Хирургическое вмешательство (СИ)

- Лейнид, - Широков крепко сжал его кисть. – Карматерапевтом буду.

- В хирургию не захотел? – неуверенно спросил Ксе.

- По баллам не прошел, - беспечно объяснил Лейнид. – В хирургию монстры идут, чудотворцы. Мы помаленьку…

Они помолчали, глядя друг на друга со взаимной симпатией. Ксе несколько потерялся: он не знал, что еще сказать. Выкладывать Широкову подноготную не время было, да и неудобно.

Тот сам пришел на выручку.

- Слушай, - сказал он доверчиво, - а шаман – это как? Нам теологию читали, но галопом по Европам и все в теории. Понимаешь, принципы разные…

Ксе улыбнулся.

- Да ничего особенного. Постоянный контакт со стихийным богом. У меня, например – с Матьземлей. Занимаешься тем, что энергопотоки настраиваешь, по большей части. Только не сам, а богиню просишь. Меня Коган учил, который Останкинскую башню настраивал, может, слышал?

- Ну да, - Лейнид залпом допил шампанское. – А мы как раз сами. Ну, трансформируем собственную тонкую энергию. Я пока в Минтэнерго работаю… - он глянул куда-то поверх плеча Ксе и умолк. Глаза Лейнида расширились; Ксе последовал его взгляду и замер.

К ним, улыбаясь с искренней радостью, шла красавица Маслова.

- Лана, - мелодично произнесла она, поднимая длиннопалую, с изысканным «креативным» маникюром руку – три широких золотых кольца светились на большом, указательном, среднем… - Жрица богини красоты. Полный адепт.

Ксе похолодел.

«Все жречество – это одна контора», - вспомнилось ему. Конечно, Маслова совершенно ни при чем, она здесь затем же, что и все остальные, и Ксе ничего не сказал Лейниду опасного, - но жрица слышала их беседу с самого начала, потому и решила представиться собратьям по контактерству… мышцы живота судорожно напряглись.

- Младшей? – переспросил Ксе, только чтобы не показать замешательства.

- Конечно, - мягко изумилась Маслова.

Лейнид просиял.

- Ну надо же! – сказал он открыто и весело, - полный комплект собрался. А в школе-то никому и в голову не приходило! Карматерапевт, шаман и жрица, как нарочно. Ну, нам ничего не страшно!

Светлана засмеялась. Ксе через силу улыбнулся; под ребрами у него ворочался ком холодного скепсиса. Лейнид действительно радовался тому, как все вышло… Интуиция молчала, и шаман напряженно пытался вспомнить свои ощущения: ведь не было же чувства опасности, никак не предполагал он встретить здесь жрицу. Может, и правда случайность, зря испугался?..

- А давайте телефонами обменяемся? – непринужденно предложила Светка; под глянцевым, прочным, как сталь, лоском гламурной дамы на миг проглянула красивая лукавая девочка.

И Ксе чуть не рассмеялся от облегчения: то, что должно было случиться, случилось. Теперь стало ясно, зачем он шел сюда, подгоняемый со всех сторон – за единственной строчкой цифр, телефоном Лёни Широкова. Ксе не мог придумать предлога, чтобы спросить, а заговорить с карматерапевтом о своем непростом щекотливом деле сейчас было немыслимо. Но подошла прелестная женщина и решила все, не задумываясь, парой легкомысленных слов.

- Давайте! – радостно сказал Широков, и пока они, смеясь, звонили друг другу на мобильники, чтобы снять с определителей номера, Ксе тихо восхищался Арьей, чья интуиция работала не просто как зрение, а гораздо лучше, и думал, сможет ли когда-нибудь стать таким, как Дед.

А потом жрица Лана шаловливо выгнула бровь и кивнула ресницами его розам.

На площадку Льи шаман вернулся ближе к одиннадцати; перед этим он еще раз зашел к себе и сложил в пакет пару пледов. На посторонний взгляд, конечно, абсурдно смотрелось – ночевать в походных условиях рядом с собственным домом; но из квартиры Ксе в блочной новостройке не была слышна «песня жизни». Божественный подросток со своими фокусами за полтора дня совершенно вывел Ксе из резонанса с Матерью, и шаман чувствовал себя разбитым. Перспектива провести ночь на полу была чревата больной спиной и заледеневшими ногами, но у Льи Ксе мог спать в стихии и восстановить способности, нужные, чтобы выполнить ее же, стихии, просьбу.

- Ну чего? – спросил Жень, уставившись на него из темноты ярко-голубыми, как газовая горелка, глазами; божонок решил на всякий случай сидеть без света.

Ксе отдал ему пакет и хлопнул по плечу.

- Порядок. Я ж знал, что Дед не ошибается. И правда надо было туда сходить.

- И что? – вскинулся Жень с острым любопытством, - что теперь? Ты что там узнал? Кого-то встретил? Зачем надо было?

- Эй-эй! – шаман с улыбкой отодвинул его. – Ничего я не узнал и вообще понятия не имею, зачем ходил. Ты ж бог, должен знать, чем интуиция от предвидения отличается.

- Ксе, блин!

- Короче, - сказал Ксе, - теперь у меня есть телефон одного человека. Однажды окажется, что нам очень надо ему позвонить. Когда и зачем – этого никто не знает. А теперь давай перекусим и спать.

Жень устроился быстро; он успел отряхнуть ковер и сложил его вдвое, пристроил под голову куртку Санда. Ксе улегся рядом, глядя в серый, с разводами, потолок. За окном проехала пара машин: веера желтого света описали дугу по стенам, послышались далекие, отдавшиеся эхом гудки. В сквере напротив окон сидела хмельная компания, слышался девичий смех. То, что где угодно действовало бы на нервы, здесь, в «песне», порождало странное глубинное умиротворение, сознание правильности того, где ты находишься, что делаешь и как живешь. Сейчас, в темноте и покое, Ксе ощутил это особенно остро.

- Ксе, - тихо сказал Жень.

Шаман повернул голову; мальчишка смотрел на него. У человека глаза бы в темноте поблескивали, у бога – ровно светились собственным фосфорным светом. «Нарочно выпендривается, хрюндель», - подумал Ксе, но это вызвало лишь ласковую усмешку:

- Что?

- А что мы дальше делать будем? Сначала тут сидеть, да? А потом? А мне еще в одиннадцатом классе учиться…

- Успеешь доучиться, - сказал шаман. Подумал немного и ответил: - Дед сказал, что дольше трех дней нам тут сидеть не придется. Наверно, он за свои ниточки потянет. А может, и нет. В любом случае куда-нибудь свалим.

Жень моргнул. Потом приподнялся на локте, и яркие глаза беспокойно расширились. Ксе знал, что сейчас ему зададут вопрос, вопрос о чем-то страшном и не дающем богу покоя.

- Ксе, - наконец, несмело прошептал Жень, - Ксе, а ты меня не бросишь?

Шаман выждал, с улыбкой следя, как меняется выражение жениного лица – от ожидания к невыносимой тревоге, - и ответил:

- Куда ж я от тебя денусь?

Ночью позвонил Лья.

Жень куда-то убрал мобильник Ксе, сим-карты они не поменяли, и с минуту искали трезвонящий аппарат. Лья говорил недолго; с чего ему вздумалось звонить в три часа ночи, Ксе так и не понял, и подозревал, что исключительно из вредности и обиды – на то, что волею Арьи и по вине Ксе компетентнейший на свете шаман оказался втянутым в пренеприятную историю, да еще и не на первых ролях. Лья не любил быть на подхвате.

- В общем, все схвачено, - с обычными своими интонациями ведущего специалиста сообщил он. – Я за вами приезжаю завтра в обед, чтобы до вечернего часа пик успеть… готовьтесь.

- Куда поедем? – спросил Ксе. – Это Арья решил?

- Завтра, - многозначительно ответил Лья, явно ощущая чувство глубокого удовлетворения от того, что поставил Ксе на уши.

Тот вздохнул. За несколько часов сна в стихии «песня» увлекла его в свои переливы настолько, что всерьез испортить Ксе настроение стало попросту невозможно.

Наутро Лья, не уставая доказывать свою предусмотрительность, приехал на машине из проката.

- Не хочу мою светить, - хмуро заявил он. – Там ментов много ошивается… некоторые даже в штатском.

- Где? – спросил Ксе, но Лья определенно решил, по примеру Арьи, до последнего хранить все в секрете. Ксе только пожал плечами и подмигнул встревожившемуся Женю. Лья, при всей своей проницательности, склонен был мерить людей по себе и как-то не задумывался о том, что Ксе, в отличие от него, очень хорошо умеет ждать. Божонок, смерив Лью недобрым взором, последовал примеру своего «опекуна» и погрузился в созерцание городских пейзажей.