Звёздная пыль под лисьими лапами (СИ)

— А скажи-ка мне, Арист, — довольно благодушно начал Маргат. — Знаешь ли ты истории посерьёзнее? Без всех этих юморков, такую, чтоб не оторваться было?

Парень на мгновение задумался.

— А то! Есть у меня в запасе легенда, которую вы точно не слыхивали. Берег её для слушателей городских, но раз вы уже из Фиргана едете, то так и быть, расскажу!

— Постой. Морда, слазь в телегу, там ещё бутылка есть, — Маргат повелительно махнул рукой.

Бородач подорвался с места и через пару минут новая порция вина была разлита по кружкам. Главарь, когда Морда вернулся с бутылкой, вопросительно посмотрел на него, тот в ответ кивнул. Наблюдающий за ними изподтишка Арист, уже подумал было, что его собираются отравить, но Маргат, едва в его руках оказалась полная кружка, тут же приложился к ней, ни на кого не обращая внимания.

— Давай, заводи шарманку, — разрешил он и громко рыгнул.

Парень тоже хлебнул вина, глянул на взошедшую луну, сияющую и круглую, и заговорил:

— В детстве отец рассказал мне одну легенду. Легенду о богах другого мира. Этот мир почти такой же, как наш, но у него много богов. Главный среди них Бог-Отец, бог Солнца Сорэль. Супруга его — богиня Природы Милада. Они любили друг друга, но у них не было детей, Сорэль же хотел наследника.

Однажды, путешествуя по миру людей, он встретил девушку и не устоял пред её красотой. Когда он вернулся к Миладе, та сразу всё поняла, но простила супруга. Так сильна была её любовь.

Спустя некоторое время, ничтожное по божественным меркам, Сорэль узнал, что его мимолётная возлюбленная родила дочь, но умерла при родах. Девочка, получившая имя Майя, унаследовала от отца самое главное, что может подарить бог. Силу и могущество. От матери же ей досталась красота, которая вместе с божественной сущностью стала поистине ослепительной.

Бог Солнца забрал девочку и воспитал вместе с Миладой. Та хоть и делала вид, что любит девочку, однако не оставляла попыток извести её. У божественной пары появились собственные дети, мальчики-близнецы, но Сорэль души не чаял в девочке и это приводило богиню в ярость. Она пыталась отравить Майю, нанимала убийц, подкладывала ей в обувь ядовитых пауков, но ни одна из этих попыток не увенчалась успехом. Девочка выросла и превратилась в прекрасную девушку, богиню Луны.

Сорэль, который давно понял о ненависти супруги, ничего не мог при этом с ней поделать. Он одинаково любил и Миладу и дочь. И тогда он собрал звёздную пыль, что окружала Луну, и создал из неё юношу. Юноша, несмотря на кажущуюся хрупкость, был сильным и бесстрашным воином, он стал тенью Майи, её охраной, самым преданным человеком.

С тех пор они везде появлялись вместе - прекрасная среброволосая богиня Луны и юноша-охранник, чьё тело было соткано из звёздной пыли, а дух был верен Майе.

Но случилось то, чего Сорэль не предусмотрел — он подарил юноше слишком много человеческих эмоций, и тот полюбил Майю. Она ответила ему взаимностью. Настал день, когда они пришли к отцу богини, и рассказали ему о своей любви. Сорэль был совсем не рад такому повороту событий, но дочь была дорога ему, и он не стал спорить с влюблёнными. Но поставил одно условие. Майе оставался год до совершеннолетия по божественным меркам, после чего она могла покинуть отчий дом и жить собственной жизнью. Юноша должен был сберечь её до истечения этого срока, не дать Миладе извести Майю, и если он сделает это, то тогда его служба закончится, они смогут быть вместе. Сорэль знал, что когда дочь покинет их дом, Милада оставит свои попытки, ведь ненавистная ей девушка больше не будет докучать ей одним своим видом.

Юные влюблённые с радостью приняли эти условия, они думали, что строгий отец будет против, и такая малость не показалась им чрезмерной платой.

Шло время, Милада, казалось, смирилась с существованием девушки. Майя и юноша тосковали, не имея возможности проявить свою любовь, но не смели перечить воле бога-отца, и ждали окончания года, сначала казавшегося таким коротким.

Но Милада не отступила, она лишь выжидала, когда все потеряют бдительность, расслабятся и не будут ожидать удара. Решив, что нужное время пришло, она взяла виноградную лозу, оплела её серебряным волосом Майи, и зачаровала. Лоза приняла вид юной богини не отличимый от девушки. Милада отвела её в коридор, ведущий к покоям, охраняемым юношей, и с напутствием отправила на встречу. Лоза, под личиной Майи не могла говорить, а потому, плавно выйдя из-за угла коридора лишь игриво поманила пальчиком увидевшего её юношу. Он удивился её появлению, но беспрекословно последовал за ней, оставив дверь в покои без охраны. Лоза, наученная Миладой звала его за собой, но не давала приблизиться, стоило юноше подойти ближе, как она со смехом отбегала прочь и снова звала. Она увела юношу в сад, где и продолжила эту игру среди пряно цветущих деревьев.

Милада же тем временем, пробралась к Майе в спальню. Боясь гнева мужа, она давно передумала убивать неугодную падчерицу, а потому решила избавиться от неё по иному. Девушка так и не проснулась, когда на неё, ярко блеснув кровавыми искрами, осыпался заговорённый порошок. Фигура под одеялом начала уменьшаться, пока совсем не скрылась под ним. Милада отдёрнула покрывало. На пуховой перине спала серебристо-белая лисица.

Открыв переход в первый попавшийся соседний мир, Милада, взяв зверька за шкирку, безжалостно выбросила туда, и покинула опустевшую спальню.

Юноша, наконец-то догадавшись, что что-то не так, бросился в покои Майи, но опоздал. Он видел, как по коридору быстро уходит Милада, а на постели своей возлюбленной обнаружил только мелкую россыпь алого порошка и короткий серебряный волосок.

Сорэль, узнав, что произошло, разгневался. В тот день бури и грозы бушевали над землями людей, но самая грозная буря разыгралась в его замке.

Едва снова не развеяв юношу в звёздную пыль, бог-отец всё-таки выслушал его. Тут же вызванная Милада, испугавшись гнева мужа, во всём призналась, но на требование вернуть Майю, ответила, что отправила девушку, обращённую лисицей, в первый попавшийся мир, и дороги туда не знает. Вернуться же сама, она не сможет, так как сознание у неё теперь звериное, и хоть божественное бессмертие осталось при ней, вспомнить свою жизнь она сможет только если встретит кого-то, кого знает. Тогда Майя обретёт прежние воспоминания и сможет возвратиться в родной мир.

Отослал тогда Сорэль Миладу прочь, и задумался, как же вернуть любимую дочь. Покинуть свой мир и отправиться на поиски сам, он не может, доверить это кому бы то ни было, тоже. Его тяжёлый взгляд пал на скорбящего от своей оплошности юношу. И решил Сорэль отправить его. Объяснил, что чужих миров множество, и будь юноша обычным смертным человеком, то не было бы у него ни единого шанса. Но он соткан из звёздной пыли, смерть не имеет над ним власти, а значит, будет он бродить по мирам до тех пор, пока не отыщет серебряную лисицу, и как только найдёт её, сможет вместе с ней возвратиться.

Юноша согласился с радостью, ибо не мила ему была жизнь без возлюбленной, пропавшей из-за его недосмотра.

Открыл Сорэль проход в первый из миров, сказал юноше, что на поиски в каждом из миров даётся ему ровно год, по истечение этого срока пред ним откроется новая дверь, и так до тех пор, пока девушка не найдётся, даже если придётся возвращаться в один и тот же мир снова.

Шагнул юноша в ярко сияющий проход, и тут его настигло проклятие Милады, подслушавшей их беседу. Не готова была богиня к тому, что муж отправит кого-то на поиски, как и не готова была к тому, что поиски увенчаются успехом. А потому, соткала она вокруг острого шипа розы чары забвения, да такие сильные, чтобы всю память забрать, до последнего. Дунула на шип, и когда юноша шагнул в новый мир, тот вонзился ему в шею. Сорэль ничего не заметил, закрыл проход, да отправился печалиться по пропавшей дочери.

С тех пор прошли года, а может и века. Живут в разных мирах юноша и богиня Луны, обращенная серебряной лисицей. Ищет юноша что-то, чувствует, что сердце не на месте, но не помнит ничего, кроме странной легенды о лисе с серебряным мехом и звёздной пыли, сияющей кисеей, следующей за ней. Когда пред ним открываются странные двери, радостно идёт он в открывшиеся неизведанные миры, надеясь найти в них свою память.