(Не)Леди темного пламени, книга 1. Между двух огней (СИ)

Я, тоже молча, легла спать.

_______

Азар.

А эта девочка мне уже нравится! А еще, Амина такая милая, когда спит. Только, меня настораживает ее холодность. Это все не просто так; безразличие, блики белого пламени в пробредших почти стальной оттенок глазах.

Нужно понаблюдать за Аминой.

Когда я думал, что ночью все будет спокойно, то серьезно ошибался...

В мою полудрему ворвался то ли шепот ветра, то ли бормотание.

Я даже не понял, как оказался на ногах. Рефлексы. И медленно побрел на звук.

Он доносился из комнаты, где заснула Амина.

Девушка стояла в центре пентаграммы из призрачно-белого пламени. Нет, даже не стояла, парила над полом; одежда в кровавых разводах (и, судя по четырем глубоким разрезам — на сгибах локтей и запястьях — кровь ее), в лице ни кровинки, губы, почти беззвучно, нараспев, шепчут что-то на языке Забытых.

Откуда эта девчонка, в свои двадцать с хвостиком, знает язык Забытых?!

— Твою мать... — глухо выругался я.

Амина продолжала шептать, и напитывать пентаграмму своей кровью. Что она творит?!

Такого я еще не видел...

В открытое окно влетел ворон. Можно подумать, что это обычная птица — если бы не зеленый огонь в глазах-бусинах.

Перевертыш. Только его здесь не хватало!

Птица спикировала, в полете обратившись, и на пол уже приземлился, махнув черным плащом, как крыльями, мужчина. Он опирался на правую ногу.

— Надо же... — Протянул Ворон. — И, правда, Странница... Дождались! — блестящие глаза светились ликованием.

— Хромай отсюда! — тихо, и угрожающе, сказал.

— Тише, Ведьмак! Я — всего лишь посланник. Один из...

Перевертыш по-птичьи склонил голову к острому плечу, разглядывая Амину с благоговением и страхом. Ворон потянул свои руки-лапки к девушке.

— Ты меня не слышал?!

— Отдай нам Странницу. Зачем тебе она?

— Я не позволю вам утащить ее в Навь! — уже рычу.

— Разве Ведьмаки не обязаны убивать нечисть, а не защищать ее? — с долей издевательства, спросил перевертыш.

Да, это правда. Если Стражи изгоняют детей Нави, то Ведьмаки их устраняют. Мы — последняя инстанция. Поэтому, Сумеречные Стражи и Ведьмаки ненавидят друг друга.

— Вот это да! Ведьмак, наступивший на горло принципам и закону! Кому расскажешь — не поверят!

— Не исчезнешь — перейду к выполнению своих прямых обязанностей! — пригрозил, не отрывая взгляда от парящей над призрачной пентаграммой Амины.

— И что ты будешь делать?

Когда я не ответил, Ворон зловеще изрек:

— Дитя пламени и Тьмы несет лишь смерть...

Я не заметил, как он улетел.

Не знаю, что я буду делать, но надо срочно выводить девушку из этого состояния! Знать бы еще, как...

Глава 17.

В сонное сознание девушки ворвался душераздирающий, полный боли крик.

Марина вырвалась из лап сна в холодном поту, судорожно, до побелевших костяшек, сжимая одеяло.

— Амина... — беззвучно прошептала девушка, помертвевшими губами.

Марина соскочила с кровати, еле выпутавшись из одеяла; сердце колотится так, что вот-вот выломает все ребра.

Девушка, спотыкаясь на каждом шагу, выбежала в пустой, холодный коридор.

От переживаний за сестру, все внутри скрутило в тугой узел, и Марина забывала дышать, а в голове крутилась только одна мысль:

«Только бы он был в Академии!»

Девушка добежала до комнаты Сокола на последнем издыхании, и, схватившись за косяк, дабы устоять на ногах, буквально заставила себя войти в помещение.

Страж был дома. Он быстро снимал с себя грязную одежду. Оставшись без футболки, парень, наконец, обернулся. Увидев растрепанную запыхавшуюся девушку, Сокол хмыкнул:

— Марина?! Ты хоть понимаешь двусмысленность данной ситуации? С чего это ты вдруг решила подглядывать за мужчиной, на ночь глядя?

На самом деле, парень прятал за колкостью непонятные пока девушке эмоции. Но она была, мягко говоря, не в настроении ехидничать.

— Пошел ты! — впервые огрызнулась девушка.

«Ого... Кто-то превращается в сестру!», — почему-то, с легкой горечью, подумал Сокол.

— Там... Там Ами в опасности! — слегка заикаясь, будто не может говорить, пролепетала Марина.

— С чего ты так решила? — тон стража быстро стал серьезным, а взгляд темных глаз — цепким.

«Не говорить же ему, что мне это приснилось! Подумает еще, что я сумасшедшая какая-нибудь!», — подумала девушка.

— Просто... Просто знаю! — ответила гостья с заминкой.

Марина чувствовала, что у сестры все меньше времени. Ей привиделись часы, отсчитывающие драгоценные минуты.

Сокол будто ушел в себя. Марина очень напоминала ему ее сестру. Перед глазами снова появилась увиденная на кладбище картина: Призрак, парящий в окружении всполохов мертвого пламени...

Страж вздохнул:

— Марина, «просто знаю» — это не аргумент!

— Но...

— И потом, что с ней может случиться, когда рядом Ведьмак?

— Ведьмак?! Он же убьет сестру! Она же... Нечисть...

— Да-а? А когда я пришел, Амина была вполне себе живая и очень даже здоровая! И вернула мне кольцо...

— Как вернула...?

Сокол одарил девушку злым взглядом, и она затравленно замолчала.

— ... Так что, иди спать! — закончил страж.

— Кир, пожалуйста... — она умоляюще смотрела на парня карими глазами.

— Неужто, у тебя хватило смелости назвать меня Киром? — чересчур резко спросил Сокол, еще больше напугав девушку. — Марина, я сейчас уставший и злой. Так что, давай потом поговорим! — с нажимом сказал он. — Иди в свою комнату. Или, тебя за ручку отвести?

— Если с сестрой, хоть что-нибудь случится, я тебе этого не прощу! — холодно, смотря прямо в глаза Киру, произнесла Марина.

Потом хлопнула входная дверь.

________

Я неотрывно смотрел на существо в пентаграмме. А в голове в это время просчитывался план действий.

Странница — очень опасная нечисть, и если она войдет в силу, конец не только мне!

Но я не хочу убивать Амину... И не буду!

«Дожили, ведьмаку жалко нечисть!».

«Не нечисть, девушку!», — поправил я.

Прозвучали последние слова заклинания, и пространство начало рваться на глазах.

Вообще-то, есть способ нейтрализовать Странницу, не убивая Амину. Но, как всегда, найдется какое-нибудь «но»: пока девушка окончательно не потеряла связь с Явью, ее можно вернуть (не без последствий, конечно!). Вот только, Амина может не выдержать...

А прореха в пространстве становилась все больше. Странница открыла глаза (кстати, вполне, человеческие), и, с кровожадной улыбкой, посмотрела на меня.

На руке моментально загорелось нужное мне заклинание.

— Давай, Ведьмак! Чего ты медлишь? Убей! — голос Странницы был больше похож на шелест ледяного ветра, от этого было еще более жутко.

Придется пойти на риск... Как говорится — кто не рискует, тот не пьет шампанского...

Я отпустил заклинание.

Нечеловеческий крик, и я ловлю оседающую на пол девушку, стараясь не касаться мертвого огня.

Прикладываю ладонь к жилке на шее, и считаю секунды.

Раз, два, три... Пять, шесть, семь... Десять.

— Дыши!

Амина сделала вдох, и я успокоился.

— Умничка!

_____

Сон будто не хотел меня отпускать, я с трудом вырвалась из его липких щупалец.

Я чувствовала себя так, словно раскаленными клещами вырвали часть моего естества. Внутри образовался вакуум, эмоции ушли в декретный отпуск, и возвращаться не собираются.

Я точно помню, что легла поверх одеяла и в своей одежде. Тогда чья на мне майка? И почему из памяти стерся вчерашний вечер и ночь?

Какого черта в доме так тихо?! Ни звука, ни шороха, только луч холодного зимнего солнца пробивается в комнату.

Я встала с кровати, и пошла на разведку.

Ведьмак нашелся в гостиной, он спал на диване, распластавшись «звездочкой».

Изваянием встала напротив дивана, уперла руки в бока. Жду.

Азар открыл один глаз: