Саммаэль

— Акт приёма-передачи, — напомнила демонесса.

— А. Да. Акт.

Нашёл терминал шлюза, провёл картой. Главный административный интерфейс, допуск судовладельца, судовые документы… вот он, акт передачи. «Передал» — Абрахам Гейл. «Принял» — Саммаэль. Дата, время, цифровая подпись. «Отправить».

Ухнул пневмопривод. Сложился и спрятался под обшивку трап; тяжёлая дверь пассажирского шлюза со вздохом встала на место.

Прошли в ходовую. Бергман сидел в кресле первого пилота — эх, не по чину ему, не по чину, да что же поделать, — сидел напряжённо, правая рука на рычагах управления тягой, левая на штурвале. Не хотел взлетать, не хотел; не хочется в небо, когда помнишь, как оттудова падал…

— Готовность?

— По вашей команде… — и всё-таки добавил: — Сэр.

— Взлёт.

— Есть взлёт!

А как скомандовали — так ему полегчало, с отвращением подумал колдун.

«Виверна» взлетала легко. Прыгнула на маневровых на сто метров кверху, за окнами распахнулась равнина, от горизонта до горизонта, чёрные тучи в белых росчерках молний, бахрома дождя слева, — а потом — так же мягко — стартовал маршевый атмосферный, и фрегат зарылся носом в серую дымку.

— Если что, я в каюте номер один. Об угрозах безопасности полёта сообщать по внутренней связи немедленно, — Саммаэль отстегнулся от кресла и встал. Высота тринадцать тысяч, если уж здесь не накрыло, то на верхушке атмосферного фронта проблем не должно быть. Взлетели. Успели. Идём в каюту, Милена, ну её на хуй, эту Нью-Гарку…

— Есть, сэр, — крикнул Бергман им вслед.

Глава 13. Очень Везучий Пилот

Договор на пилота Саммаэль заполнил уже в каюте. Четыреста по тарифу, сто семьдесят в компенсацию за «билет в один конец», полтинник за срочность, — и в ходовую рубку, на подпись. Пилот подмахнул не глядя.

Сходил ещё в ходовую подтвердить курс, уже после выхода в джамп. За бронестеклом горели сиреневые сполохи джамп-перехода, переливались малиновым и голубым, изменчивые, почти что живые; совсем не то, к чему привык Саммаэль при своихпереходах…

От этого зрелища к горлу подступал противный комок.

Задерживаться в ходовой Саммаэль не стал, подтвердил, — «Мэлхейм, пассажирский» — и смотался в кают-компанию. Миленка с ногами забралась на диван, зажгла торшер, и читала на Саммаэлевом планшете, что характерно, бабский роман. Эх, демонесса, хмыкнул Саммаэль про себя, нашла что читать. Ещё бы привязать тебе розовый бантик… на хвост. Или ещё куда.

Впрочем, настроение стало получше. Всё, корабль в наличии. Теперь бы ещё пилота к этому кораблю… а не то штопаное убоище, которое сейчас за пультом.

«Виверна» шла мягонько, почти без противной «дрожи». Саммаэль даже чувствовалнемного Милену, — и та даже немного могла отвечать. Не поленился, залез в корабельные спецификации, прочитал: «уровень подавления гравитационной частоты на номинальном режиме», было написано там, «не менее двадцати трёх». «Полностью безопасным для жизни» считался уровень «тридцать»; а старые гнилые «Вархаммеры» еле тянули «десятку».

«Виверна» шла мягонько. И быстренько — вот что значит нормальный корабль! До Мэлхейма, по прикидкам, дойти должны были дня за четыре; да оттуда неделю до Дейдры. Потом чёрт знает сколько на оборудование, понадобится, кстати, и док с кран-балкой, надо бы поискать аренду, — а потом скорость-то упадёт, потом будем-то не пустые ходить, а с полной загрузкой… ну да нестрашно.

Уф. Выбрались.

Пойти, что ли, отвлечь демонессу от её увлекательного чтива. Трахаться, впрочем, пока не хотелось; а вот обниматься — вполне, вполне.

***

— У нас горючее на исходе, — виновато сказал Бергман, когда Саммаэль вошел в ходовую рубку. — После выхода из джампа будем просить аварийной швартовки. А может быть, и буксир.

— А я тут при чём?!

— Лучше, если переговоры ведёт судовладелец.

Ну ты и дал, со злостью подумал колдун. Я впервые в жизни на этой жестянке, и правила переговоров всё равно возьму из твоей головы!

— Расчётная точка, — бормотал Бергман себе под нос. — Скорость… Тяга… Начало синхронизации…

Пилот медленно двинул на себя рычаг управления джамп-приводом. Фрегат мягко качнуло; сиреневые сполохи по сторонам вспыхнули ярче, заискрились малиновым и сине-зелёным, — а по курсу небо темнело, наливалось густой чёрнотой, разрасталась как будто дыра в пространстве…

Нет, поправил себя Саммаэль. Эта чернота впереди — никакая она не «дыра в пространстве». Она и естьпространство. Космос. А мы пока что не в космосе, а чёрт знает где.

Фрегат вдруг тряхнуло. Схлынула по сторонам синяя пелена, чёрнота рванулась навстречу, ударили в глаза злые белые точки звёзд. И что-то ещё, продолговатое, серебристое, прямо по курсу и чуть правее…

— …Ёб твою мать, сто хуёв тебе в рот, лешего тебе в дюзы и двух в вентиляцию! — выл Бергман в радиопередатчик. А из радиопередатчика вторили — в два голоса и те же слова. — Ёб твою мать! Сто хуёв тебе в…

Корабль! Сука, корабль! — запоздало струхнул Саммаэль. В трёхстах метрах по курсу! Ещё бы чуть-чуть, вышли б из джампа с ненулевой относительной скоростью, — и уебались бы в борт ему, на хрен, к чертям собачьим, и было бы как на Аргосе! А это что?! — схватился колдун за голову. — А это ж, ёб твою, станция!«Мэлхейм», блядь, «Пассажирский»! Вон, плывёт себе по орбите! И не сорок тысяч от нас до неё, как положено, — а всего, нахуй, два километра!

А кораблик-то тот, серебристый, в своём был праве, запоздало сообразил Саммаэль. Колупался себе малым ходом, в охранной зоне космической станции… а мы тут, на всех пара?х! Так что нефиг тут Бергману материться.

— Бегман, — оторвал Саммаэль пилота от радиопереговоров. — У вас ошибка завершения джамп-перехода.

— Не у меня, — отмахнулся Бергман. — Опять эти помехи, ебббать их…

Да колдун и сам уже видел: ещё однабело-сиреневая вспышка, ещё одинкорабль вышел из джампа, и вовсе не там, где был должен. В опасной близи к планете.

Блядь. Пора уже с этим что-нибудь сделать.

А пока Саммаэль пригляделся к экрану переговорника. Что-то номерок там регистровый был… очень знакомый. И пилот на экране — белобрысый, небритый, с частыми морщинками вокруг пожжённых ультрафиолетом глаз, — тоже, знакомый. И тоже, глазоньки-то скосил. На регистровый наш на номер…

— Вессон? Валь Вессон? — Саммаэль отпихнул Бергмана от передатчика.

— Откуда ты меня знаешь? — удивился пилот.

— Да… порекомендовали, — отмахнулся колдун. — Я же тут, собственно, к тебе!

— Ко мне? А ты кто?!

— Да позже! Давай-ка ко мне на борт, есть дело!

— Так, помедленнее, помедленнее, — забеспокоился Вессон.

— Уф, — Саммаэль выдохнул и перешёл на «вы». — Валентайн, я хочу предложить вам контракт. Мне нужен пилот в сложную поисковую экспедицию. Вот на этот корабль. Он, кажется, вам знаком…

— Да, это моя «Виверна»! Бывшая. Где вы её взяли?

— Выкупил у полковника Гейла.

— Старый чёрт, небось, на ней наварил, — неожиданно ухмыльнулся Вессон. — Как он?

— Плохо. Съел его Восьмипалый.

— Что, в прямом смысле съел?!

— Да не, в переносном… ещё один инсульт. Но может съесть и в прямом, ходит кругами, принюхивается.

— Да, этот может… А Рик?

— Рик на месте, в порядке.

— А?… — Вессон осёкся.

А хрен тут я буду о твоей Лайзе распространяться, буркнул про себя Саммаэль. Не хватало тебе узнать, что с ней трахался мой пилот. А то, не дай бог, не Бергман попрёт морду бить Валентайну — а Вессон полезет на Бергмана…

— Вообще, на Нью-Гарке хуёво, — ляпнул колдун. И ляпнул совсем невпопад.

— Так, так. Ну а что за контракт-то? — вновь всполошился Вессон.

— Лучше бы с глазу на глаз, — вздохнул Саммаэль. — Переходите ко мне на борт. Мы в охранной зоне станции, и ваша безопасность гарантирована Кодексом космических перевозок…