Бег сквозь лабиринт

Девушка опустилась на скамейку у подъезда, и, вынув из сумки сигареты, закурила. Слава Богу, что Зиска не отказалась от меня, а то словно я прокаженная какая-то.

Когда выбежала Азиза, то Наташа на мгновение застыла, словно не веря в ее присутствие, вскочив со скамейки, она бросилась к подруге и, обнявшись, они расплакались. Ничего лучше этих объятий сейчас, именно в эту минуту для Наташи не существовало, ей стало так тепло и в тоже время горько, что она плакала и не могла остановиться. Наконец, посмотрев друг другу в глаза, Азиза сказала, что им не следует здесь так долго стоять и реветь.

— Ты права, — все еще всхлипывая, ответила Наташа, согласившись с ней. — Пойдем на наше место, там ни кто нас не будет доставать.

Наташа вспомнила, когда они еще учились в школе, то нашли это место в доме, где жил Сергей, на чердаке, у них был даже свой собственный ключ. Наташа, Сергей и Азиза любили там собираться и делиться своими радостями и невзгодами. Сергей притащил туда старенький диван из своей комнаты, когда ему купили новый, девчонки всякую посуду, потом отец Сергея сколотил небольшой столик и весь хлам, что был не нужен в их квартирах после ремонта, вскоре очутился в этом уютном месте. Это был их второй дом, там впервые Наташа и Сережа остались вдвоём, где все и началось, а может, это было начало конца, ведь у них так ничего и не сложилось.

— Интересно, Серый водит туда своих новых подруг? — спросила Азиза и в ее голосе мелькнули ревнивые нотки, но это была ревность не к его новым увлечениям, а к старому доброму чердаку, который, никогда, не насмехаясь, молча выслушивал все их тайны, где всегда можно было найти пакетик с карамельками или домашними сухариками из ржаного хлеба.

Дом Сережи был в каких-то десяти минутах ходьбы, еще немного и девушки держась за руки, вошли в его подъезд.

— У меня такое чувство, что мы совершаем что-то запретное, — тихо произнесла Наташа, когда они вошли в подъезд, где жил Сережа.

— Потому, что нас больше не трое? — спросила Азиза, — но мы уже давно не дети.

— Но все-таки идем со своими проблемами не психоаналитику, а опять в наш маленький мир детства.

Молча, поднявшись на пятый этаж, они вскарабкались по чердачной лестнице и к своему удивлению увидели, что замка на нем не было. Люк поддался легко, и, откинув его, Наташа первая влезла внутрь, протягивая Азизе руку.

Внутри все изменилось. Здесь видимо, обосновались другие, не такие уж правильные ребята. Пепельница была полна окурков, тут и там валялись пустые бутылки, а в воздухе витал чужой запах, это был дух грязи, пота и какой-то кислятины. Девушки подошли поближе к выходу на крышу, и в лицо приятно дунул легкий июльский ветер. Они обнялись, закрыв глаза, и вспомнили все то, с чего начиналось их знакомство, которое затем переросло в крепкую дружбу.

— Не хотелось бы столкнуться с новыми хозяевами чердака, — усмехнулась Азиза.

— Ничего отобьёмся, — улыбнулась ей в ответ Наташа.

— Все так изменилось, тут, наверное, делят награбленное малолетние преступники.

— Да, черт с ними, не бери в голову, я так рада, что ты все-таки смогла вырваться и попрощаться со мной.

— Попрощаться? — непонимающе вскинула брови Азиза. Наташа вытащила из сумочки пачку сигарет.

— Покурим, как в те времена, когда это еще нельзя было делать.

— Давай, — Азиза тоже вынула сигарету из пачки и спросила:- Ты уезжаешь с ним?

— Да, — без обиняков ответила Наташа, — сегодня самолет в Москву, а оттуда в Ганновер.

— А что в такую даль?

— Не знаю, но ты была в чем-то права, Антон мне кое-что рассказал и я благодарна ему, что он мне открыл глаза, а он оказался не таким уж плохим, хотя сам сказал, что у него руки по локоть в крови и он заслуживает смерти.

— Так и сказал? — удивилась Азиза, на что Наташа, кивнув начала свой рассказ. Она не утаила ничего и просила только об одном, ни кому, ни о чем не говорить.

— Я не могла это носить в себе, и скажу тебе одну вещь, раньше я считала это сном, но теперь понимаю, что я ошибалась и это были предвестником того, что должно случиться со мной в будущем.

— Я не понимаю о чем ты, — округлила свои темные глаза Азиза, — ты хочешь сказать, что с тобой это было раньше, ты бродила во сне и проходила сквозь зеркала?!

— Не знаю, я была совсем маленькая и плохо помню… Однажды мне, приснился сон, что я вошла в зеркало, помню все обрывками. Мне не было страшно, я бродила по свежескошенной траве, а в моих волосах играло солнце, мне было так хорошо там. Однажды мама меня отругала за то, что я бегала на улице и, не помыв ноги, легла в постель…

…- Это что же такое, Наташа, вся простынь в грязи, ты, что босиком на улице бегала?!

— Мама, ты, же меня сама перед сном купала, — я тогда и представить не могла, что через много лет грязные простыни расскажут мне о многом. В тот день я вспомнила, что со мной происходило в детстве, когда Антон мне обо всем поведал. Я поняла, что те сны были проникновением в другую реальность, но я всегда возвращалась целая и невредимая, может потому, что была всего лишь еще маленьким чистым ребенком. Тогда мне этого не дано было знать.

— А зачем ты понадобилась Тэллю, мало ли таких как ты, сейчас столько экстрасенсов расплодилось, как грязи, — улыбнулась Азиза.

— Если бы это было так, я была бы счастлива, ведь я согласилась поехать только из-за того, чтобы быть по дальше отсюда. Честно признаюсь, мне становится страшно, при мысли, что Антон довёл бы начатое до конца, и я стала послушным орудием в руках Тэлля. Одна мысль меня волнует, что Антона могут убить, как его предыдущих двойников за неисполнения приказов Тэлля. Я вот что думаю, а что если мой Антон не тот, за кого себя выдает, меня очень беспокоит это. Когда мы расставались, я вспомнила о предупреждении Антона ни когда первой не начинать разговор о том, что я могу открывать двери в другие миры.

— А ты? — Азиза с напряжением слушала рассказ подруги, — неужели заговорила об этом?

— Так все вышло само собой, а потом я вспомнила о его предостережении, и мне стало… страшно, что ли, хотя, пока я не знаю чего мне бояться, одно меня пугает, вдруг со мной рядом совсем другой человек.

— А нельзя узнать это, не могут же они быть похожи друг с другом совершенно, что-то должно выдать того другого.

— Иногда мне кажется, что Антон стал другим, хотя прошло всего два дня, все настолько странно, и я себя чувствую отрезанной от мира, — Наташа опустила глаза и, бросив сигарету вниз, наблюдала, как она катится, подпрыгивая по наклонной крыше. — Я не пойму, что Нугман так взбесился…

— Да тут кое-что случилось, — Азиза присела на маленькую табуретку, — Журавлев, его крестный, недавно разговаривал с ним, и как позже выяснилось о тебе.

— Интересно, я помню его секретаря Машу, мне она понравилась, такая умная и красивая девушка, что не часто встретишь. Да, и что он про меня говорил?

— Он говорил о каком-то заговоре против тебя, что тебя хотят использовать, то есть все то, о чем я тебя предостерегала, оказалось правдой. — Азиза немного помолчала и добавила, что пора уходить, пока сюда кто-нибудь не нагрянул, — поговорим по дороге.

Осторожно спустившись, Наташа прикрыла дверцу некогда прежде их чердака и, спрыгнув вниз, поправила кепку, сползшую на глаза. Азиза грустно посмотрела вниз в пролет этажей и, облокотившись на перила, вздохнула.

— Знаешь, только сейчас начинаю понимать, как мы быстро повзрослели, все не так как прежде. Мне так жаль, что у тебя не сложилось с Сережей, прости, но…

— Но я не люблю его, Зизка, — прервала ее Наташа, — я люблю Антона и тебе нужно только пожелать мне удачи.

Азиза обняла подругу и, коснувшись ее щеки, сказала, что она всегда хотела ей лучшего.

— Я устала и уже настроилась на то, что придется уехать, эти ночные видения-прогулки выматывают меня, я стала такая раздражительная.

— Нет, Натка, ты все такая же, просто много свалилось на тебя… Слушай, — Азиза округлила глаза, — я же забыла тебе сказать, начали про Журавлева, и я сейчас только вспомнила. Ты знаешь, что Маша пропала неделю назад, а недавно ее труп нашли в каком-то заброшенном домике лесника…