Эльминстер должен умереть! (ЛП)

Она выбралась из гроба и задвинула крышку на место.

Вот. Гробница Верного Дракона выглядела, как новая.

Давным-давно она выбросила кости захороненного здесь солдата, и этот склеп стал ее излюбленным местом. Глупые слабаки, которые звали себя пурпурными драконами, старшие придворные слуги и боевые маги, конечно, ничего не заметили.

Тарграэль почувствовала, как изгибаются ее губы. Тьма в ее голове отдавала приказы без слов, отправив ее по темным переходам на несколько этажей выше. Поначалу она пробиралась медленно, прижимая меч к груди, натыкаясь на стены и закрытые двери.

Не потому, что была неловким, волочащим ноги зомби, просто перед ее глазами стояло большее, чем одни только пустые коридоры. В ее разуме разворачивались сцены, где шайка наемников грабила королевский дворец!

Шайка, которую она должна была защищать, по крайней мере, защищать их предводителя: молодого лорда Марлина Грозозмея.

Который заполучил два драгоценных предмета, и надо было проследить, чтобы он сохранил не только свою жизнь, но и эти вещи. Чтобы он мог стать началом больших перемен в Кормире.

Она будет частью этого. Примет участие в судьбе Кормира.

Наконец-то.

В этот раз она не упустит свой шанс.

— Путь закрыт, сир, — предупредил один из двух выживших наемников, поудобнее устроив сочащийся кровью мешок, который нес на плече.

— Я знаю об этом, — спокойно ответил Марлин. — Все предусмотрено.

Это была долгая, скучная прогулка в холодном мраке к далекому неясному огоньку впереди.

Они почти достигли этого огонька, фонаря, свисавшего с потолочного крюка в самом глубоком винном погребе «Старого Дварфа». С другой стороны старой и массивной стальной решетки, где висел фонарь, стоял ряд больших дубовых бочек, каждая на собственной подставке.

Под фонарем, ухмыляясь, ждал доверенный старый сообщник Марлина по «грязной работе», Веррин. Именно там, где и должен был ждать.

Марлин напрягся. Не настолько, чтобы кто-то заметил, но достаточно, чтобы Пьянчужка беспокойно заворочался у него за пазухой. Что-то было не так.

Во-первых, защищенная магией стальная решетка по-прежнему была закрыта на замок. Чума исказила ее защитные заклинания, как и множество других, и в широких промежутках между прутьями уже многие годы крутились огоньки дикой магии, бросая на лица зловещие отсветы.

Во-вторых, Веррин был не один.

Рядом с ним стоял высокий человек: Марлазандр, старший телохранитель Ротглара Илланса, давнего соперника Марлина.

Марлин, не показывая досады, остановился — чаша в одной руке, меч в другой, его наемники с кровавыми мешками по бокам. Марлазандр положил крупную руку Веррину на плечо, ухмыльнулся Марлину и произнес:

— Проблема — твоя проблема — с наемниками в том, что их могут перекупить. Кажется, Ротглар Илланс в очередной раз оказался менее скуп, чем Марлин Грозозмей.

Марлин вздохнул.

— Но не более благороден.

Он снова отправил Пьянчужку в полет, слабым толчком приказав ему атаковать всех чужаков. Насекомое пролетело сквозь прутья, пока Веррин и Марлазандр еще не успели очнуться.

Затем телохранитель торопливо отступил, отбросив в сторону Веррина, чтобы освободить себе место, и достал оружие.

Его взмах, хоть и сопровождался испуганным проклятием, совсем не задел стиржа. Но Пьянчужка целился не в Марлазандра. Стирж описал в воздухе зигзаг и ударил, ловко пронзив Веррину горло.

Тот стал падать, напрасно вцепившись в свою глотку в попытке остановить кровь. Пьянчужка уже отлетел в сторону, оказавшись между двумя бочками, куда не мог протиснуться Марлазандр.

Телохранитель ругался и оглядывался, пытаясь уследить за стиржем, когда из-за бочек выступила высокая, тонкая фигура.

Это была женщина — по крайней мере, при жизни. Останки женщины, одетые в доспехи из черной кожи, с неприкрытой головой, с мертвенно-бледным лицом, кое-где тронутым плесенью. В одной руке она почти беззаботно сжимала меч.

— Очередная чванливая и глупая пешка лордов, — произнесла она, разглядывая Могучего Марлазандра и позволяя ему ощутить тяжесть своей усмешки. — Вы почти такие же раздражающие, как и ваши благородные хозяева. Почти.

Марлазандр бросился на нее, атакуя клинком в одном из лучших приемов, что он выучил в своей жизни. Удар парировали и отвели в сторону легким взмахом меча — а также следующий, и следующий, и следующий. Женщина танцевала вокруг него, игралась с ним, как мастер меча, и когда его ярость и неистовые атаки стали сбиваться, как и его дыхание, она с легкостью обезоружила телохранителя.

И всего лишь миг спустя ее клинок скользнул между его торопливо выхваченными кинжалами прямо к горлу.

Прежде чем он успел упасть и умереть, женщина скользнула к обмякшей, залитой кровью груде, в которую превратился Веррин, и срезала у него с пояса кольцо с ключами. Вытерев меч о сухой участок на его бриджах, она бросила кольцо Марлину через прутья, отсалютовав ему клинком — пока он и его наемники в страхе глазели на рыцаря смерти — и снова скрылась за бочками.

Кто... кто это был? Тихая Тень? Давно погибший агент другого знатного дома?

— К тому времени, как вы откроете эту решетку, я давно исчезну, — насмешливо сказала Тарграэль юному лорду, продолжая отступать в тени. — Не трать напрасно время, преследуя меня, ты все равно меня не найдешь. Не стоит за мной охотится. Как видишь, я уже мертва.

Марлину потребовалось некоторое время, чтобы сглотнуть, обрести дар речи и спросить:

— К-кто ты?

Из глубокой тьмы в противоположном конце погреба ему ответил холодный смех.

Мэншун не смог сдержать смешок. Боги, какая же она злая. Он способен был сопротивляться подобному поведению, этим насмешкам, горделивому злодейству, когда контролировал ее, но... каким-то образом...

Она наслаждалась этим и заставляла наслаждаться его. Наслаждаться сильнее, чем за многие столетия.

Столетия... слишком много прошедших лет, все мрачнее и мрачнее, слишком много  ушедших друзей, любовников и полезных союзников...

Но хватит. Пора за работу.

К этой маленькой проказнице, Тарграэль...

Улыбаясь, он снова подчинил ее разум своему, и почувствовал, как она внимает и повинуется.

Назад в твой склеп, госпожа Темный Доспех. До тех пор, пока не настанет подходящий момент, чтобы избавиться от Ганрахаста и Вэйнренса.

Уже скоро.

А пока у него оставалось еще два разума, которые можно было оседлать, и их глаза, через которые можно было наблюдать за происходящим в Кормире. Быть серым кардиналом — тяжелая работа.

Работа, которую он любил — каждое ее мрачное мгновение.

Бывший ночной король Восточных Врат и будущий император Кормира — а также Сембии, Долин и любых земель, которые сможет завоевать, как только заполучит военную мощь Лесного Королевства — вернулся к мерцающим в воздухе сценам, навеянным заклятьем прорицания.

Назад к своей любимой работе. Сначала стирж, потом Талан...

Сейчас они были в самом сердце поместья Грозозмеев, и Пьянчужка послушно исчез во мраке под сводчатым потолком комнаты, незамеченный двумя наемниками.

Еще несколько дел, и Марлин сможет расслабиться.

Он стоял достаточно далеко от наемников, прислонившись к дверному косяку. Оба головореза осторожно следили за ним, выполняя последний приказ: швыряли мешки в ревущее пламя печи главной башни.

Конечно, наемники подозревали, что сами отправятся следом, но Марлин только саркастически усмехнулся и показал им пустые руки, когда те повернулись к нему.

Улыбка юноши стала шире, когда один из них что-то сделал со своим поясом, от чего с обычным негромким мелодичным звуком пробудилась к жизни магическая защита. Ее мерцание, прежде чем угаснуть, было серого цвета. Печать стального щита. Растянувшись стеной между Марлином и двумя бандитами, она остановит любые арбалетные болты, стрелы, копья или метательные топоры.