Изумрудный трон (СИ)

  -Знаешь, я заметил, что если быть вежливым и улыбаться, то остальные легче разрешают мне делать то, что я хочу.

  -Да? Тогда мне нужно этому научиться.

  Они вышли на улицу.

  -А куда мы идём? - поинтересовался Гирем, наблюдая за тем, как дорогу им величественно переходит отряд куриц.

  -Не знаю. Сначала я хотела срисовать кувшин в нашей комнате, но раз мы вышли на улицу, то можно найти что-нибудь здесь.

  Они пересекли внутренний двор крепости и вышли к мосту, который был как обычно опущен.

  -Здоров, Гирем! - окликнул его один из стражников. - Ты в порядке?

  В мужчине он узнал Остиса, нового начальника охраны Ректагеррана. И немного удивился - обычно чернобородый дядька не спрашивал, в порядке ли он.

  -Всё хорошо!

  Решив не брать в голову странность Остиса, Гирем помахал ему рукой и догнал Создин, которая смотрела на море из белых цветов, усеявших склоны окрестных холмов. Вид подобной красоты заставил его с широкой улыбкой пробежать вокруг девочки.

  -Остис сегодня весёлый, - сказала та. -Как будто с ним случилось сразу много всего хорошего.

  -Папа вчера сделал его начальником охраны.

  -Я не знала. Но мне он показался не очень искренним.

  Гирем пожал плечами, подобрал с обочины палку и начал размахивать ею направо и налево, словно мечом.

  -Что ты делаешь?

  -Колдую. Я рефрамант, Создин.

  -Ты дурак, Гирем.

  Мальчик не слышал. Он представлял себя великим воином, облачённым в большие доспехи и с рефрактором в руке, при виде которого все враги падают на колени и просят пощады.

  -Когда-нибудь я стану, как папа, - пообещал он. - Буду защищать людей от засранцев вроде Моисея.

  Создин огрела его по голове доской для рисования.

  -Не ругайся.

  Гирем хмыкнул и успокоился.

  -А ты бы хотела стать рефрамантом?

  -Нет, - порозовев, ответила девочка.

  -Врёшь-врёшь. Я знаю, что ты проходила обряд экзоркуции, а значит на тебя могло снизойти благословение богов. Когда тебе исполнится десять, ты сможешь купить собственный рефрактор... - он осёкся и почувствовал, как начинают гореть уши.

  У Создин конечно же не было ни шанса стать рефрамантом. Её семья служила отцу, и на те монеты, что он им платил, не купить и кусочка кристалла сциллитума, не говоря уже о рефракторе. Гирему вдруг стало очень неловко в присутствии девочки. Некоторое время они шли молча.

  -Пошли к реке?

  -К Веснеле?

  -Я у нас только одну реку знаю, - пожала плечами Создин.

  -Она слишком далеко отсюда.

  -Могу сбегать обратно в крепость за пони для тебя.

  -Не смешно. Я обещал, что со мной ты будешь в безопасности, а у реки может оказаться какой-нибудь гад, вроде Керса.

  Девочка храбро улыбнулась.

  -Если он будет приставать, вместе мы его одолеем. Просто держи эту палку рядом.

  Ободрённый её словами, Гирем кивнул.

  Когда они добрались до реки, солнце переползло зенит. Создин прямо в брючках и аккуратной, по хрупкой фигуре, тунике уселась на невысоком холме в тени одинокого дуба. Гирем стал рядом - трава по колено - и, сложив ладони козырьком, начал обозревать берег, который находился в сотне метров от них.

  -Смотри, тут Джензен!

  Создин равнодушно посмотрела в сторону берега.

  -Я вижу. И с ним дядя Сиверт и тётя Элли.

  Гирем изумлённо покосился на девочку.

  -Вот это зрение.

  -Ничего особенного, - Создин уже рисовала узкую ленту реки. Она спускалась с холмистой гряды, где стояла крепость, проходила по полям вдоль селения Герран, и исчезала в тёмном Герранском лесу. Гирем склонился над рисунком. Одна из линий показалась ему неестественно плавной. Он ткнул в неё пальцем.

  -Вот эту сделай резче.

  -Так, если хочешь рисовать, то я могу найти тебе другую доску. С карандашом, листом и всем остальным. Хочешь?

  -Нет. Рисование для девчонок, - фыркнув, сказал Гирем.

  -А махание палкой для мальчишек, да? Знаешь, оно не очень отличается от движений карандашом.

  Гирем фыркнул снова и лёг спиной на мягкую высокую траву.

  -Создин.

  -Что?

  -Что происходит дома? - ему не понадобилось даже уточнять. Он знал, что она поймёт.

  Девочка подсела ближе.

  -Говорят, твоей маме плохо.

  Гирем отвернул от неё голову и закрыл глаза. Он любил Акрюзу, хоть отец как-то и сказал, что она ему не настоящая мать. Он попытался придать голосу безразличие.

  -А что ещё говорят?

  Создин опустила взгляд на голубую змею Веснели, диагонально рассёкшую лист пергамента.

  -Ничего особенного.

  -Понятно.

  Вздохнув, Гирем поднялся на ноги и посмотрел на берег. Джензен плескался вместе с сельскими ребятами, а Сиверт и Элли сидели на песчаном берегу и держались за руки.

  -Мне кажется, они скоро поженятся.

  -Конечно, поженятся, - хихикнула девочка. - Сеттан молчит, но я вижу, что с каждым днём она становится всё мрачнее.

  -А что случилось?

  Создин посмотрела на него с укоризной.

  -Сиверт. Не понял что ли?

  -Нет. Да мне и не интересно.

  -Что не интересно? - донёсся из-за спины мужской голос.

  К ним приблизился высокий мужчина в коричневой тунике до колен, и брюках, заправленных в коричневые же сапоги из кожи.

  -Привет, дядя. А почему ты здесь?

  -Хочу забрать тебя в столицу. Прямо сейчас.

  -Правда?!

  Алан улыбнулся.

  -Нет.

  Мальчик хмыкнул, а Создин прыснула от смеха. Сердито засопев, Гирем посмотрел на неё.

  -Что?

  -Видел бы ты сейчас своё лицо.

  -Да, оно немного замызганное, - Алан наклонился и потёр краем широкого рукава его щёки. - Братец будет недоволен.

  -Так тебя послал папа?

  -Не совсем. Я за Джензеном.

  -Что-то случилось?

  Алан погладил аккуратную русую бородку.

  -Ваша мать хочет с ним поговорить.

  Гирем вопросительно посмотрел дяде в глаза. Тот глянул в ответ и понял.

  -Прости, только с Джензеном.

  -Всё в порядке, - деланно спокойным голосом отозвался мальчик. - Джензен вон там, купается с остальными. Там ещё дядя Сиверт и Элли.

  -Отлично. Шейла сказала, что они вместе пошли на речку. Повезло, что я нашёл и вас. Не задерживайтесь допоздна, хорошо?

  Потрепав их по головам, мужчина начал спускаться к реке. Создин мечтательно смотрела ему вслед. Гирему это не понравилось.

  -Ладно, давай сюда свою доску. Попробую рисовать....

  Начали сгущаться сумерки, когда они вернулись в крепость. Гирем насторожился, заметив, что стражники глядели на него как-то странно. Во внутреннем дворе было слишком тихо, и оттого даже привычный клёкот, доносившийся из курятника, казался зловещим. Дверь административного корпуса громко треснула, на крыльцо вышло три человека в бело-зелёных рясах.

  -Клирики, - шепнула мальчику Создин. - Они приехали пару дней назад к твоему отцу.

  -Я знаю, - резко сказал Гирем, двинувшись к лестнице. Клирики сошли по ступенькам и направились в сторону жилых помещений. Мальчик навострил уши, и ветерок помог ему уловить фразу:

  -Ничего удивительного. С таким-то ублюдком любой бы помер.

  Гирем ускорил шаг, но Создин придержала его, схватив за руку.

  -Пожалуйста, тише.

  -Не приказывай... - огрызнулся Гирем и тут же заставил себя прикусить язык. Создин ничего ему не сделала. Она лишь хотела помочь. Однако что-то случилось, и желание узнать что, подгоняло его вперёд. Он взбежал по лестнице, рванул на себя дверь. В зале оказалась толпа людей. Слуги и клирики. Никто не обратил внимания на двух детей. Они с трудом поднялись по лестнице в коридор, где находился кабинет Рензама.

  Гирем вошёл в кабинет и увидел отца, сидевшего на стуле у стены. Мужчина смотрел в пол, и взгляд его напоминал взгляд загнанного и сдавшегося зверя. Длинные чёрные волосы и борода были мокрыми, вода несколькими струйками падала в расставленное между ног ведро. Отец поднял взгляд, увидел Гирема.