Дети Зазеркалья

Когда я попыталась опротестовать полное игнорирование моих интересов, получила такие эпитеты в свой адрес, их которых "наседка" и "жадина" были самыми мягкими и членораздельными. Почти целый день после этого мне пришлось выслушивать перепев на разные голоса бессмертного лозунга "Все лучшее — детям".

Окончательно добила меня Джесси. Даже максова жажда познания начала иссякать после трехчасовой лекции о домашней магии вообще и кухонной в частности, сопровождавшейся, к тому же наглядной демонстрацией и дегустацией бесконечных кулинарных шедевров. Я поняла, что Макса надо спасать и сделала попытку заполучить собственного внука. Не тут-то было! Джесси разъяренной фурией вклинилась между нами и попыталась прикрыть ребенка грудью от меня настырной. Я бы могла даже обидеться, если бы это не выглядело так смешно. Макушка Джесси находилась… ну, скажем так, где-то в районе пряжки максова ремня, и без того оттопыренные гоблинские уши разлетелись в стороны и подрагивали от возмущения, глаза метали молнии.

— Не дави на ребенка! Не видишь, он учится! — прошипела гоблинша.

Сволочной внучек скроил умильную рожицу и сделал вид, что прячется за спину Джесси. Мне оставалось только ретироваться, чтобы не заржать в голос.

Вот и сегодня, пока Рената прихорашивалась, а нам было положено готовиться к празднику, конунг затребовал меня к себе. Признаться, меня это не удивило. О том, что портал открылся снова, было объявлено официально, и любопытный гном ни за что не удержался бы от приватной встречи. Но я надеялась, что он захочет со мной повидаться все же после турнира, в более спокойной обстановке. Как выяснилось, напрасно. И причину я поняла, едва оказалась в приемном покое старика. Мне устроили засаду. Самую банальную. А я… Не поверите, я была просто счастлива видеть их всех. Это уже было. Я знаю, что было. Не со мной, не здесь, не совсем в таком составе. В лице сильных мира сего в мою жизнь возвращался некий смысл, значимость, интрига.

Наверное, все эти эмоции слишком явно отразились на моем лице, потому что тщательно продуманная диспозиция психологического капкана вдруг дрогнула и смешалась. Лилея первая сорвалась с места, обняла меня и наградила совсем не царственным, а искренним сестринским поцелуем. Потом я оказалась в горячих объятиях Фарияра. Конунг посмеивался, разливая по бокалам легкое утреннее вино. И даже по идеальному лицу леди Рисс блуждала довольная, почти счастливая улыбка.

— Я так рада видеть вас, господа! — искренне призналась я.

— Что, девочка, запуталась? — насмешливо пробасил конунг, подавая мне бокал. — Не волнуйся, поможем. Для того и позвали.

Одним плавным движением кошка поднялась из кресла и приблизилась ко мне почти вплотную.

— Не везет вам на эльфийских правителей, леди Маргарита, — чуть прищурившись, констатировала она.

— Да уж, явный неконтакт, — вздохнула я, прекрасно понимая, что раз они знают так много, то и мне нельзя утаивать от них информацию.

— Ну, с их-то стороны стремление к контакту прямо-таки запредельное, — усмехнулась львица.

Вот не поверите, я была рада ей даже больше, чем Фарияру и Лилее. Ну, никакая я интриганка! Гектор умел, близнецы хоть пытаются, Хан, если прижмет, тем еще хитрюгой может быть. А за меня все Библиотека решает, вот я и расслабилась. Тот же Анкитиль сколько мог мне напакостить, если бы она его не поприжала. Зато раз на моей стороне леди Рисс… Впрочем, она всегда только на своей стороне.

— Итак, миледи, — Фарияр отсалютовал мне бокалом, — вы уже думали, что будете делать?

— Знаете, ваше величество, у меня почему-то такое чувство, что вы все уже за меня решили, — усмехнулась я.

— Не совсем, — конунг погрозил мне пальцем. — За тебя решишь, как же! Одна беда от вас, девок не пристроенных!

Я прыснула. Не выдержала и тоже захихикала Лилея.

— Тебе что, понравилось? — мурлыкнула леди Рисс, покосившись на гнома. — Во вкус вошел? Со своим артефактером разберись для начала, а потом уже к эльфийской смотрительнице клинья подбивай.

— Что?! Да я! Да… — конунг открывал и закрывал рот, не в силах вымолвить что-то против столь нелепого обвинения.

Теперь уже расхохотались все.

— Да ну вас! — обиженно пробурчал гном. — Скажете тоже!

— Ладно! — эмир хлопнул себя по коленям. — Успеем еще повеселиться, когда равновесие сохраним. Сейчас мы здесь не за этим. Вы должны знать, Марта, война между эльфами и кентаврами ударит по всем нам. Как члены Конвента мы не можем не поддержать Лангариона, если он призовет нас. Сами понимаете, никому это не нужно. Да и стабильность в Гатерраде склоняет чаши весов в сторону равновесия. Эта война может снова их раскачать.

— Еще бы Лангарион это понимал! — ощерилась я.

— Он понимает, — вздохнул конунг. — Все он понимает. Но у него есть очень веский аргумент. Такая сильная эльфийская магия, как твоя, должна принадлежать их народу. Это тоже одно из правил равновесия.

— И он наивно полагает, что получив меня, компенсирует равновесию развязанную войну? Один дар против тысяч жизней? Вы считаете это равноценным обменом? — я почувствовала, что завожусь.

— Мы не считаем, — успокаивающе поднял руки Фарияр. — Не пытайтесь конфликтовать с нами, Марта. Мы здесь для того, чтобы помочь вам, потому что сами не хотим этой войны.

— Простите, — мне стало неловко за свою вспышку. — Я буду рада любой помощи и совету. Сама я пока не вижу выхода из создавшейся ситуации. Единственное решение вместе со своей рукой предложил мне Кантариэль Годриленна. Но, сами понимаете, я такую жертву от него не приму.

— Вот как… — задумчиво протянула царица ундин.

— Значит, если ничего не придумаешь, предпочтешь собой пожертвовать, — констатировал гном и нахмурился.

Я пожала плечами. Кошка фыркнула.

— Это не выход, — грустно, со знанием дела вздохнула Лилея.

— Предложите другой, я буду только рада, — пожала я плечами. — Надеюсь, никто из вас не сомневается, что Лангарион не является предметом моих девичьих грез.

— Ну, признаться, все наши идеи сводились к тому, чтобы ненадолго выдать вас замуж за кого-то из надежных эльфов, — вздохнул Фарияр, — но зная вас, Марта, я прекрасно понимаю, что именно надежных вы и не захотите обременять собой.

— Спасибо, — с благодарностью кивнула я эмиру. — Для меня действительно не приемлемо такое решение. К тому же, это может лишь отсрочить домогательства Лангариона. Выход искать все равно придется.

— А что думает по этому поводу Библиотека? — спросил вдруг конунг.

— Библиотеку больше беспокоят события, связанные с открытием портала. Для нее сейчас это важнее всего. Мне кажется, она не придала должного значения эльфийским амбициям. Меня она не отпустит по доброй воле.

— Вам не кажется, господа, что мы не рассматриваем все последние события в комплексе? — задумчиво протянула леди Рисс.

— Полагаете, открытие прохода связано с угрозой равновесию? — с надеждой спросила я.

— Я пока ничего не предполагаю. Почему-то мне кажется, что с этим порталом не все просто, — она взглянула на меня с легким прищуром и слегка куснула губу. — Скажите, леди Маргарита, вам не показалось странным, что Велкалион привел только вашего внука, который совсем не располагает информацией обо всех остальных, да и о самом нашем эмиссаре тоже?

— Говоря проще, прекрасная Верховная хочет спросить, есть ли что-то, чего мы не знаем, — усмехнулся Фарияр.

— Думаю, да, господа, — кивнула я, — и хотя мне толком не дали поговорить с собственным внуком, и то, что он успел мне сообщить, лишь догадки Вела, но, думаю, вам это будет интересно.

— В самом деле? — вскинулась Лилея.

— Не томите, душечка, — промурлыкала кошка, принимая особенно эффектную позу.

Я покосилась на ундину, убедилась, что она снова удобно устроилась в кресле и только потом рискнула их огорошить.

— Есть предположение, что Гордон и Александра — маги.

Если честно, мне хотелось зажмуриться. На Лилею я вообще боялась посмотреть, особенно после того, как услышала звон разбитого бокала. Львица нервно втянула носом воздух.