Файл (СИ)

— Счастлив видеть вас на моем скромном посту, Пророк. Поистине прекрасный сюрприз. — Низко поклонился лич. Вот он вписывался в обстановку идеально.

— И я рад тебя видеть, Мариус. Мне может понадобиться твоя помощь, хорошо, что ты появился тут сам.

— Как я мог бы проигнорировать ваше появление, Пророк, нет, это невозможно! Чем может быть полезен ваш скудоумный слуга? Повелевайте мной!

Талик отметил, что у лича какое-то приподнятое настроение. На совещании он был таким взвешенным и рассудительным.

— Э… Повелеваю. Собери отряд самой сильной нежити, которая есть у тебя в распоряжении и которую можно собрать вот прямо сейчас. И жди здесь, наготове. Я иду во внешний мир, и если придется рвать когти оттуда, ты меня прикроешь.

— Будет сделано! — Торжественно провозгласил лич, вонзив в низкое небо указательный палец.

Земля дрогнула застонала, из окружающих площадь склепов повалил сизый, флюоресцирующий туман, мгновенно заполонивший всю площадь. Из этого тумана плавно выскользнуло несколько десятков полупрозрачных, призрачных всадников с копьями, состоящими из непроглядной черноты. В окружающем безветрии медленно развевались плащи, будто сотканные из потустороннего пламени.

Всадники мгновенно окружили портал кольцом, и когда последний становился на свое место, над головой тяжело ухнул воздух, и на крышу мавзолея Мариуса массивно приземлился бронированный костяной дракон.

— Мое войско готово, Пророк. Дайте знак, и оно сотрет ваших врагов в пыль! — Пафосно, под стать обстановке, возвестил лич, широко разведя руки.

Восьмидесятки, отметил Талик. И дракон-девяностик. Жалко будет, если их посливают — автоматом такое не ресается. Он осмотрел не-мертвое воинство вокруг. Зрелище впечатляло. Такие меры казались слегка избыточными, но Мариус так сиял радостью и гордостью за своих подопечных, что Талик не решился сказать ему об этом.

Интересно, как у него получается передавать эмоции, если у него голый череп вместо лица?

— Хорошо. Илладрия, сталкеры уже там?

— Да, пророк, они ждут ваших приказов.

— Пусть рассредоточатся вокруг деревни, если обнаружится выход из незаметности чего-либо, что не заметили раньше — сразу бей тревогу. Дрэга, проходи в портал. Как только будешь на месте, сразу дави [ауру абсолютной ненависти] и защищайся.

— ДА! — проревела та и исчезла в жерле портала.

— Илладрия и Мариус, ждите здесь. Надеюсь, ваша помощь не понадобится.

Он подождал несколько секунд. [Аура абсолютной ненависти] по умолчанию ставила использующего ее в фокус всех существ и игроков в радиусе своего действия. Кроме того, заставляла любого, кто попал под ее действие, начать атаку самым сильным умением. Чтобы прервать атаку до того, как выпадешь из инвиза, нужна была о-очень хорошая реакция и огромный опыт.

Если бы там сидел кто-нибудь высокоуровневый в засаде, то с огромной вероятностью выдал бы себя. Тишину на площади нарушал только беспокойно покачивающий костяными крыльями дракон на крыше. Талик ждал с минуту, но Дрэга ничего не передавала из точки выхода. Он покосился на Илладрию — та была само спокойствие, значит, ничего опасного не происходило. Или, может, это подстава, закралась мысль. Почему Дрэга молчит?

Потому что она не умеет в [сообщение]. Вот я дурак.

Он активировал магию.

— Дрэга, там все в порядке?

— Здесь нет врагов, Пророк. — Бодро отрапортовала та. — Напали лишь несколько зверей, но они уже мертвы.

— Тогда, я иду.

Он вздохнул, сосредоточился и вошел в портал.

Как только Талик перенесся через телепорт, ему стало так дурно, что едва не стошнило. Здесь стояла такая вонь, что слезились глаза. Упершись ладонями в колени, он попытался выровнять дыхание, но это не помогало.

— Пророк, что с вами?! — Раздался встревоженный голос Дрэги над ухом.

Талик, судорожно задержав дыхание, поднял руку, давая понять, что он в порядке.

Вонь разложения и гари лезла, казалось, по все органы чувств, не только в нос, но даже в рот, глаза и уши, мерзко обдавала кожу по всему телу. Он чувствовал отголоски похожего запаха на кладбище Мариуса, но это были совершенно несравнимые вещи. Закрыв лицо ладонями, Талик не сразу и вспомнил, что может использовать заклинания. Порывшись в памяти, он вспомнил что-то, что могло бы подойти.

[Очищение области]

Когда он произнес название заклинания (именно так работало использование магии, как он выяснил), убийственная вонь отступила. Не исчезла совсем, но отступила за ту грань восприятия, когда становилась незначительным неудобством. Талик с облегчением выдохнул и оглянулся.

И тут же едва не согнулся снова в рвотном спазме. Картина была ужасающей. Он стоял на чем-то вроде площади, без покрытия, просто утоптанная земля и обваленный колодец в центре. Окружали площадь обгоревшие развалины домов, но дело было не в них.

Кругом были мертвые тела. Раздутые, потемневшие, изувеченные, они были везде. На частоколе, прибитые за руки и распоротые. Распятые на земле, с широко разведенными ногами, без одежды. Висящие на криво стоящих кольях, изодранные и обглоданные зверьми. Смерть во всем своем уродстве глумливо скалилась отовсюду, демонстрируя свои извращенные формы.

Все было настолько настоящим, что кружилась голова. Талик никогда не видел мертвецов в реальной жизни, а то, что видел после переноса, вполне спокойно воспринимал, относясь скорее как к декорациям. Здесь все было иначе. Уровни, навыки и прочие понятия, к которым он начал привыкать как к чему-то естественному, все это разбивалось о картину реальной смерти реальных людей.

С трудом унимая дрожь в руках, Талик жалел, что явился сюда. Пока он слышал отчеты со стороны, он как-то не придавал особого значения смертям других людей. А теперь увидел, о чем так спокойно и буднично говорила Илладрия. И это было по-настоящему страшно.

Он понял, что Дрэга все еще придерживает его за плечо, с неподдельной тревогой глядя в глаза. Он положил ей руки на плечи и уткнулся лбом в бронированную грудь.

— Я в порядке. Не переживай, я в порядке. Сейчас.

Ощущения от прикосновения к прохладному металлу частично вернули способность мыслить трезво. Он снова порылся в памяти в поисках чего-нибудь подходящего.

[Железная воля]

Страх и отвращение разом растаяли, оставив только тяжелое принятие происходящего. Эффект этого простенького навыка позволял поддерживать его за счет расхода маны и в Иггдрассиле давал защиту от низкоуровневых ментальных дебаффов. Один из проходных скилов его первичного класса «монах»

Талик ощутил, что ладони в чем-то измазаны, посмотрел и с удивлением обнаружил на них кровь и грязь. Глянул на Дрэгу, и понял, в чем дело. Своим навыком она заагрила все живое в радиусе действия, включая собак и ворон. Их останки щедрой россыпью украшали площадь, просто в начале он не обратил на такие мелочи внимания. Мухи и другие насекомые просто передохли от волны источаемой навыком ненависти.

— Пойдем осмотримся. Что тут случилось, и так понятно, я хочу представлять, кто устроил это все.

Осмотр деревни дал немногое, но в целом картина была ясна. Здесь была самая настоящая бойня. Был ли это террористический акт или что-то другое, он так и не разобрался. Радовало одно — не было видно ни одного трупа ребенка. Талик попытался применить [воскрешение] к нескольким телам, но безрезультатно — они просто рассыпались в пыль.

— Простое воскрешение — минус пять уровней, мое — минус четыре. Похоже, нулевого тут не предусмотрено, да? …

Можно было попытаться применить высокоуровневое заклинание, снижающее штраф за воскрешение, но оно требовало расхода либо кристаллов, либо опыта заклинателя. Ни то, ни другое он не был готов потратить сейчас. Можно было попытаться найти кого-нибудь, при жизни имевшего уровень выше пятого, однако сколько времени это займет, предугадать было нельзя. Да и о чем говорить с человеком, пережившим такой кошмар? Что ему ответить, если он попросит вернуть к жизни всех остальных, свою семью? Борясь с совестью, Талик решил оставить все как есть.