Красная книга начал. Разрыв (СИ)

   - Ну, я тут поспрашивал в общем, ежели интерес есть, то расскажу, - капитан усмехнулся, искоса поглядывая на юношу.

   - Да не томи уж...

   - Вот смотри, компания у них дружная, но главный в ней недавно сменился. Был еще один юнец - сынок торгаша. Не помню имени, да и неважно. В общем, когда твой друг купил тот домик, то слава про него пошла нехорошая. Наших даже вызывали пару раз, на дебоши. Но на поверку все чинно. Господа гулять изволят в саду, а то, что там девки полуголые по саду бегают, и вино чуть ли не по улице течет. На то запрету нету.

   - В чем дело тогда?

   - Дело в том, что дружок твой местных молодчиков в гости не звал. С соседями он, если только на улице раскланяться. А так, чтобы с уважением в гости позвать или прием устроить, ни-ни. Ну, и решил тот юнец с ним то ли поговорить, то ли проучить - не знаю. Но вошел он к нему не с парадного входа, а через забор перелез вечерочком. Дело недавнее совсем, пары недель не минуло... - капитан протянул паузу.

   - Не томи! Что с того? Ну, перелез, собаки его там порвали что ли?

   - Да какие собаки?... - рассмеялся Стэн, - Девицы его поймали. Говорят, гоняли его по саду с четверть часа, а потом в дом утащили. А вот что в доме было, то у друга своего вопрошай. Мне не ведомо.

   - А парень что говорит?

   - А он теперь ничего не говорит. Как подменили его: не балагурит, с друзьями не гуляет, интересу не выказывает больше ни к другу твоему, ни вообще к прежней жизни. Ну, его папашка сунулся к твоему другу, а потом спешно отправился в деревню с семьей, здоровье поправлять. Что, да почем, опять никому не известно...

   - Соседи, тогда, жалобу накатали префекту, пытались добиться выселения и запрета. А за что? Инкер этот самый упорный был: в управе все пороги оббил. Ну и послали его подальше. Так он через своих торговых партнеров решил сам наехать на Данте твоего. А те, как узнали с кем связываются, так и обратную сразу дали. Сказали пока он с такими людьми враждует, то торговать с ним не будут. Вот они и злобствуют, а сделать ничего не могут. А мальчишки себе в голову вбили, что там, за оградой страшные дела творятся. Даже в Совет магов обращались для проверки на запрещенные практики.

   - Да ты что?! - Альбин присвистнул, - и что Совет?

   - А ничего. Послали их тоже... Ну и пацаны эти решили установить дежурство возле особняка, чтобы, вдруг, поймать твоего друга на горяченьком и сдать сразу. Вот такие дела.

   - Идиоты! Я, конечно, Данте не выгораживаю... но ничем таким он не занимается. Да и вообще он - весьма мстительная сволочь. Зря они связываются.

   - Вот и я о том же. Так и ты сюда влез зачем-то. Зелен ты еще. А хочешь, ко мне на службу пошли? К себе в группу возьму. У меня такие хваткие не пропадают. И прикроем, если что уже официально. Не пикнут торгаши в твою сторону. Да и поднимешься, я вижу, ты - смышленый парень. Да и служба такая, не посрамишь чину дворянского, а то и взлетишь повыше.

   - Хм, я подумаю, - Альбин смущенно потер щеку, - Надо бы обустроиться сначала, а там видно будет. Да и дела у меня есть кое-какие.

   - Ну, дык, я не тороплю, вот. Как надумаешь - не стесняйся. А вот мы и пришли... Сапоги только перед входом о тряпку вытри, а то Лика заругает.

   Улица, периодически прячась в тени, несмело вывела их к небольшому двухэтажному домику. Первый этаж в нем был поделен на две части, в одной из которых располагалась небольшая лавка-пекарня, с отдельным входом и резным калачом на светлой двери. Вторая половина, после небольшой прихожей, открылась чистенькой гостиной. Повсюду, создавая ощущение веселой сказки, были расстелены пестрые коврики и салфеточки Явно работы хозяйки дома. Даже чехлы на двух больших тяжелых креслах были расшиты пестрыми цветками.

   Усадив Альбина в одно из кресел, Стэн прошел через боковую дверь, ведущую внутрь пекарни. Вернулся он в сопровождении невысокой женщины в чистеньком фартуке на светло-бежевом платье. Несмотря на аппетитный запах свежей выпечки, женщина была очень худа, но, присмотревшись, Альбин понял, что ее худоба недавно приобретенная. Нет, платье было аккуратно ушито и не болталось на ней, как на вешалке, но казалось, что болезнь или горе выели ее изнутри, туго обтянув и так не очень красивое лицо печатью страдания.

   Вежливо поклонившись, Альбин представился и через некоторое время уже осматривал небольшую, но очень чистую и светлую комнатку под самым чердаком.

   Что ценно, тут был даже отдельный выход на улицу, и Альбин мог уходить и приходить, не беспокоя хозяйку. Заверив ее, что не будет устраивать дебошей и водить к себе продажных девок, он был окрещен милым мальчиком и угощен только что покинувшей недра тандыра лепешкой.

   Стэн Кодар наблюдал за знакомством с явным подозрением, но на что оно было направлено Альбин так и не понял.

   Сестра Стэна - Салика Даста, казалось была под не менее пристальным вниманием со стороны брата. Однако, как только из-за боковой двери донесся звонок тоненького колокольчика, хозяйка, поспешно извинившись, убежала в лавку.

   Оставив сумки, уже изрядно оттянувшие плечо, Альбин с капитаном вышли на улицу и направились в недалекое кафе с целью подкрепиться

.

Кодар заказал кружку пенного светлого пива, а Альбин яблочного сока. На изумленный взгляд стражника попытался отшутиться, но не удалось.

   - Ты может желудком страдаешь? Знаю я тут аптекаря, он тебе таких травок даст - все как рукой снимет, - выпытывал капитан.

   - Да все в порядке, - Альбин обреченно возвел очи горе, - Просто не люблю. Мне ни вкус не нравится, ни эффект. Да и традиция тоже не очень, честно говоря.

   - Какая традиция? - изумился Стэн.

   - Ну смотри: вот два купца встретились, обсудили сделку и отметили ее. Или к другу в гости приехал, которого не видел давно и давай отмечать это дело винцом. А еще на праздники всякие, за встречу, за расставание. А если я к другу приехал, просто соскучившись? Ежели хочу с ним время провести, о заботах его узнать о делах? А так вот, выпьешь с ним, и как будто перед тобой совсем другой человек сидит. Совсем не тот, с кем я дружу.

   - Ну ты загнул, - Стэн расхохотался и сделал огромный глоток из кружки. - Людям просто надо иногда расслабляться. Отдыхать, от жизни, от забот. Сам знаешь, иной мужик крутится день и ночь. Без продыху пашет... Как тут не отметиться по значительному поводу? Без отдыха совсем с катушек слететь можно.

   - Ну значит, я пока не устал, - усмехнулся в ответ Альбин, - Или вот еще пример: при Дворе есть присказка "хлебнуть для храбрости". И ведь вся молодежь употребляет ее. А почему не задуматься, о чем она говорит.

   - И о чем же?

   - Да, как ты не понимаешь, - Альбин досадно хлопнул ладонью по столу, - Если для храбрости надо хлебнуть или глотнуть, или еще чего-нибудь, то значит, и нет ее вовсе храбрости-то.

   - Ох, ну ты и рассмешил, - Стэн, не скрывая, хохотал в голос, - зелен ты просто еще.

   - Ааа... да и ладно, не нравится мне в общем и все.

   - Не обижайся. Не хочешь, ну и ладно. Только знаешь, иногда надо и тому другому, как ты говоришь, тоже волю давать, иногда. И вот тут-то лучше, чтобы возле тебя друг был, который и тебе не даст глупостей натворить, и другим тебя в обиду не даст.

   - Да я не против так-то. Просто раздражает. Раздражает то, что всякая дрянь лезет из человека под питием. А потом он кричит, ой простите, пьян был, не ведал, что творил. И ведь сходит же, прощают.

   - Ну, кто это прощает. Суд всегда пьяных строже карает.

   - Суд-то может и карает, да не всегда дело до него доходит. Суд карает а народ прощает.

   - Ну, так каждый может попасть, вот.

   - Не каждый. Я, например, не попаду.

   - Слушай, я тут подумал, знаешь такое дело... Ведь от девок можно болезней срамных нахвататься.

   - Это ты к чему? - Альбин подозрительно сощурился.

   - Ну, вот так, покувыркаешься с девкой, а потом твой стручок и отпадет. А может, чтобы не было проблем, сразу его - вжик - ножом под корешок.