Ключ к Венудайну

— Грифы беспокоятся, — объяснил Фезий.

Там, наверху, дикие грифы устроили свои гнезда в каменных зубцах парапета и верхних башенках и, словно раздутые мешки, завернутые со всех сторон, гнезда несли шипящую, свистящую, фырчащую, разевающую рты толпу грифов и их молоди. Зубастые клювы, перистые мембраны крыльев, непрерывно шуршащие, между тем, как их владельцы подыскивали себе насест поудобней, хлещущие лопатообразные хвосты, стискивающиеся когти, рвущие в клочья солому и покрытия гнезд — огромные звери медленно успокаивались, затихая. Даже матерый крагор так просто не станет атаковать самца грифа.

— Как бы тебе понравилось полетать на одном из таких? — прошептал Фезий. Оффа пожал плечами.

— Меня всегда поражает, как их вообще смогли в самом начале приручить и превратить в ездовых тварей. Клянусь погибелью, тот, кто впервые это сделал, был настоящий мужчина! Барка пристала к берегу — весла ее тихо плеснули, темно-коричневый корпус заскрипел о покосившийся каменный причал, на который с барки тотчас перескочил юноша. Одетый с головы до пят в темно-синее, с мечом на перевязи, он выглядел лет на двадцать и имел атлетическое сложение. Следом за ним на берег сошли две женщины, закутанные в плащи, и последним спустился, оттолкнув затем барку от берега, массивный мужчина в длинном плаще и шлеме. Алебарда, которой он толкнул лодку, была не церемониальным жезлом, а отточенным боевым оружием.

Новоприбывшие составляли странную компанию. Сбившись поплотнее, чтобы поддерживать и защищать друг друга, они поспешили к башне, кутаясь в плаши.

Молчание Реда Родро и его людей, от которого мороз продирал по коже, было красноречивей, чем раньше — их голоса. Группа людей с баржи направилась прямо к башне, и должна была, таким образом, пройти прямиком мимо Фезия и Оффы. Двое товарищей оказались между паланом Родро с одной стороны и неизвестными — с другой. Оранжевое сияние неба ощутимо поблекло, и вместе с ним поблекли его отражения в мириадах болотных луж. Оффа передвинул щит на плечо и взмахнул секирой — его суровая фигура выражала чистую, абсолютную угрозу.

— Не начинай драку, Оффа, разве что уж совсем не будет другого выхода, — чуть слышно предупредил Фезий.

— Так и будет.

— Мы еще ничего не знаем. Нужно подождать и посмотреть.

— Ты сказал, что там, в воздухе, что-то было. Я хочу знать, чего ради меня сволокли с неба в эту чертову дыру.

— Ты же знаешь репутацию Реда Родро. Он злой человек.

Если мы сделаем неправильный ход, то можем кончить с головами, надетыми на пики у него над воротами.

— Клянусь Маком Черным! Мне известно, какие истории рассказывают про Реда Родро Отважного. Оба товарища умолкли и отступили поглубже в тень от кустов, когда группа новоприбывших проходила мимо. Под ногой Оффы чавкнула грязь.

— Что это было, Харо? — благородным голосом спросила более высокая из двух женщин.

Массивный человек с алебардой пробормотал в ответ:

— Я ничего не слышал, госпожа.

— Тогда веди дальше, Джереми.

Юноша в синем со своим хрупким мечом продолжил путь.

— Сейчас мы не должны допустить никакой ошибки, — при всем благородстве интонаций женщины, названной госпожой, в ее голосе звучали страх, отчаяние, загнанность жертвы. Вторая, более миниатюрная женщина тотчас взяла ее за руку.

— Стоит нам только оказаться в башне, как я найду это — я уверена, что там оно есть. Держись, сестра моя, и мужайся, — ее голосок хрустально звенел чистой и твердой решимостью.

— Нам наверняка все удастся!

Возвышенные человеческие амбиции всегда казались Фезию мелочными, так как для него самого с того дня, как были убиты его родители, основным побудительным мотивом служило простейшее желание выжить. Любые желания сверх того отдавали претенциозностью и паранойей, пригодными разве что безумному королю из драмы.

Истинный смысл настоящего момента обнажился, наконец, со всей несомненностью в громком стуке копыт и звоне оружия, с которыми люди Реда Родро ударили вниз по тропе. Обе женщины разразились испуганными криками. Молодой Джереми крепко выругался и обнажил меч. Кончик алебарды Харо опустился и, движением быстрым, словно взмах рыбьего хвоста, отделил голову переднего рыцаря от туловища.

В странной смеси оранжевого и серебряного света Фезий ясно видел, что Родро приотстал и подгоняет своих людей обнаженным мечом. Его доспехи выдавали, кто он такой, несмотря на опущенное забрало, скрывающее свинячью физиономию.

— Принцессу взять живой! — крикнул он. — Принцесса Нофрет моя! Что до остальных — пусть они послужат забавой для ваших мечей.

Джереми уже ползал по земле на четвереньках, потому что меч был выбит из его руки одним пренебрежительным взмахом вражеского клинка. Он откатился в сторону, уклоняясь от второго удара, подхватил свое оружие и всадил его снизу вверх под полудоспех, защищавший тело его противника. Рыцарь закричал.

— Клянусь Маком Черным! — Оффа подтолкнул Фезия. — Они славно дерутся, этот старикан с мальчишкой! Давай...

— Керрумпитти, парень! — Фезию тоже хотелось ввязаться в драку, но его удерживала осторожность — привычка, развитая в течение всей жизни. — Это же палан Родро — Ред Родро Отважный!

— Ну и что?

— Так ведь старик с мальчишкой проиграют, и мы тоже, и что нас тогда ожидает? Ты же знаешь, что делает Ред Родро с пленниками.

— Когда-нибудь то же самое ждет и его.

— Но вовсе необязательно — сегодня. Я не ожидал ничего подобного, когда мы ввязались...

— Моя секира жаждет крови!

Фезий не опасался, что Оффа, обезумев, слепо ринется в битву. Они оба были профессионалами и привыкли действовать иначе. Но невозможно было оспорить правомерность чувств Оффы. И Фезий вынужден был, сердито браня собственную ограниченность, мысленно признаться, что великан прав. Девушка, на которую Родро указал, как на принцессу Нофрет, бежала к башне. Руки она вытянула перед собой, плащ уронила, так что ее фигура, высокая и горделивая, быстро и плавно движущаяся, была хорошо видна в призрачном лунном освещении.

— Хватайте ее, увальни! — взревел Ред Родро.

— Измена! — вскричала принцесса, как бы обращаясь к некому обитающему в башне духу. — Нас предали. О Амра, помоги нам теперь!

Ее сестра, девушка, которая могла быть только легендарной чародейкой, стояла на том же месте, где находилась в момент атаки людей Родро. Ее темный плащ упал, открыв светло-зеленое платье цвета незрелого яблока — странный, дикий цвет в этом призрачном освещении. К ней галопом мчался рыцарь с опущенным забралом, уже пригнувшийся, чтобы поднять ее на копье, закрепленное в упоре и лежащее на сгибе локтя. Девушка стояла спокойно, лишь подняла руку и вытянула ее в направлении атакующего всадника. Затем, мелькнув зеленью платья, отошла в сторону, предоставив рыцарю, со всей очевидностью мертвому, упасть с коня, продолжавшего слепо нестись дальше.

Оффа издал горлом булькающий звук.

— Что за?.. — произнес Фезий.

— Она чародейка — точно!

— Я не видел никаких синих искр, но этот рыцарь теперь — пожива стервятников.

Принцесса уже почти добежала до башни. Она бросила взгляд через плечо и Фезий отчетливо увидел ее лицо с огромным глазами, с раскрытым задыхающимся ртом, услышал ее свистящее дыхание, каждый вдох — победа воли над сопротивляющимся телом.

Двое рыцарей гнались за ней, подальше объехав ведьму, и уже нагибались с коней, настигая принцессу. Фезий принял решение. Как профессионал, он был им крайне недоволен, но как человеку, иного ему не оставалось. Джереми лежал и не шевелился. Харо гнался изо всех сил за одним из рыцарей, собирающихся схватить принцессу. Тот поднял щит, отразив им алебарду. Харо неуклюже попытался изменить направление удара, но меч рыцаря ужалил его в бок. Харо тяжело выдохнул воздух, но устоял. Меч вновь взлетел вверх.

— Ладно, Оффа, — решился наконец Фезий. — Я больше не могу. Давай!

— И так уж мы долго медлили! — И Оффа ринулся в схватку, не издав ни звука, кроме громкого плеска разбрызгиваемых его ногами лужиц.