Демон, который ошибался

Тот, что оказался слева от меня, накинул веревку на шею моей лошади. Увидя летящее к ней лассо, лошадь резко скакнула вправо. Не готовый к подобному кульбиту, я потерял равновесие и, подброшенный в воздухе, приземлился головой прямо на камни.

Не знаю, как долго я оставался без сознания. Казалось, прошло всего несколько мгновений, однако, когда я пришел в себя и поднял голову, вокруг моей лошади толпились несколько человек. Когда я попытался встать, то обнаружил, что мои руки связаны за спиной, а на шею надета веревка. Я попытался порвать путы, стягивающие мои запястья, но те, кто меня поймал, сделали свою работу на совесть. Поскольку мои сенсоры были все еще чувствительны после полученного удара, я подумал, что попытку бегства лучше отложить до тех пор, пока я не узнаю что-нибудь о захвативших меня и об их целях. Кроме того, двое их них стояли рядом, нацелив ломики прямо мне в голову. Все они были вооружены и очень небрежно одеты.

– Ха, клянусь Нериксом! Что это мы такое изловили? – прозвучал чей-то голос. Это оказался крупный человек с копной вьющихся темных волос и начинающей седеть бородой, говорил на поварском, но пользовался странным диалектом.

– Паалуанского каннибала! – сказал другой. – Убьем его.

– Вы ошибаетесь, сэры, – сказал я. – Я не паалуанец, а всего лишь демон, состоящий на службе у ирских синдиков.

– Ну и случай! – сказал тот, кто заговорил первым. – Не похоже на то, что любят сочинять эти болтуны. Как бы то ни было, нам лучше его убить. Если он все-таки паалуанец, то так ему и надо, а если демон – не велика потеря.

– Мне кажется, он говорит правду, – заметил другой. – О паалуанцах говорят, что они выглядят как люди, хотя обычаи у них не человеческие.

– А ты захлопни свою пасть, Никко! – возразил первый. – Вечно лезешь поперек...

– Конечно, клянусь адом! – вскричал Никко. – Когда я слышу чепуху, я так и говорю, что это...

– Оба заткнитесь, вы! – прогремел крупный человек с курчавыми волосами. – Ты, Никко, и ты, Кармелион! Если будете еще болтать, клянусь сосками Астис, я проучу вас обоих! Ну а Никко, кажется, прав: я что-то никогда не слышал, чтобы у паалуанцев были когти и хвосты. Пошли, демон. – Он повел всю компанию в глубь леса. – Накиньте на него еще одно лассо: он может оказаться сильнее, чем кажется.

– Скорее всего он улизнет в свою Реальность, а потом вернется невидимым и убьет нас, – проворчал Кармелион.

Они повели меня и мою лошадь по едва заметной тропинке через лес. Вождь обернулся, чтобы сказать:

– Между прочим, демон...

– Здим, если вам угодно, сэр.

– Отлично, пусть будет так. Скажи, Здим, где это ты научился ездить верхом?

– Я научился сам за последние два дня.

– Об этом я мог бы догадаться – мне редко приходилось видеть более неуверенного наездника. Я наблюдал за тем, как мои мальчики тебя зацапали. Тебе известно, что, держа поводья так, как это делал ты, можно раскроить лошади пасть?

– Нет, добрый сэр, я вечно буду вам обязан за совет.

– Странно еще, что тебе удалось скакать так, как ты скакал, – без седла. Говоришь, ты едешь из Ира с поручением?

– Да, – сказал я и поведал ему об осаде.

Я добавил:

– А теперь могу я взять на себя смелость спросить о том, кто вы такие, джентльмены, и почему вы меня задержали?

Крупный человек усмехнулся:

– Можешь называть нас социальными реформаторами. Мы отбираем ценности у богатых и раздаем их бедным. Что же до меня, то можешь называть меня Айзором.

– Понятно, господин Айзор, – сказал я, поняв, что попал в компанию грабителей. – То, что вы отбираете у богатых, – это я понять могу, но по какой логике вещей вы раздаете отобранное бедным?

Айзор расхохотался:

– Ну, с этим просто. Мы набираем в свою среду неимущих, так что, естественно, ставим себя на первое место в этой категории. Пока мы удовлетворим свои потребности, на благотворительность мало что остается.

– Вы не удивляете меня, учитывая то, что я слышал о Первой Реальности. А что вы намерены делать со мной?

– Посмотрим еще, мой добрый демон. Если бы Ир не был осажден, мы послали бы требование о выкупе.

– А что, если синдики откажутся платить?

Он усмехнулся:

– У нас есть способы, еще какие способы! Скоро ты познакомишься с одним из них.

Еще час блужданий по дубовому лесу привел нас в лагерь разбойников к ночи. Айзор как-то по-особому свистнул, и ему ответили часовые с деревьев. Так мы вступили в лагерь, представлявший собой ряд палаток и лачуг, неровным кругом расположившихся вокруг плотно утоптанной площадки. Здесь было в два раза больше разбойников, чем в первой партии, а также оборванные женщины и дети.

Те, кто поймали меня, и остававшиеся в лагере возбужденно переговаривались. Я не мог понять большей части разговоров из-за особенностей диалекта. Меня привязали к дереву, к которому уже был привязан какой-то человек. То был тучный мужчина в богатых, но несколько потрепанных одеждах. При взгляде на меня он отпрянул.

Я сказал:

– Не бойтесь меня, мой добрый сэр. Я пленник, как и вы.

– Вы... ты говоришь?

– Вы же слышали меня, не так ли? – И я коротко поведал ему о том, кто я такой и с каким поручением послан. – С кем имею удовольствие беседовать, сэр?

– Для чудовища-нечеловека у тебя, по крайней мере, хорошие манеры, – сказал толстяк. – Я Зуриллус, торговец из Солимбрии, похищенный из деревни, из гостиницы. Те, кто поймали тебя, ничего не говорили о выкупе?

– Во всяком случае, пока я ничего такого не слышал.

– Они отправились на встречу с посланцем, который должен был доставить выкуп из Солимбрии, но вместо этого, кажется, захватили тебя. О ужас! Если деньги не прибыли, я боюсь за себя.

– Что они сделают? Если они вас убьют, то у них не останется никакой надежды на получение выкупа.

– У них есть отвратительная привычка посылать время от времени в дом пленника частицу его тела, чтобы напомнить о своих требованиях.

– Боги Нинга!

– О чума! – воскликнул Зуриллус. – Вот идет сам Айзор.

Кудрявый человек остановился перед нами, уперев в бока массивные кулаки.

– Ну что, сударь, – обратился он к Зуриллусу, – не явился твой человек, хотя мы и дали ему два часа форы. Ты знаешь, что должно теперь случиться.