, верзила...

Следующим утром Серпу пришлось удивляться еще больше. Бурьян заявился в пыточную, запинаясь и хмурясь, принялся благодарить помощника Вермея за своевременную доставку Лилеи к целителю.

-- И за то, что про меня ей напомнил, спасибо, -- пробурчал напоследок. -- Коли встретишь, не говори, что ты палач. Испугается еще. Она теперь почти всего боится.

Не дожидаясь ответа, стражник поспешил к выходу. Раздосадованный Серп хотел было плюнуть ему вслед, но постеснялся подошедшего Вермея.

-- Болтают, Лилея вдруг Яна вспомнила, -- задумчиво произнес палач. -- Вот что настоящая любовь творит!

Чародей с трудом удержался от смеха. Светлое Солнце, как глупы люди! Или, может быть, не глупы, просто из-за бессилия и страха им необходимо верить во что-то доброе и хорошее, которое, как они полагают, защитит их от мрака и тьмы.

***

Однажды в пыточную заглянул невысокий, плотный, едва ли не кругленький мужичок с широким лицом, выражение которого было на редкость благостным.

-- Здор ово, Вермей. Мне бы с младшим палачом перемолвиться, -- проговорил, заглянув в комнатушку с топчаном и столом, где как раз перекусывали заплечных дел мастера.

-- Здорово, Ч ерен, -- кивнул палач. -- Садись, угощайся. Раз сюда пришел, а не в Кротовину вашу Серпа вызвал, дело не шибко тайное.

-- Мои дела все тайные, -- добродушно усмехнулся мужичок, придвигая стул и усаживаясь так, чтобы хорошо видеть обоих собеседников. -- Да только на сей раз ты оказался о многом осведомлен. И я покуда собираюсь с парнем познакомиться, а не хитроумные планы обсуждать, -- оглядел разложенную на столе снедь, взял румяный кусок пирога, повертел в руке, разглядывая, откусил. -- Вкусно, -- кивнул одобрительно и продолжил жевать.

Серп, не особенно пытаясь скрыть удивление, разглядывал главу Кротов, которого поначалу принял за служителя храма Светлого Солнца. Те всегда имели столь же благостный, сытый и мирный вид, к тому же иной раз забредали в пыточную. Беспокоились о душах как преступников, так и палачей.

-- Скажи-ка, Серп, -- приступил к делу Черен, доев пирог и запив его парой глотков слабенького пива. -- Как думаешь, зачем ты лиходеям понадобился? Один чародей у них в шайке уже есть. И, как я понял, дело свое он знает. Может, у тебя какие-то особые способности имеются?

-- Никаких особых способностей нет, -- чародей с досадой подумал, что ему просто некогда было придумать что-то свое. Слишком быстро после окончания обучения остался без сил. Но не объяснять же это Черену? -- Я размышлял, почему лиходеи мной заинтересовались. И нашел только одно объяснение.

-- Ну-ка, ну-ка, послушаем, -- оживился глава Кротов.

-- Им нужно, чтобы кто-то удерживал полотно сил от колебаний. Ты прав, чародей в шайке уже есть. Он может совершить любую волшбу: отпереть дверь, провести людей сквозь стену, быстро и бесшумно справиться со стражей или караулом. Короче, сделает все, что лиходеям потребуется. Но на такой случай в Мелге, как и везде, наверняка имеются вахтенные чародеи или амулеты у обычного, не одаренного дежурного. Любое значительное колебание полотна сил тут же будет замечено, и сигнал об этом пойдет, куда следует. Верно?

-- Верно, -- кивнул Черен.

-- Так вот, второй чародей мог бы погасить колебания. Тогда...

-- ...Преступление какое-то время останется незамеченным, и лиходеи преспокойно скроются с добычей, -- закончил глава Кротов. -- И где в таком случае усиливать охрану, совершенно непонятно. С помощью утаенных чар можно пробраться куда угодно.

-- Да и вообще натворить дел, -- проворчал Вермей.

-- Пытались они снова поговорить с тобой? -- спросил Черен.

Серп без утайки рассказал о нападении на Иволгу и последующем визите Глиняшки с кошелем золота.

-- Так-так, значит, деньги ты взял, -- круглое лицо главы Кротов не выражало осуждения, но Серп счел правильным объясниться.

-- Я отдал половину девчонке. Ей досталось. А мне пришлось тратиться на камни для охранного амулета.