Злато-серебро (СИ)

-- Может, она и права была насчет ужина, -- пояснил он. -- Говоришь, не путался с лиходеями?

-- Не путался, -- буркнул Серп и прихватил со сковороды кусок жареного мяса. -- Ты в самом деле ее спас от этого, на Западном зубце?

-- Ну, не совсем спас. Она вырвалась и бросилась бежать. Аккурат на меня с напарником наткнулась. Вообще-то, если б не мы, он бы ее догнал. Там улицы запутанные, а она успела заблудиться.

-- Выходит, я твой должник, -- с большой неохотой признал Серп. -- Кой мрак понес ее в трущобы?

-- Корабли хотела вблизи увидеть, -- Кайт посмотрел-посмотрел, как чародей уплетает мясо со сковороды, подошел и тоже взял кусок. -- Почему ты не дал ей охранный амулет, хоть простенький? Вряд ли она отказалась бы из-за твоего ошейника.

-- Не подумал. Просто не подумал, что он может ей понадобиться.

-- Не подумал? -- с прищуром глянул Кайт. -- Или тебе выгодно, чтоб ее убили, замучили, продали куда-нибудь? Она что-то знает про тебя. Что-то...

-- Выгодно? -- Серп не сумел сдержать нервный смешок. -- Мне выгодно? Да если б ее не убили, а всего лишь изнасиловали или похитили... Ты просто не представляешь, что несешь!

-- Неужели ты ее любишь?

Выражение лица чародея послужило весьма красноречивым ответом на вопрос. Некоторое время мужчины молчали, занятые поглощением жаркого.

-- Погоди-ка! -- Кайт дожевал мясо и уставился на чародея. -- Ты ночной. По чердаку в лунные ночи шастаешь, это да. Но и девушка... Когда ты вчера вечером не в себе приперся... Она тебе нужна, чтобы силу пополнять!

-- Какой лицедей пропадает! -- съязвил Серп. -- Может, свести тебя с племянником Вермея?

-- Ты о чем?

-- Ни о чем, -- проворчал чародей, уловив искреннее замешательство Кайта. Выходит, Крестэль в самом деле ни о чем не догадывался. -- Мой источник теперь ни для кого не тайна. После твоих доносов.

-- Да не доносил я на тебя! Говорил как-то при Грифе, что ты у меня живешь. Мы земляки. Что тут такого?

-- Значит, и вовсе ничего, -- Серп, окончательно раздавленный обрушившимися неприятностями и правдивостью Крестэля, плюхнулся на лавку у стола.

-- Может, хватит в тумане прятаться, месяц неясный? -- Кайт сел напротив. -- Расскажи-ка толком про здешних лиходеев и про шутку, из-за которой у тебя ошейник. Шутка-то уж больно невеселая выходит, если твоя чародейская сила от баб зависит.

Серп молчал, думал. Крестэль, оказывается, его не выдавал, да еще девчонку спас, пусть и случайно. Ссориться с ним -- значит, потерять удобное и безопасное жилье, которое становится особенно ценным в свете последних событий. Ну, будет благородие доподлинно знать, зачем чародею Иволга, и что? Трепать не станет, если попросить, а Юнкус и так уже обо всем частью вызнал, частью догадался.

И Серп рассказал о своем аресте и ссылке, а заодно о вчерашней встрече с преступным лиходеем.

-- И ты Лилею на себе пер с Западного зубца аж до храма Светлого Солнца? -- первым делом спросил Кайт, выдавая свое знакомство с черноокой красавицей. -- Ну, силен! Я, выходит, сильно рисковал, предлагая тебе во двор прогуляться.

-- Да я с полдороги, а то и больше, зачаровал свое тело, иначе не справился бы, -- хмыкнул Серп. -- Но тебя все равно отлупил бы, не сомневайся. Уж очень зол был. Тут кого угодно одолеешь.

-- Теперь подобрел, что ли? -- усмехнулся Кайт.

-- Вроде, -- чародей на всякий случай прислушался к собственным ощущениям, но ярость, и правда, куда-то ушла. -- Наверное, из-за съеденного мяса. Все больше убеждаюсь, что птаха не так глупа, как кажется.

-- Сделаешь ей амулет?

-- Да уж конечно! Полнолуния долго ждать, так что придется на крови делать. Завтра же займусь, сейчас нужных камней под рукой нет.

Перед тем как идти к себе, Серп решил проведать Иволгу. Оказалось, весьма своевременно: девушка металась по кровати и стонала. Чародей выругался про себя и снял со служаночки сонные чары. Опять он о ней не подумал, не сообразил, что после случившегося птаху могут мучить кошмары, от которых не спастись из-за навевающей сон волшбы.

Он присел на краешек узкой кровати, чародейский светильник, сопровождавший хозяина, завис рядом. Что же именно с ней приключилось? Кажется, до насилия не дошло, да и глупо было б лиходеям делать его врагом, раз хотят привлечь на свою сторону. И все-таки не худо бы выяснить. Чёрен мрак, если худшее все-таки случилось, силы ему от нее долго не видать.

-- Эй, птаха, -- Серп осторожно потрепал вновь заметавшуюся девушку за плечо. Она тут же проснулась, рывком села, одновременно отстраняясь от него. -- Не бойся, это я, Серп. Ты дома, в безопасности.

-- Серп... -- Иволга порывисто обняла его, прижалась. -- Он мне ничего не сделал. Я вырвалась, побежала, а там Кайт...

-- Да-да, Крестэль мне уже рассказал, -- чародей погладил ее по голове, в душе испытывая облегчение.

-- А как я здесь очутилась? -- Иви только сейчас сообразила, что находится в своей комнате. -- Вы дрались?

-- Нет, не дрались. Мяса налопались, отяжелели, -- хмыкнул Серп. -- Да и не с руки мне бить морду тому, перед кем в большом долгу.

Девушка ничего не сказала, лишь прижалась теснее. Чародей вместо того, чтобы ощутить раздражение из-за глупости девчонки, наверняка невесть что себе навоображавшей, вдруг сказал:

-- Хочешь, спи сегодня со мной. Я разбужу, если снова кошмар приснится.

-- Да, хочу, -- просто ответила она. -- Спасибо.

Серпу оставалось только дивиться, что Иволга не разразилась потоком слезливых благодарностей, коего он очень опасался.

***

На следующий день помощник палача отпросился у Вермея и ушел из пыточной пораньше. Нужно было зайти к ювелирам, раздобыть сангр илы для амулета.

Серп долго перебирал алые бусины под уважительным взглядом старичка-хозяина, быстро распознавшего одаренного (кожаный ошейник чародей снял, покинув замок, темную полосу на шее привычно прикрыл воротом рубахи). Подходящие камни никак не попадались: одни были слишком мелкими, чтобы нанизать их на кожаный шнурок, другие прежде подвергались воздействию тех или иных чар, третьи, стоило к ним прикоснуться, излучали холодную неприязнь и, значит, совсем не подходили для охранительного амулета.

Под конец ювелир, опасаясь гнева переборчивого покупателя, принес еще одну шкатулку, с отборным товаром "для знакомых чародеев". К радости Серпа камни там оказались девственными, чистыми от каких-либо чар и настроены были вполне доброжелательно. Но тут чародей с раздражением осознал, что выбирает сангрилы покрасивее, поровнее, с более сочной окраской. Ругнулся про себя, но брать первые попавшиеся все же не стал. За девять крупных, ровных бусин пришлось выложить аж шесть золотых, зато работать с камнями будет приятно. В самом деле, не выпускать же собственную кровь на какие-то ущербные осколки?