Сокол. Трилогия

Девушка передернула плечами и в ужасе замахала руками:

– Упаси Амон нас от таких праздников! Сет – страшный, злой бог. Другое дело – Амон, светлое божество тепла и солнца.

Гостьи принесли с собой музыкальные инструменты – небольшую арфу, флейту и что-то напоминающее домру с длинным грифом. Выпив вина и пива, заиграли, запели – негромко, но проникновенно, лирично, не для других – для себя. Песня была необычная – Макс уже достаточно улавливал слова, чтобы понимать ее смысл, – о тяжкой крестьянской доле:

Девушки-музыкантши нежно перебирали струны, негромко выводила грустную мелодию флейта, все покачивались в такт, и Максим тоже.

Потом, после песен, заговорили за жизнь. Сначала грустно, а потом и весело, вспоминали разные смешные случаи, хохотали… Нет, эти люди положительно не умели и не хотели долго предаваться унынию!

Под потолком, за узкими окнами, светились желтые звезды, месяца было не видно, он завис где-то над самой крышей. Еще немного попев – теперь уже повеселее, – девушки принялись прощаться до завтра.

– Рано уходите! – с сожалением посетовал молодой человек и, улучив момент, подхватил под локоть Уну, наклонился, шепнул: – Ты, кажется, обещала мне кое-что показать.

– Тсс! – Девушка проводила взглядом уходивших подруг. – Покажу! Идем за ними скорее.

– За ними? – Максим удивился. – А интересно куда?

– Увидишь!

Вместе с остальными девушками они вышли во двор, направляясь к небольшим домикам почти у самой стены, – именно там и жили все слуги. Ночь была теплой и звездной, золотистый месяц покачивался над плоской крышей дворца, тихо шуршали листьями пальмы. Пахло цветами, жареной рыбой, благовониями… и еще чем-то таким… непонятным, дурманящим, мерзким.

– Сетнахт уже принес первую жертву, – останавливаясь у пруда, тихо прошептала Уна. – Ты чувствуешь – пахнет кровью.

Юноша застыл рядом.

Кровь? Точно – кровь!

– Так ты хотела показать…

И тут вдруг послышался отвратительный, мерзкий вой! Максим вздрогнул и прислушался: вой исходил не снаружи, не из пустыни, а был где-то здесь, рядом, словно прямо в саду, за кустами, прятался отбившийся от стаи волк.

– Это шакал, – пояснила Уна. – Священный зверь Сета. Сейчас я покажу тебе храм. А потом мы вместе будем молиться Амону – и наши молитвы станут вдвое сильней. Ну, что ж ты стоишь? Идем!

Не говоря больше ни слова, молодой человек зашагал следом за своей спутницей. Немного пройдя по посыпанной песком дорожке, они свернули, ступая прямо по траве и пробираясь через кусты терновника.

– Ай! – зацепившись за шип, непроизвольно вскрикнула Уна. – Кажется, я порвала платье.

– Ничего, можно зашить, – попытался утешить Максим.

– Зашить? Ты с ума сошел? Это ж такая ткань, что все будет видно. – Девушка явно пригорюнилась. – И зачем я только его сегодня надела?

– Так и пусть будет видно! Зашить нарочно такими блестящими или разноцветными нитками, каким-нибудь узором, будто бы специально…

– Узором? Цветными нитками? – Уна ткнулась носом в щеку юноши. – А это мысль, клянусь Амоном! Узором… Пожалуй, я так и сделаю… Так, мы пришли. Сюда.

Они и в самом деле уже оказались перед базальтовой стеной храма. Пригнувшись, девушка юркнула в какой-то узкий ход, и Максим быстро проскользнул следом. Откуда-то тянуло дымом и тем самым мерзким запахом – кровью.

– Этим лазом пользуются при ремонте, – обернувшись, прошептала девушка. – И еще по нему поступает воздух.

Максим едва удержался, чтоб не чихнуть, – судя по количеству пыли, ходом давненько уже никто не пользовался.

– Иди сразу за мной, – предупредила Уна. – Здесь темно – не потеряйся. И старайся не очень шуметь.

Ход стал ýже, потом снова расширился, выгнулся, вот появились ступеньки – вверх, вверх, вверх. Максим даже запыхался с непривычки, а вот Уне, похоже, было хоть бы что.

– Теперь сюда, направо. – Девушка тронула парня за локоть. – Пришли!

Они остановились в узкой нише с небольшими отверстиями в стене, как видно, для прохода воздуха. Остро запахло благовониями, послышались обрывки голосов, а в отверстиях мелькнули оранжевые сполохи света.

– Смотри! – взволнованно прошептала девушка.

Макс приник к отверстию, сквозь которое было хорошо видно все внутреннее убранство храма – с колоннами, жертвенником из черного камня и величественными статуями Сета, коварного божества с головой шакала.

Перед жертвенником стояла большая золотая клетка, в которой рычал какой-то хищный зверь… шакал! Да не один – много!

– О, великий Сет, сын Мут и Геба, брат Осириса, Изиды, Нефитис! – послышался звучный голос Сетнахта, стоявшего перед самой клеткой в набедренной повязке с длинным передником. Плечи его и грудь прикрывала львиная шкура, в руках блестело широкое лезвие кинжала. – Прими нашу жертву, великий Сет!

Жрец обернулся, и его немые слуги, двое юношей и две девушки – все в набедренных повязках, с бритыми наголо головами – с поклонами поднесли к жертвеннику дары – живых птиц и какое-то мелкое животное, кажется кошку. Ну да – кошку! Послышалось мяуканье… оп! Сетнахт взмахнул кинжалом…

И отрубленная голова кошки упала на жертвенник, а обезглавленная тушка была тут же брошена в клетку – шакалам.

– Ты видел, видел? – в ужасе прошептала Уна. – Они убили священное животное Баст – кошку! Святотатцы! Преступники! Видел, как они ублажают Сета?! О, ужас!

– Да уж. – Максим согласно кивнул, он знал уже, что кошка, как, впрочем, и многие другие звери, в зависимости от района, являлась для египтян священным животным, убийство ее каралось смертью. Смертью!

Но здесь, в храме бога-убийцы Сета, похоже, действовали совсем иные законы.

Внизу, в храме, затянули песню – славословие Сету. Пел сам Сетнахт и его помощники – ого, оказывается, они вовсе не немые!

В руках у помощников появились маленькие барабаны – их глухой рокот быстро нарастал, становясь все громче, мощнее… Покончив с жертвоприношением, Сетнахт отбросил нож и, сняв с себя набедренную повязку, молча указал пальцем на одну из помощниц. Та покорно улеглась прямо на жертвенник…

– Ну, дальше неинтересно, – прошептала Уна. – Уходим. Самое главное ты уже видел.

И снова узкий лаз, только на этот раз дорога показалась короче. И колючие кусты, и трава, и пряный запах цветов, а над головой – огромное звездное небо.

– Боже, как здесь хорошо-то! – Макс все никак не мог отдышаться.

А бедняжку Уну трясло.

– Ты видел? Видел? Они принесли в жертву кошку! Я знала об этом, как-то подсмотрела случайно. А сегодня специально позвала тебя, ведь кто поверит служанке? Ты же – совсем другое дело, почетный гость.

– Так, думаешь, стоит рассказать обо всем Якбаалу?

– Что ты, что ты! – Девушка задрожала от нахлынувшего вдруг страха. – Не вздумай! Мы с тобой расскажем это… другим людям. Когда придет время.

– И скоро оно придет?

– Скоро! – Уна сверкнула глазами. – Я верю – скоро. – И тут же поникла, вздохнула.

Максим обнял ее за плечи:

– Ты сейчас куда?

– Домой, в хижину. О Амон, о боги – что за мерзость мы сегодня увидели!

– Да не переживай так. Кстати, я давно заметил, что тебе здесь не очень-то нравится.

Девушка повела плечом:

– Да уж.

– Тогда почему ты не уйдешь?

– Как?! – нервно рассмеялась Уна. – Неужели ты еще не понял? Здесь все, все принадлежит Якбаалу – весь оазис, пристань, корабли. Везде его люди, при всем желании не убежишь, сразу схватят и…

– И – что? – негромко поинтересовался Макс.

– Не хочу говорить… Пойду, пора уже. Так ты не забудешь про то, что видел?

– Нет… Постой! – Максим взял девушку за руку. – Почему ты веришь мне?