Золотые нити сердца

Но пока опасения Ариэль казались напрасными — так испугавший их с самого начала мост не проявлял никаких признаков враждебности.

ГЛАВА 21

Как ни силен был удар Тэнга, но жизни Враски он не лишил. Любого другого человека — может быть, только не ее. Несмотря на хрупкое и изящное тело, эта жрица обладала достаточной силой, чтобы пережить и подобные удары, и попытки отравления, и любые другие испытания физического тела. То, что Враске далось значительно сложнее — так это смириться с тем позором поражения, который она испытала, не найдя ни Марка, ни Тэнга, ни Яглы в своей Пирамиде. Успокоило ее лишь то, что Юм как ни в чем ни бывало сладко спал в своей кружевной колыбельке, не ведая о страстях бушевавших вокруг! Мальчишки посмели с ней сражаться, ну что ж, далеко все равно не уйдут! Глупцы, они даже не предполагают, что она может с ними сделать!

Так подбадривала себя жрица дикого племени и смотрительница Золотой Пирамиды. Да, именно так она и оказалась здесь — Пирамида нуждалась в охране, и старейшины выбрали ее. Враска не была в восторге от такого решения — она бы предпочла остаться навсегда в Ангароне, но спорить со старейшинами не имела права. В конце концов, и среди этих дикарей она смогла найти себе применение. Назвалась жрицей, ее боялись, слушались и уважали — чего еще могла желать честолюбивая женщина?! Однако все это мелкие победы. Старейшины остались недовольны, что она открылась людям, хотя должна была присутствовать там незамеченной, ну да оплошность невелика — кто из этих дикарей мог бы что-то заподозрить о ее истинном назначении?

Враску волновало другое — путешествия в Ангарон оказались теперь для нее заказаны. Поэтому ей так и нужна была Ягла. Девчонке она, конечно, сказала, что устала, и не гоже мол ей самой мотаться между мирами. Но дело было не в этом. Еще давно рыцари Золотых Нитей наложили вето на ее путешествия, и нарушить это вето она не могла ни при каких обстоятельствах. Когда-то она совершила проступок, страшный по любым законам, и верно Враску тут же уничтожили бы зальи, не вступись за нее рыцари. Спасение, однако, для нее самой было не таким уж радостным событием, ибо тогда она хотела умереть и погрузиться в забытье. Поэтому особой благодарности к рыцарям не испытывала, а напротив — возненавидела их всем своим несчастным истерзанным сердцем. Да и зачем ей была нужна эта жизнь, когда ее половинка канула в небытие?

Враска не была рождена в этих удивительных и опасных мирах, в которых много после свершилась драма ее жизни. И если бы кто-то сказал вспыльчивой и упрямой девочке, что стоит пролететь разноцветный зал с причудливой мозаикой, и ты попал в сказочный мир, то эта девочка, не задумываясь, отвесила бы звонкую оплеуху наглому врунишке. Однако и самоуверенной Враске пришлось столкнуться с тем, что ей не удалось преодолеть с первого раза и пойти дальше, забыв о пройденном препятствии. Все оказалось достаточно тривиально — она влюбилась. Это был не флирт, и не кокетство, которыми та привыкла пользоваться, когда хотела чего-то добиться, а настоящая, крушащая все на своем пути неизвестная ей доселе страсть. Не первый красавец, не смельчак, не какой-то там сорви-голова, а краснеющий, застенчивый, но с горящими преданными глазами и с неизменной розой для нее в подарок, Том безраздельно завладел ее сердцем.

С ним Враска училась быть мягче, добрее, и, в конце концов, стала превращаться в настоящую женщину, которой с радостью уступил место сорванец в юбке. Но прожить полную насыщенную жизнь вместе, а потом умереть в один день им так и не удалось — Том умер раньше. Он почти не болел, просто тихо ушел из жизни — так же тихо, спокойно и немного смущаясь, как делал все остальное. Последний взгляд Тома был адресован Враске, и лихорадочный блеск его глаз чуть не свел сума не посмевшую отвести взор девушку.

А потом Враске стало тесно жить. Что-то в области сердца билось, трепетало и просилось наружу — туда, к нему. Было желание раскрыть грудь и выпустить это что-то, но только как это сделать, она не знала. И тут случилась ВСТРЕЧА. Ничем не примечательный мужчина познакомился с ней на улице, и девушка поддержала с ним беседу просто потому, что ей было все равно, что делать, пока Том был не с ней. Потом мужчина предложил поужинать вместе, и она снова согласилась. За ужином он нес разную околесицу, но Враска его не слушала, а лишь периодически кивала головой. Вышла она из своих раздумий, когда в разговоре наступила долгая пауза, и она поняла, что собеседник уставился на нее, будто ожидая какого-то ответа.

— Так Вы согласны? — повторил еще раз свой вопрос мужчина, и Враска снова по инерции кивнула.

Вот так в полузабытьи она и попала в Ангарон. После ее утвердительного кивка прошло не больше минуты, а она уже мчалась по пестрому лабиринту с мужчиной, который зачем-то сменил свой элегантный костюм на средневековые доспехи. Ей казалось, что перед этим с ней говорила еще и женщина (когда только все это успело произойти?!), но вот, что именно та сказала, Враска не помнила.

Оказавшись в красно-сером мире Ангарона, Враска понемногу начала приходить в себя, и волна сожаления, что она позволила увести себя неизвестно куда, все больше поднималась в ней. Однако, менять что-то, по-видимому, было уже поздно. Просидев целый день на одном валуне в надежде, что какое-то дикое животное решит полакомиться ею, или случится извержение вулкана, и она, наконец, просто перестанет влачить это жалкое существование, Враска так и не дождалась счастливого избавления. Проснувшись, а скорее вынырнув из забытья на следующий день, девушка обнаружила, что у нее появился попутчик, который уже деловито разводил костер. Попутчик назвался Альтаром и сказал, что должен проводить ее до места назначения. Враска не стала задавать вопросов, просто покорилась его воле, решив, что в этом богом забытом мире куда легче свести счеты с жизнью, оступившись на крутой тропинке, или неосмотрительно близко подойдя к краю обрыва. Но, словно прочитав ее мысли, попутчик Альтар оберегал девушку от всех препятствий, иногда просто перенося на руках через особо опасные места.

Ежедневные заботы и трудности пути не оставляли особо много времени для печальных размышлений и Враска постепенно стала забывать о своем желании побыстрее отправиться на тот свет. Ее сердце по-прежнему рвалось на свободу, но она смогла уговорить его еще немного подождать. Альтар был очень мил и внимателен к ней, он преимущественно молчал, не навязываясь со своим обществом, и лишь отвечал на редкие вопросы Враски.

А в какую-то из ночей девушке показалось, что у нее снова появился смысл жизни. Во сне она увидела Тома — он сидел рядом с ее импровизированной постелью из одеял, и просто смотрел на нее. Когда она окликнула юношу, тот встал и ушел. Образ был настолько реален, что Враска по-настоящему поверила, что она действительно проснулась во сне и увидела Тома. Она рассказала об этом Альтару, тот лишь нахмурился и отказался что-либо ей объяснять. Враска с нетерпением ждала следующей ночи. На сей раз Том не ушел, когда та назвала его имя, а протянул руку и коснулся лба девушки. Рука была холодной — видно замерз, подумала тогда Враска. Девушка больше не спрашивала Альтара ни о чем, она ждала приближения ночи. Том стал наведываться к ней постоянно. Он ничего не говорил, лишь сидел рядом, взяв ее за руку. После таких встреч Враска еще долго не могла отогреть занемевшие пальцы, но разве нужно обращать внимания на такие пустяки? Она была почти счастлива. Не давало покоя смутное чувство, что что-то идет очень сильно не так, но Враска отбросила его с былой решительностью. Вскоре к радости девушки Том стал появляться и наяву — он молча сопровождал их, держась на расстоянии. Альтар же при этом становился все мрачнее и мрачнее, будто и не замечая Тома, но сильно хмурясь, когда видел, что Враска то и дело оглядывается и улыбается пустоте.