Memento Mori (СИ)

Не думаю, что видящая поверила в его слова, однако почти уверен, что если нам удастся пережить этот бой, обо мне пойдут легенды. Я даже не знал в тот момент, насколько это окажется правдой, и чего будет мне стоить в ближайшие часы.

Привычные алебардисты расступились, пропуская меня, арбалетчик, которого я, кажется, невольно толкнул плечом, только глаз в мою сторону скосил, но ничего говорить не стал. Всё наше внимание привлекали наступающие крысы. Серый вал катился на нас, размахивая ножами, короткими мечами, крючковатыми алебардами. В этом хаосе островками порядка оставались лишь закованные в сталь крысолюды, шагающие плотными группами, плечом к плечу. Вот кто будут достойными соперниками, не разменивающими десяток своих на одного врага.

- Пли! – рявкнул за нашими спинами лейтенант, и я нажал на спусковой крючок раньше, чем головой осознал команду. Всё же годы рейдерства в мёртвых городах не прошли даром – команды я умел выполнять на полном автоматизме. – Назад!

Я спиной вперёд шагнул обратно за спины разомкнувших ненадолго строй алебардистов. И тут же солдаты снова встали плечом к плечу, встречая накатившийся вал серых вопящих крыс.

Перезаряжать пистолет уже не стал, снова сунул его за пояс, вынув гросмессер. Волна крысолюдов врезалась в кажущуюся непоколебимой стену пехоты. Наёмники как один вскинули алебарды, обрушив их тяжёлые лезвия на головы нападающих. И снова завертелась кровавая карусель рукопашной схватки.

Выжившие солдаты гарнизона и заключённые сбились в тесную группу, уже не делая различий друг между другом. Драка с чудовищным врагом давно сгладила все противоречия, что только бывают между заключёнными и теми, кто их стережёт.

- Мы как, комендант? – спросил у командира один из солдат, такой перепачканный в крови и грязи, что я только по массивному арбалету непривычной конструкции признал в нём Скрипача. – Отвоевались теперь? Вон наёмники славно крыс шинкуют.

- Ты ступай к стрелкам их, - тут же велел комендант, - думаю, у них найдётся работа для твоей Виолины.

Скрипач пожал плечами и ничего не говоря направился к заряжающим оружие стрелкам. Те так же молча приняли его в свои ряды, хотя он был для них чужаком. А может, не совсем и чужаком – опытный наёмник, Скрипач мог быть знаком с кем-то из этих солдат.

- Остальные, - продолжил командовать комендант, - делимся на два отряда. – Он ловко махнул рукой, отделяя одних бойцов от других, и между двумя группами, образовавшимися по мановению его руки, тут же появилось небольшое пространство. Люди просто подались друг от друга, хотя ещё мгновение назад стояли плечом к плечу, словно в плотном строю. – Первой группой командую я, второй – официал. – Комендант кивнул, указывая тем, кто не знал меня, на их нового командира. – Будем прикрывать фланги наёмников. Всё ясно?

Послышался неопределённый ропот, но вроде бы даже одобрительный. Стоять за спинами отступающих солдат, маясь от безделья во время битвы, мало кому улыбалось. Несмотря даже на чудовищную бойню, из которой нам только что посчастливилось выбраться живыми.

- Рота, слушай мою команду! – офицеры явно договорились между собой, и теперь приказы начал отдавать руководивший наёмниками лейтенант. – Строй тупая подкова! Фланги десять шагов назад!

И тут наёмники на моих глазах совершили, как мне казалось, невозможный манёвр. Под чудовищным натиском врага, продолжая крушить крыс тяжёлыми лезвиями своих алебард, они принялись перестраиваться. С такой невиданной чётностью, будто шагали по плацу, а не среди хаоса битвы с нечеловеческим, не знающим никакого порядка врагом. Фланговые бойцы отступались спиной вперёд, сужая построение. Те же, кто остался на острие вражеской атаки, принялись с удвоенной силой работать алебардами – перед ними образовался настоящий завал из крысиных тел, по которому карабкались всё новые и новые враги.

Лейтенант же уверенно шагал за спинами своих людей. Он сменил офицерский протазан на здоровенный двуручный меч, и по тому, с какой лёгкостью им поигрывал, перекладывая с одного плеча на другое, видно было – это оружие ему очень привычно.

- Официал, вам это пригодится.

Видящая подтолкнула в мою сторону знакомый вещевой мешок с притороченным к нему кампеадорским мечом. И как я прежде не заметил его?

Я кивком поблагодарил её, легко забросил мешок за плечи и вскинул руку с палашом.

- Солдаты, слушай меня! – выкрикнул я, невольно стараясь подражать офицерам. – На врага, вперёд! За мной!

И первым ринулся на фланг загнувшегося подковой построения наёмников. Я точно знал, выделенные мне комендантом бойцы бегут следом. Несмотря ни на что!

Мы с разгона врезались в толпу крыс, обрушив на них скорее гнев и ненависть, нежели оружие. Как бы ни были мы вымотаны предыдущей схваткой, но каждый нашёл в себе силы хотя бы на один удар. А после ещё на один. И ещё один. И ещё. И ещё. И ещё.

Снова потянулась монотонная работа. Мы рубили наседающих на фланги наёмников крысолюдов. Схлынула волна гнева, битва стала для всех нас работой. Кровавой, жестокой, но работой. Рядом снова начали падать убитые товарищи, и некому было встать на их место.

Крыс в броне, вооружённый короткой алебардой, вылетел на меня из суматохи схватки. Стремительный удар едва не отправил меня на тот свет. Всё, что я успел сделать, закрыться скрещёнными палашом и гросмессером. Удар врага был столь силён, что оба клинка разлетелись, обломившись на полдюйма от рукояток. Меня же буквально швырнуло на колени, и это спасло мне жизнь. Алебарда на волосок разминулась с моей головой. Бронированный крыс замер на мгновение, выведенный из равновесия, и мне этого вполне хватило, чтобы вонзить обломок гросмессера ему в горло. Забулькав кровью, тварь завалилась на спину.

Отшвырнув бесполезный обломок палаша, я мельком пожалел о его потере. Отличное оружие, полученное после ордалии в Лугано, служило мне верой и правдой. Но всякому клинку, как и человеку, положен свой конец. Я быстро сдернул притороченный к вещевому мешку кампеадорский меч прямо с ножнами. Первый удар отбил прямо так, не обнажая клинка, пнул настырную крысу в морду подкованным сапогом, и лишь после этого сумел выхватить оружие. Чтобы сразу же вступить в новую схватку.

Клинок кампеадорского меча засиял латинскими буквами, прямо как в драке против молодого хозяина стаи стригоев. Благословение, заключённое в нём, сверкало и переливалось в ярких солнечных лучах. Я пожалел, что не обнажил его раньше. Крысолюды были чумными тварями, а именно против них и ковался этот клинок. Он рассекал тела тварей, почти не встречая сопротивления. Короткий, грязный мех их начинал тлеть стоило только сияющему клинку оказаться рядом. Кровь монстров кипела, разливаясь у моих ног зловонными чёрными лужами, исходящими дымом.

Я понимал, что находись такой клинок в руках более опытного фехтовальщика, он мог бы им творить чудеса. Быть может, сумел бы в одиночку сильно потеснить крысолюдов, ведь те отвагой не отличаются, и встречая серьёзное сопротивление предпочитают разбежаться, нежели драться до последней капли крови. Но и мне удалось хорошо поработать, оставив на нашем фланге отступающего отряда изрядное число порубленных крыс.

Гром над нашими головами прозвучал неожиданно. Конечно, я понимал, рано или поздно мы окажемся вне зоны обстрела пушек, и со стен, наконец, откроют огонь. Но монотонность схватки действовала отупляюще. Я работал длинным кампеадорским клинком, рассекая крысиные тела. За каждой удачной схваткой, длящейся не более десятка мгновений, следовала новая. На место каждого убитого врага вставал новый, и приходилось всё начинать сначала. А потому я как-то потерял связь с реальностью, полностью отдавшись неумолимому ритму боя, когда думаешь лишь о следующем враге, забывая, что может быть хоть что-то помимо этого бесконечного танца со смертью.

Пушки ударили слитным залпом, оглушив всех на поле боя. И мы, и крысолюды невольно замерли, опустив оружие. А над нашими головами растекалось здоровенное облако порохового дыма.