Дар памяти (СИ)

У меня есть своя собственная комната и это круто. На стене справа от моей кровати висят голубые часы со слониками. Время 13:46, в комнате светло и солнечно, и мне уже даже жарко. Голова по-прежнему не слушается, но с неимоверным усилием все же поворачиваю ее на бок. На противоположной стороне комнаты ней висят рамки с фотографиями, их очень много. Стены в комнате светло-бежевые, на обоях гуляют жирафы. Они же, только игрушечные, стоят на полочке у двери. Рядом с ними обезьянки, тигры и крокодилы, а также какие-то чудные статуэтки и деревянные маски шаманов.

Я снова перевожу взгляд на фотографии, висящие над моей кроваткой. Как же их много. На всех фото мои новые мама и папа. По крайней мере, именно эти люди были со мной с момента моего рождения: эта женщина плакала надо мной в роддоме, а этот мужчина забирал нас оттуда домой на машине.

Моя новая мама, как мне уже удалось понять, очень чувствительная и эмоциональная женщина. На первый взгляд ей чуть меньше тридцати лет, она миловидная блондинка с длинными непослушными локонами, которые она всегда пытается убрать в пучок на затылке, но они все равно постоянно вылезают и спадают на лицо. Они делают маму растрепанной, но такой милой. Каждый раз, когда меня приносили в роддоме к ней на кормление, мамины глаза слезились, и она лепетала мне что-то невнятное. Видимо это она так умиляется. Когда папа приходил к маме в гости в роддом, посмотреть на меня новорожденную, он тоже умилялся, но не плакал как она. Папа просто тыкал пальцами мне в нос, изображая "козу рогатую", которая меня просто раздражала, но я ничего не могла с собой поделать и почему-то смеялась. Довольные родители думали, что мне это нравится и продолжали надо мной глумиться. Папу я пока не особо рассмотрела, но заметила, что он старше мамы. Он плотного телосложения и у него добрые глаза. Папа забрал нас из роддома на большом черном джипе, который мне сразу же понравился. В одной из моих прошлых жизней я была известной бизнесумен, и у меня даже был свой автопарк, который впоследствии арестовали и распродали за долги. Чего только со мной не происходило.

Я пытаюсь разглядеть фотографии и понимаю, что мама и папа очень любят путешествовать, а все эти статуэтки и сувениры, наверное, привезены из разных стран. Все снимки очень яркие и солнечные, на каждом из них есть что-то необычное. Пока мне удается разглядеть лишь некоторые из них, висящие рядом. На одной из фотографий мама стоит рядом с каким-то аборигеном в пустыне, на другой мама кормит страуса, на третьей снова мама, и снова кого-то кормит. А вот и фотография с папой. На ней он сидит рядом со львом. Похоже, что мои родители путешественники, и фотографироваться с дикими животными любят. Да и в комнате тема сафари явно прослеживается.

- Кто это у нас тут проснулся? - мои мысли перебила вошедшая в комнату мама. - Пришло время кушать, солнышко.

Сейчас меня покормят, а потом я, видимо, буду спать. Этим ведь и занимаются все дети, пока растут. Это безумно скучно - целыми днями делать одно и то же. Спать, есть, опять спать, смущенно улыбаться, пока тебе меняют подгузник, затем снова есть, снова спать, опять менять подгузник, гулять в коляске, спать, есть и так далее. Наверное, мне стоит придумать себе какое-нибудь занятие, чтобы проводить время с пользой. Я могу, например, читать книжки или писать рассказы. Хотя, о чем это я. Мои мышцы пока еще совершенно не развиты, и я не смогу даже взять в руки карандаш. Читать, конечно, мне под силу, ведь это не физический труд, но как же я буду держать книгу в руках? А если даже и смогу сделать это, не представляю, что будет с моими родителями, если они застукают меня за чтением какого-нибудь Достоевского или Хемингуэя. Тогда меня будут ждать бесконечные детские специалисты, мечтающие содрать с родителей кучу денег за лапшу о том, что их ребенок - гений.

Пусть уж лучше все идет своим чередом, наверное, я смогу привыкнуть к этой новой жизни. Кроме того, я ни разу не слышала, чтобы кто-то из обычных взрослых людей когда-либо жаловался на то, что в детстве ему было скучно валяться в кроватке или много есть и спать. С другой стороны, меня обычным человеком пока назвать трудно. Мой взрослый разум томится в теле грудного ребенка. Люди развиваются в соответствии со своим возрастом, их интересы возникают и меняются по ходу жизни, а я уже сейчас, спустя несколько дней после рождения, знаю больше, чем кто бы то ни был.

Возможно, я единственный человек на земле, который оказался в подобной ситуации. В следующий раз, когда буду стоять в очереди за перерождением, обязательно поинтересуюсь у других, бывало ли с ними подобное. Или докопаюсь до ангелов, они-то наверняка знают, что произошло со мной. О моих чудо способностях я не могу никому рассказывать. Во-первых, меня могут приравнять к душевнобольным Наполеонам и Клеопатрам и отправить в соответствующую клинику на лечение. А во-вторых, если наверху узнают, что я живу на земле с памятью обо всех своих прошлых жизнях, даже не представляю, что они могут со мной сделать. Если повезет, то просто убьют и реинкарнируют, а если нет - я могу навсегда лишиться возможности стать жителем верхнего мира.

Поток мыслей в моей голове не прекращается ни на секунду. Я строю догадки, предположения, возможные пути решения моей проблемы, и жизнь в мозгу незаметно становится все интересней.

Мама берет меня на руки, чтобы покормить, и я замечаю, что ремонт в комнате полностью сделан в стиле сафари. На полу лежит шкура леопарда вместо ковра, на стене висят три огромных глянцевых журнальных обложки, спрятанные за стеклом, где мама и папа, как я успеваю прочитать, в Африке, Индонезии и Тайланде. Названия стран большими буквами написаны на фотографиях, и я отчетливо их вижу. Интересная, наверное, у родителей жизнь. Путешественники.

Глава третья

Потихоньку я расту, мне уже три месяца. Мы с мамой часто гуляем и ходим по магазинам, кстати, она у меня модница. Сегодня на улице безумно жарко, но я чувствую себя прекрасно, люблю такую погоду. Уличный термометр показывает тридцать восемь градусов на солнце, пешеходы вялые, мокрые, полуголые и плетутся как улитки. Когда мы выходим с мамой гулять, я люблю закрыть свои маленькие глазки, лежа в коляске на улице, пока мама читает книжку, и вдыхать этот теплый, местами горячий воздух своими крошечными ноздрями.

Жаркое солнце меня не пугает, а, скорее, наоборот - чем теплее, тем лучше. Разгоряченный воздух успокаивает и расслабляет. Благо я могу себе позволить ничего не делать и спать, сколько захочу. Как оказалось, сейчас мне кроме сна и еды пока больше ничего и не хочется, организм сам управляет мной, я управляю лишь разумом.

Когда мы с мамой гуляем на детской площадке, я часто представляю себе море, пальмы, дикий пляж и прочие красоты современной цивилизации. Думая о прохладном соленом море с его разнообразными обитателями, меня и впрямь, как будто обдувает ветерком, хотя сейчас у нас почти плюс сорок, а ветра нет совсем. А еще я часто вспоминаю свои прошлые жизни. Сколько же всего мне удалось узнать, увидеть, услышать. Я становилась свидетелем исторических событий, жила в разных точках земного шара. Я никогда не думала об этом, и не вспоминала, поскольку не могла. Раньше у меня не было возможности этого сделать, поэтому сейчас я просто наслаждаюсь, гуляя по закоулкам своей памяти. Эти минуты, которые мы проводим в верхнем мире на небесном холме, слишком коротки для раздумий о прошлом.

В одной из прежних жизней, к примеру, я была юристом. Не сказать, что очень известным и успешным, но все же не безымянным. Я жила в Америке, и в начале своей карьеры работала с гражданскими делами, а потом и с уголовными. Среди моих клиентов были и преступники и невиновные. Интереснее защищать, конечно же, злодеев, потому что это довольно тяжело, и приходится разбираться во всех подробностях и тонкостях их дел. Невинные, оклеветанные клиенты были менее интересными, но сладкое ощущение победы в суде, когда приводишь все доказательства, и заставляешь обвинителей поверить в честность своего подопечного, дороже любых денег.